Пьеса "Башня Мести" - Кравченко Елена Алексеевна - Страница 31

• Предыдущая
• 31/34
• Следующая

Томаш (берёт Эллу за руку.): Мне тоже было интересно с вами, и тоже очень жаль расставаться. Но по-другому, к несчастью, быть не может: я, как и любая иллюзия, должен исчезнуть. (С доброй улыбкой.) Ну что ж, ребята, всего вам самого хорошего, живите, радуйтесь жизни, делайте новые открытия. И ещё: я вам искренне желаю, чтобы вы никогда не совершали таких поступков, за которые вам придётся самим себе мстить.

Элла (утирая слёзы.): Хорошо. До свидания.

Томаш: Не расстраивайся. Удачи тебе и твоим друзьям.

Гаснет свет. Когда становится светло - обстановка та же самая, только в комнате нет Томаша и четырёх кресел.

Домингуш (грустно.): Вот и закончилось наше приключение.

Эрик: Да ладно, ребята, не расстраивайтесь. Конечно, немного грустно, но есть и положительный момент: мы нашли все артефакты, узнали пароль, чем нейтрализовали Дух Башни Мести, раскрыли тайну этой башни. Так что, всё отлично!

Домингуш: Действительно. Нам не расстраиваться, а радоваться нужно, что мы, мало того, что остались живыми-невредимыми после посещения этой башни - да ещё и узнали такое, что никогда и никому не удавалось узнать - великую тайну! Идёмте ко мне домой, расскажем эту тайну моей бабушке. Вот она обрадуется, узнав её! А потом расскажет своим коллегам, и они тоже будут очень рады новым сведениям о Башне Мести.

Занавес

Картина четвёртая. Переход от Торрэ ди Винганса на Мадейру. На Торрэ ди Винганса стоят Эрик, Элла и Домингуш.

Домингуш (смотрит на башню.): Как же, всё-таки, здорово, что мы узнали тайну Башни Мести! Прямо не верится! Вот сейчас всё расскажем бабушке - представляю, в какой восторг она придёт!

На Мадейре появляются Бенито и Оливия. Каждый из них держит в руках зеркало (в постановке - большой картонный прямоугольник, на одной стороне которого - блестящая бумага, типа фольги.).

Эрик (с изумлением смотрит на них.): Не понял. (С усмешкой.) И... и что всё это значит?

Бенито: Зря смеёшься, Астахов. Недолго тебе осталось смеяться!

Эрик: Я весь дрожу! У меня прямо коленки трясутся и глаза на лоб лезут от дикого ужаса!

Домингуш: Оливия, скажи, будь так добра, что ты делаешь здесь с этим идиотом? Что вас объединяет, может, хоть ты объяснишь?

Оливия: Что объединяет? Ненависть ко всем вам, вот что!

Домингуш, Эрик и Элла смотрят на неё с шокированными выражениями лиц.

Оливия: Чего уставились? Удивлены, что я испытываю к вам ненависть? Так вот, буржуи зажравшиеся, знайте, что это - чистейшая правда! Я вас ненавижу, крысы! Кстати, помните, вы заметили, что я на вас посмотрела недобрым взглядом? Я тогда держалась за работу в твоём, Саброза, доме, поскольку мне надо было сводить концы с концами, кормить большую семью: часто болеющую маму, сестёр, братьев. Поэтому я и подтвердила версию твоей бабули о том, что у меня - личные проблемы, отсюда и тяжёлый взгляд. Но теперь мне терять нечего. Деньгами я обеспечена, работать в твоей семейке уже никогда не буду, поэтому скажу правду: да, я действительно так злобно смотрела именно на вас! Потому что все вы меня бесите: богатенькие, счастливенькие!..

Эрик: Так вот ты, значит, какая! Злющая, завистливая и лживая!

Оливия: А ты бы на моём месте каким был? Денег нет, перспектив на будущее нет; есть большая семья, которую надо обеспечивать, и чтобы это осуществить, надо терпеть любую работу, пусть и абсолютно тебе неприятную! Ни тебе, ни твоей сестрёночке, ни твоему дружку Саброзе никогда этого не понять! Вы даже себе представить не можете, как это всё тяжело: находиться в огромном красивом доме и знать, что он не твой, чужой, а ты тут, так, никто, обычная служанка, ни на что не имеющая права. Видеть красивую жизнь, которой живут обитатели этого дома: едят лучшую еду, пьют лучшие напитки, радуются, смеются; знать, что они могут позволить себе всё, что захотят, могут осуществить любую свою мечту, а также знать, что тебе это всё абсолютно недоступно и в данный момент, и вообще никогда не будет доступно, никогда, понимаешь?! Да чё ты там понимаешь!

Остаётся лишь завидовать таким счастливцам и чувствовать, что твоё сердце рвётся на части! И если бы ещё просто наблюдать со стороны и завидовать... Так тут ещё хуже: ты не просто смотришь на чужое счастье и паришься, ты ещё и вынуждена прислуживать этим рокфеллерам: подай-принеси! То есть, тебе и без того плохо, а это прислуживание - уже двойной удар по твоему самолюбию! А чтобы тебя не выгнали с работы, и твоя семья не осталась без средств существования - приходиться всем этим мучиться, давиться, да ещё и делать вид, что ты уважаешь своих великих и могучих хозяев; выдавливать из себя вежливость, хорошее отношение. Хотя чувствуешь ты абсолютно обратное! Но однажды наступает такой момент, когда, как это говорится, "накипело". Вот во мне это всё и накипело, и та ненависть, что я чувствую, начала выплёскиваться наружу. Но просто устраивать вам скандал я не стала - это слишком хорошо для вас. Я решила сделать умнее: устроить вам "грандиозную месть" - назовём это так. Для этого я решила сотрудничать с Бенито, у которого к вам тоже свои счёты. Он дал мне огромную сумму денег, так что теперь я могу не цепляться за эту ужасную работу и не мучиться. Могу спокойно бросить её и ещё - расквитаться с вами за все мучения.

Домингуш (отчаянно.): Да что ты несёшь?! Какие мучения, когда это мы тебя мучили?! Мы, если ты, конечно, память не потеряла и всё помнишь, с самого начала твоей работы у нас дома, относились к тебе очень хорошо и никогда не давали повода для, как ты говоришь, удара по твоему самолюбию. (Хватается за голову.) Что же ты за человек такой?!

Эрик: Оливия, по-моему, ты больная. Адекватные люди не рассуждают так, как ты. Домингуш, его семья и мы с Эллой не сделали тебе ничего плохого и, если говорить объективно, тебе не за что квитаться с нами. А что ты там себе надумала и накрутила - никто из нас, поверь, в этом не виноват. Это - исключительно твои личные, неадекватные заморочки!

Элла: Действительно. Так что, Оливия, тебе надо подлечиться. Домингуш, а тебе я советую больше никогда не брать на работу таких чокнутых людей. Кстати, в профессии домработницы нет ничего такого страшного-ужасного, профессия как профессия. Это может считаться апокалипсисом исключительно для такой закомплексованной и завистливой дурочки как ты, Оливия.

Бенито (Оливии.): Ну всё, ты высказала этим воображалам всё, что хотела - теперь давай приступим к нашей грандиозной мести.

Эрик: Да вы оба

• Предыдущая
• 31/34
• Следующая