Тридцать один Ученик - Смеклоф Роман - Страница 31
- Предыдущая
- 31/93
- Следующая
— Что она делает в гильдии Водолюбов? — пробормотал я, и невольно задрожав, отступил к двери.
— Их всегда секретарями берут, — хрипло ответил голем. — Через таких не прорвёшься!
Это уж точно! Все боятся ведьм. А вот ей, судя по скучающе-брезгливому выражению лица, плевать и на нашу странную компанию, и на наш воинственный вид.
— По записи? — спросила она неприятным скрипучим голосом.
— Мы хотели бы увидеть коменданта, — отдышавшись, заявила Оксана.
Ведьма подняла крючковатый палец, указывая на стену за своей спиной. Там висел портрет пожилого мужчины с круглым лицом и глубокими залысинами.
— Посмотрели?
Голем зашипел, продувая стволы перед стрельбой.
— Извините, — начала Оксана, — вы нас неправильно поняли, нам необходима аудиенция у глубокоуважаемого господина коменданта. Вопрос междумировой важности!
Ведьма чуть приподнялась, словно хотела заглянуть внутрь Оксаны и уточнила:
— То есть без записи?
Охотница оглянулась, ожидая от нас поддержки или подсказки, и, не найдя их, наклонилась к столу.
— Отдельный мир! — одними губами выговорила она.
Вздрогнули все, даже ведьма. Голем аж вернул себе ноги с руками, чтобы схватиться за голову.
Оксана закатала рукав платья и показала красную отметину в виде перекрещенных мечей. Метку знал даже самый пьющий гном в самой глухой, глубокой пещере самого отдаленного мира. Так помечали защитников.
— Проходите! — вымолвила ведьма, взмахнув костлявой рукой.
Тяжелая двухстворчатая дверь в кабинет портового головы, обитая зелёной пупырчатой кожей, распахнулась сама собой.
Комендант полулежал в кресле-качалке придвинутой к пылающему камину. Его покрытые пледом ноги, безвольно качались, то дотрагиваясь, то отскакивая от старого, затёртого до дыр ковра. Даже в тёмной комнате, в отблесках золотого пламени, он выделялся смертельно бледным пятном. В нашу сторону даже не повернулся, прокряхтев:
— Готов оказать посильную помощь защитнику.
— Господин комендант, мне нужна сторожевая грамота вампира по прозвищу Эстет.
— Что-то ещё?
— Нет, господин комендант.
— Хорошо, вы получите всё, что угодно. Кхы-кхы! Не зная брода, не лезь в воду, так у нас говорят. А теперь закройте дверь, мне холодно.
Мы отступили в приёмную и створки тут же сомкнулись, мягко стукнувшись друг об друга. Ведьма копалась в бумагах, а я не решался посмотреть в сторону Оксаны. Евлампий тоже молчал.
Сто лет назад из Отдельного мира пришли поглотители магии. Началась жуткая и бессмысленная бойня! Поглотители не брали пленных и не сдавались сами. Не нуждались в городах и сокровищах. Они жаждали только магическую энергию. Пили её, и не могли насытиться. Всё, что тысячелетиями создавалось чудодейственными заклинаниями, распадалось в прах. Всё, в чём жила магия — умирало. Рассыпались величественные дворцы, скрепленные силой чар. Иссыхали дивные фонтаны. Гибли плодоносные сады. Волшебная брусчатка обращалась в пыль. Всё, до чего дотягивались ненасытные чудовища, превращалось в безжизненную пустоту. Студиозусы в академии шепотом пересказывали друг другу, что поглотителям невозможно противостоять. Их прожорливые глотки втягивали боевую магию, без вреда перемалывая молнии, вихри и камнепады, заедали огненным дождем и ледяными глыбами. Они ломали и крушили волшебное оружие, раздирая в клочья самих чародеев. Миры, во всём опирающиеся на колдовство, в растерянности отступили перед врагом.
Когда поглотители вторглись в Чёрную Империю, мир покинули все, кроме оборотней. Мы остались и приняли бой. У нас никогда не было магии, только когти, клыки и дикая ярость. Мы не хлипкие чародеи, а могучие воины, самые сильные в тридцати мирах. В резервации рассказывали, что мы набросились на рогатых чудовищ и погнали прочь. А когда поглотители улепётывали, сверкая мохнатыми пятками, к нам присоединились чародеи. Потом, правда, оказалось, что мы всего лишь помогали, а вовсе не остановили вторжение.
Когда чудовищ выгнали из Чёрной империи, Император захотел уничтожить их жалкий мирок, но так и не смог. Родина поглотителей, так же как они сами, впитывала магическую энергию и не разрушалась. Тогда колдуны заперли чудотворные пути и разрушили порталы, ведущие в их мир. Так он стал Отдельным! А чтобы оттуда больше никогда никто не вырвался, создали Орден защитников.
— Возьмите, — проскрежетала ведьма, протягивая листок. — Вампирчик очень послушный, написал, где поселился и всё-всё-всё остальное…
Я передёрнул плечами. Она не простая волшебница, даже не охотница на вампиров. Она — защитница! Теперь я смотрел на неё совершенно по-другому.
— Ещё бы он не написал, — мотнула головой Оксана, принимая сторожевую грамоту с оттиском гильдии Водолюбов.
— Мы бы ему красные глазки-то повыдавили бы, — заухала глухим смехом ведьма.
Защитница отстранённо кивнула и, пробежав глазами, вернула бумагу обратно. Повернувшись, проговорила:
— Площадь кузнецов.
Редкий случай, но я понял без объяснений. Когда с тобой говорит настоящая защитница нельзя тратить время попусту, ведь дело уже не в каком-то там принце, а в целых тридцати мирах.
Мы спустились по лестнице и вышли на улицу. Стражники развалились поперёк крыльца, и, обнявшись, дрожали и повизгивали во сне.
— Бабайка, бабайка, — плаксиво причитал один.
— Не трожь, не трожь, — испуганно лепетал другой.
Переступив через них, мы вернулись на магическую брусчатку и поехали к центру города. Площадь кузнецов занимала целый квартал на окраине. Я частенько бегал туда, выполняя мелкие задания академиков.
Первым не выдержал Евлампий. Голем долго смотрел на Оксану, но справиться с собой не смог.
— Я очень-очень извиняюсь, госпожа, но если это дело мировой важности, не могу остаться в стороне. Кто этот принц на самом деле? — спросил он.
Я подумал, что охотница, или вернее, защитница не ответит, но ошибся, она подбирала слова.
— Если обещаете помогать мне в дальнейшем, я вам доверюсь, с печатью молчания, естественно.
Голем хмыкнул. В отличие от него, я про «печать молчания» ничего не слышал, поэтому, увидев моё сомнение, Оксана пояснила:
— Простенькое заклятие, не позволит Люсьену болтать о том, что я расскажу.
— А! Да, пожалуйста, — согласился я. — Мне всё равно не с кем поделиться.
Защитница положила руку на мой лоб. Такая нежная, прохладная ладонь, что я чуть не
- Предыдущая
- 31/93
- Следующая
