Маски. Иллюзия заблуждений - Медведева Алена Викторовна - Страница 40
- Предыдущая
- 40/69
- Следующая
– Что теперь? – на удивление спокойно смогла я задать вопрос. – Снова запрешь меня на Верлинее? Или в той сферической пыточной?
– Не знаю, – когда отвечал, Орино не смотрел на меня. Его взгляд блуждал где-то поверх голов других пассажиров. – Действительно не знаю. Такого развития событий не предвидел. А что ждет нас по возвращении – не могу и представить. Но очень тревожусь по этому поводу.
В последней фразе промелькнули нешуточные эмоции: тревога, даже больше – ужас.
– Ньер?
– Он тоже. Переход в прошлое – это страшное нарушение, его не скрыть. Да он и не будет пытаться – наш с ним уговор потерял силу, я нарушил условия.
– Тебя накажут?
– Наверняка.
– Как?
– Я стану следующим, кто отдаст последний долг своему виду.
– Казнь?
Я была изумлена.
– Нет, гибель во имя жизни других. – Тут мой несгибаемый Орино вздрогнул. – А тебя я возьму с собой. Не смогу уйти, оставив им. Наши жизни оборвутся вместе.
Чувствуя, что глаза распахиваются в страхе от подобного фанатизма, только и смогла что истово замотать головой из стороны в сторону.
– Я вот-вот рожу!
– Если ребенок родится, нам дадут отсрочку, чтобы помочь ему стать самостоятельным, продолжить мое дело. Уверен, что дадут. Появление потомка высшего это всегда событие. Но потом… мне не простят эти нарушения. Даже если все останется неизменным и наше присутствие в прошлом не повлечет необратимых перемен.
Но меня больше любых гипотетических тревог поразило другое: он так спокойно рассуждает о неминуемой гибели!
Сглотнув, почувствовала, как часто забилось сердце, как ребенок заворочался, реагируя на мое шоковое состояние.
– К-куда ты хочешь взять меня?
Возможно, у них есть какое-то место священного паломничества, которое нужно посетить перед самоубийством? Я уже ничему бы не удивилась – мир верлианцев казался мне миром чокнутых.
– К Солнцу. В последний полет. Необходимо не давать ему затухать, провоцировать вспышки и активные процессы, протекающие как на поверхности, так и в чреве звезды. Один из способов – удар колоссальной силы по его поверхности, он обязательно вызывает вспышку, а за ней следует движение. Но в непосредственной близости от Солнца под влиянием запредельных температур разрушаются любые летательные аппараты. Мы научились создавать броню, способную выдержать это пекло.
Я невольно задержала дыхание. То, о чем рассказывал Орино, было невероятным. Немыслимым для землян.
– Но наши системы управления, искусственный интеллект, все основано на жидких кристаллах, они не выдерживают, испаряются. Лишь живое существо – высший верлианец – способно совершить последнюю загрузку системы, направив ее к самоуничтожению. И погибнуть вместе с взорвавшимся кораблем и его смертоносным грузом.
Сглотнув, попыталась осмыслить услышанное. Для женщины, все существо которой сейчас настроено на продолжение жизни, мысль о такой страшной и предопределенной гибели казалась чуждой.
– Думай о том, что поможешь этим и людям! Для вас так же важно Солнце, как и замедление его гибели, – по-своему истолковал Орино мою заминку.
Не получалось, как ни крути. Подобные перспективы холодили кровь.
– Может… – я провела языком по губам, – лучше остаться в этом времени?
Пока мы еще далеко до всех этих потрясений и проблем с Солнцем.
– Нет, – взгляд Орино вспыхнул негодованием. – Тут я беспомощен, лишен возможности помочь тебе даже в мелочах, не то что с рождением ребенка. Он не выживет в этом времени – не забывай. К тому же, чем дольше мы здесь находимся, тем более необратимыми могут стать изменения в нашем времени. Это меня тоже безумно тревожит.
В голове вновь зазвучал голос Тиравиаса.
Сказать ему или нет?
– И понимая все это, ты пришел за мной? Даже не зная о ребенке.
Странный вопрос. Зачем я его озвучила, и сама не знала. Очередная глупость, в ответ на которую Орино придется выдумывать успокаивающий меня ответ.
– Я не могу объяснить это и себе… – Он ответил сразу.
Отвернувшись, я долго молчала. Понимая, что говорить с ним больше не могу, прикрыла глаза, мечтая заснуть. А сама думала, сказать ли ему правду?
Но прежде чем я решилась рассказать про сообщение Тиравиаса, из динамиков зазвучала информация о готовящемся снижении – приближалась посадка. А с ней и крайне неприятные и немыслимые для полетов будущего ощущения. Мы оба замолчали на время, вынужденно прервав разговор. Оба испытывали чувство страха – этот полет на самолете стал для нас ужасной необходимостью.
До цели – места возврата в наше время – оставалось совсем немного. И главное испытание – большой перелет – мы преодолели.
Глава 6
Орино
Регина явно устала. Стремительное путешествие, в которое я вынудил ее отправиться, и непростой разговор измотали девушку. Укрывшись пледом по самый подбородок, она уснула. Кресло, предназначенное для пассажиров этого летательного аппарата, мне казалось пыточным. В принципе не привычный к таким жестким формам, пребывая в постоянном напряжении от страха за наши жизни, я не представлял, как в ее положении можно все это осилить. Но как помочь? Как хотя бы выразить свое желание искренне быть полезным? Я понимал, что она не поверит мне, сочтет лицемерной и расчетливой мою заботу. И это естественно после того отношения, что я так старательно взращивал в ней. Вот только тревога за девушку, что во сне морщилась и, постанывая, ерзала, пытаясь устроиться удобнее, не отпускала. Она затмила даже ужас от осознания собственных ошибок и предчувствия самых невероятных последствий моих поступков.
Что ждет нас уже завтра? Возможно, я уничтожил будущее своего народа? Наше будущее!
Самое поразительное, что о таком долгожданном потомке я не думал. Страшно было принять вероятность настолько непереносимых потерь, если, получив, наконец, шанс обрести продолжение, я разрушу все собственными руками.
Впрочем, не отправься я за Региной, никогда не узнал бы о нем!
Все долгие часы полета не сомкнул глаз. И причина не только в необходимости контроля над окружавшими нас людьми. Нет! Запрограммированные гипнотическим влиянием, они вели бы себя так, как это удобно мне. Но я глаз не мог отвести от лица спящей Регины. Вопреки всему, любовался, наслаждаясь ощущением ее тепла, ее близости.
Были мгновения, когда я думал, что потерял ее.
И чудо нашей встречи, обретение ее… их, оно не оставило равнодушным. Наедине с собой, обдумывая варианты развития ситуации, я с трудом сдерживался. Никогда ранее меня так не накрывало эмоциями, я не ощущал себя настолько уязвимым, но одновременно и счастливым.
Понять себя не мог! Оттого и стремился быть абсолютно честным с Региной, надеясь, что ее вопросы натолкнут на способ понять себя! Поскольку прежней незыблемой уверенности в себе и своем долге не стало. В какой момент она исчезла? Сейчас я понял – в миг, когда Ньер осознанно отправил столь значимое для меня существо на верную гибель.
Когда самолет совершил посадку, я решительно подхватил Регину на руки, не позволив ей воспротивиться. Ей хватило одного взгляда на меня, чтобы, обхватив рукой мою шею, смириться и обмякнуть в
- Предыдущая
- 40/69
- Следующая
