Пленница. В оковах магии - Сурикова Марьяна - Страница 52
- Предыдущая
- 52/85
- Следующая
С возвращением Виолетты в целом нескучная жизнь и вовсе забила ключом. У девушки было просто потрясающее умение заряжать своей энергией окружающих. Она являлась ярким лидером по натуре, и люди невольно тянулись к ней, даже если сами того не желали. Однако с появлением новой соседки относительно мирная жизнь Бэлы разрушилась под натиском совершенно невообразимых событий. Немалую роль в этом сыграли и непосредственные обязанности целительницы.
Кристалл вызова полыхнул красным огнем, как раз когда Бэла собиралась уходить с ночного дежурства в лазарете, а сменившая ее Диана уже переодевалась в целительскую форму. Едва увидев красный огонь, наставница тут же посмотрела на загоревшиеся у основания кристалла символы, определяя, откуда поступил сигнал. Секунду спустя она уже подбегала к шкафу, чтобы выудить из его недр два вместительных саквояжа, упакованных на случай экстренных вызовов. Диана вылетела из лазарета быстрее ветра, а Бэла бросилась следом.
Они оказались у ректорского дома почти одновременно с Эди и несколькими другими преподавателями. Здесь же возле обломков бывшего балкона толпились самые прыткие студенты, услышавшие звук взрыва. Часть из них помогала преподавателям расчищать завал. Бэла увидела, как побледнела Диана, в тот же момент развернувшая целительницу к себе лицом и велевшая ей бежать в дом, в спальню ректора, к которой раньше и был пристроен этот балкон.
Не споря с наставницей, Бэла бросилась ко входу, где ее встретил старичок-дворецкий. Мужчина указал путь, и, когда девушка ворвалась в комнату, на секунду застыла в дверях, не зная, к кому из пострадавших бежать в первую очередь. Заметив, как пошевелился ректор Сенсарро, целительница быстро приняла решение. Если Амир, чья кожа была исполосована осколками разбившегося стекла, постепенно приходил в себя, то лежащая на кровати девушка не подавала признаков жизни.
Бэла подбежала к Виолетте, положила ладони на ее лоб и мгновенно определила источник мощного разрыва энергетических потоков в теле находящейся без сознания пациентки. Перевернув аристократку на живот, целительница увидела страшную рану на ее спине и, выудив из саквояжа все необходимое, приступила к лечению.
Амиральду Бэла оказала помощь позже, но, к счастью, ужасных ран на теле ректора не обнаружилось, только многочисленные кровоточащие порезы и почти полное энергетическое истощение. Когда Бэла попыталась восполнить запас энергии Амира, ректор отрицательно покачал головой и едва слышно сказал:
– Нельзя, о ребенке подумай.
Мужчина опасался, что целительница отдаст ему слишком много сил, и Бэле пришлось уступить и ждать прихода Дианы. Бледная наставница со следами слез на щеках пришла не одна, а в сопровождении Эди и еще пары преподавателей. Диана поспешила к Амиру, открыв глазам Бэлы шагавшего за ее спиной Эдвара. Брат нес на руках завернутое в черный плащ тело, судя по очертаниям, женское. Девушка видела, как исказилось лицо ректора, заметила стиснутые губы брата и, поднявшись с колен, подошла к еще одной пациентке. Несколько секунд спустя она опустила руки, изо всех сил пытаясь сдержать жгущие глаза слезы – она была не в силах помочь.
– Там еще один… – хрипло вымолвил Эдвар, – пока дышит.
– Значит, еще помучается, – ответила вдруг Диана, и Бэлу поразил жесткий тон наставницы, – его не спасти, придавило каменными блоками, слишком много повреждений.
С этими словами она снова склонилась над ректором, чьих приказов теперь ждали застывшие в дверях преподаватели.
Следить за восстановлением аристократки приставили Бэлу, которая не отходила от постели девушки до того момента, когда Виолетта пришла в себя. Целительнице пришлось поведать ей обо всем, что случилось после взрыва, а потом еще долго успокаивать разрыдавшуюся девушку. Диана успела рассказать Бэле печальную историю в подробностях и даже описать всех ее участников, включая и ту, которая спасла любимого мужчину ценой собственной жизни.
О ней сейчас и плакала Виолетта, а ректор Сенсарро в память о ней собирался устроить вечер в академии. Удивительно, но именно это происшествие вдруг сблизило аристократку с целительницей. Находясь рядом с Виолеттой в палате, общаясь с ней, выслушивая рассказы Летты, Бэла начала делиться с девушкой собственными мыслями и воспоминаниями. А позже, уже после выписки из лазарета и возвращения в свою комнату, Виолетта незаметно втянула Бэлу в их с девчонками беседы и посиделки. Целительница даже не обратила внимания, как, слушая рассказы и признания соседок, стала постепенно раскрываться и поведала практически обо всем, что случилось с ней с момента похищения.
Попутно девушка узнала и о сердечных тайнах подруг, о любви Мелинды к ее брату, порадовалась за самую счастливую из всех – Элинну – чьи симпатии были взаимны. Возможность рассказать о чувствах к Зору принесла целительнице невероятное облегчение и сблизила с соседками. Лишь последнюю тайну Бэла пока не решалась открыть, однако ощущение одиночества, так долго преследовавшее ее, наконец отступило.
Жизнь в академии снова вошла в привычное русло, Виолетта, которая неожиданно превратилась в близкую подругу, подыскала себе работу в городе. Элинна со всей ответственностью исполняла обязанности старосты, а Мелинда старательно занималась, стремясь стать лучшей ученицей, чтобы поразить воображение одного преподавателя по боевой магии, и Бэла помогала ей советами.
Истор частенько заглядывал в лазарет и в каждый свой приход приносил какой-нибудь скромный подарок, а потом подолгу сидел в палате, развлекая девушку разными историями. Незаметно целительница стала тянуться к веселому парню, рядом с которым появлялась возможность позабыть обо всех тревогах и просто расслабиться, получая удовольствие не только от общения с симпатичным молодым человеком, но и от его явного восхищения. Ист по складу характера был совсем иным, очень живым и ярким, без намека на холодную сдержанность. Он все делал с размахом, не терпел пустоты, а потому никогда не страдал от одиночества.
Бэле уже казалось, что она вот-вот преодолеет свою одержимость, когда однажды ранним утром ее неожиданно пронзила ужасная боль. Привязка вдруг отозвалась, сработав подобно натянутой тетиве, вырвавшейся из неумелой руки и полоснувшей по нежным пальцам. Чувство было настолько острым, что Бэла проснулась, но на несколько мгновений лишилась способности дышать. Она ощутила боль, не свою, а Зора, прочувствовала ее как собственную, а когда смогла вдохнуть, мигом сорвалась с постели и, накинув поверх сорочки платье, побежала в лазарет.
– Диана. – Запыхавшаяся целительница распахнула дверь и буквально вломилась в комнату, где наставница спокойно чистила целительские инструменты.
– Что такое? – перепугалась та, с тревогой оглядывая невредимую девушку.
– Диана, обследуй меня, выясни, что с ним.
– Что – с кем? С ребенком? Бэла, объясни толком!
– Зору больно, я чувствую, он пострадал.
– Да как же я выясню?
Без лишних слов Бэла уселась на стул и замерла, а Диана со вздохом приблизилась к целительнице, положила обе ладони на взлохмаченную рыжую макушку и прикрыла глаза. Спустя несколько минут
- Предыдущая
- 52/85
- Следующая
