Тридцать один Ученик - Смеклоф Роман - Страница 42
- Предыдущая
- 42/93
- Следующая
Бродивший по берегу Кровавый Хряк, настороженно покосился и передёрнул могучими плечами. Пнув шуршащую гальку, он подобострастно согнулся и подошел.
— У меня пряжка на башмаке отпала, — просительно затянул он.
— Я не коваль. Я кузнец! — отмахнулся мастер.
Хряк вздохнул.
— Всё так плохо? — спросил он.
— Маги проиграют, — тихо сказал Дагар.
Здоровенный гном испуганно захлопал глазами.
— Войну? — уточнил он.
Мастер затянулся и кивнул.
— Ты сможешь сделать оружие против поглотителей? — наивно спросил Хряк.
— Постараюсь, — убежденно ответил старый гном. — Очень постараюсь! Только не уверен, что оружие. Они как море! Заплотинь реки и оно обмелеет!
Евлампий замолчал. Он так красочно, правдоподобно рассказывал, будто сам побывал в Подгорном царстве в гостях у старого гнома.
— Он создал машину, которая закрыла Отдельный мир, и сделал семь ключей, которые смогут его открыть, — сообщил голем. — Без магии, конечно, не обошлось, но волшебники лишь помогали великому мастеру. Ещё недавно, я думал, что это только красивая легенда, но если ключи существуют, всё может оказаться правдой.
Глава 7. Рог поглотителя
Казалось, я только лёг, а из-под шкуры уже брезжил свет. Повернувшись на лежанке, я приоткрыл один глаз. Отец сидел рядом на корточках.
— Ты изменился, — задумчиво промычал он. — Кто бы мог подумать, что так вытянешься.
— Меня вытянули, — сонно пробормотал я. — Я бы чего-нибудь поел.
— Устроим, — ухмыльнулся он. — Оливье научил тебя готовить что-нибудь этакое?
Я поднялся на топчане, потянувшись и глубоко вдохнув.
— Не успел. Я с ним несколько дней пробыл.
— Жаль. Пусть я наказал тебе записаться к нему в ученики не за этим, умение вкусно готовить ещё никому не мешало.
Я потёр глаза.
— Ты велел мне стать его учеником? Ничего не понимаю.
— Он не дал тебе письма? — удивился отец.
— Нет.
— Странно. Расскажи.
Я уныло подумал, что завтрак придётся отложить. Рассказ затянется надолго, но делать нечего. Начав с того, как меня выперли из академии, подробно описал встречу с Оливье и наше путешествие. Когда дошёл до Тринадцатого Тёмного Объединенного мира, встрепенулся угрюмо молчавший голем.
— Ждал, когда ты меня представишь. Невежливо влезать без приглашения!
— Я к тебе не обращался!
— Неважно, ты обо мне рассказал. Так что я живой свидетель твоих приключений.
— Големов ненавижу, — пробурчал я.
— Он ещё очень инфантилен, но вы не волнуйтесь, я за ним приглядываю, — сообщил Евлампий, обращаясь к главе совета.
Отец ухмыльнулся в ответ:
— Ну-ну, потешьте, хочу узнать, как вы дошли до жизни такой.
Пришлось продолжить. Правда, теперь голем встревал, комментировал и оттягивал на себя внимание. Зато, когда мы закончили, я вздохнул с облегчением.
— Та ещё заваруха, — резюмировал отец. — Боюсь расстроить, сынок, но в академии тебе не помогут. Посоветуемся с шаманом…
— Он вернулся? — удивился я.
Два года назад, перед праздником урожая, шаман ушёл умирать в лес. Сказал, что стар, как тайга и сделал для оборотней всё, что мог. Отдал последние силы и кровь. Пришла пора отдать жизнь.
— Разумеется, нет, — проворчал отец.
Я кивнул. Действительно, чушь сморозил.
— Если не хотите говорить в моём присутствии, — вмешался Евлампий. — Так и скажите, без глупых иносказаний.
— Да, вы правы, — согласился глава совета.
Я, часто моргая, уставился на отца.
— Пойдемте завтракать, — прервал он неловкое молчание.
Мы вышли из ниши, и повернули к трапезным.
— Погоди, — остановил я. — А Оксана?
— А! — воскликнул отец. — Мы решили! Она с рассвета в зале славы, расставляет магические побрякушки!
— Вы согласились? — обрадовался я.
— К сожалению, — ответил глава совета, покосившись на голема.
— Почему? — не понял я.
— Пойдем, — махнул рукой отец.
Я поспешил за ним. Трапезные занимали сеть пещер, изъевших вершину горы.
Слушая главу совета, я постоянно пригибался. Странно, смотреть на него сверху вниз, но я здорово вырос.
— Прошу прощения, Евлампий, — говорил отец. — Когда-нибудь вы покинете эту цепь и вернётесь в свой мир. Не хотелось бы, чтобы мои знания попали в чужие руки. Пока, я не готов доверить вам то, что собирался рассказать сыну!
— Пусть несправедливо! Зато честно! — благосклонно заметил голем.
— Что же делать? — расстроился я.
Впервые отец собирался посвятить меня в тайну. Раньше, мне предлагали погулять, а теперь всё портит проклятый голем. Почему такая невезуха?
— Возвращайся к Оливье, забери письмо и прочти.
— Я не опущусь до подсматривания, — заверил Евлампий.
— Ясно, — опечалился я.
Лезть на корабль вовсе не хотелось.
— К сожалению, — глядя на мой кислый вид, подтвердил отец. — Нам не всегда приходиться делать то, что хочется.
Я угрюмо кивнул. С детства слышу. Это делай, то не делай. Так надо, так нет.
— Полностью согласен, — опять встрял голем. — Долг — прежде всего!
— Не делай долгов, и всё будет в порядке! — пошутил отец.
Голем задохнулся от возмущения.
— Надеюсь, это юмор! — прошипел он.
В трапезной перепалке не дали разгореться оборотни. Меня приветствовали старые знакомые. Нарочно хлопали именно по тому плечу, на котором сидел голем, и весело ржали, когда он уворачивался от их рук.
Я присел за длинный стол, на котором дымилась мясная похлебка, но отец покачал головой.
— Нам не сюда, — улыбнулся он.
— Только не это, — запротестовал я. — Почему нельзя без церемоний обойтись?
— Это не церемония. Это традиция, — возразил отец.
— Это глупо, не хочу.
— Не говори ерунду. Это весело.
Мы обогнули стол и вышли на задний двор. Посреди песчаной площадки, обросшей вдоль отвесных скал густыми кустами, крутился сплетенный из прутьев шар.
— Что это? — заинтересовался Евлампий.
— Камера пыток, — ответил я.
— Да перестань ты, — захохотал отец.
За нашими спинами уже собирались оборотни.
- Предыдущая
- 42/93
- Следующая
