Цветы ненастья - Кочетков Виктор Александрович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая

– Марина, а Иваныч о Калгане ничего не говорил? Его кто заказал?

– Насчет Калгана непонятно пока. Но то, что все из-за «Парадиза», это наверняка. Он же вам сорок процентов предлагал?

– Да! А ты откуда?.. Ах да, извини…

– Дима, ты хотя и в розыске, но никто тебя не ищет, и искать не будет. Ты не спеши, но лучше в ближайшее время в городе появиться…

– Я приеду, Марина! Надо с Иванычем и с Валькой все обсудить. Что-то у нас весь город трупами завалили.

– Это все Слава начал. Вот вы и решайте по нему. От него теперь всякого ждать можно. Он сейчас как загнанная крыса на любое способен. И еще, Дима! Будь осторожен! Ладно?

– Хорошо, Марина. Вот меня удивила! Может тебе делами заняться?

Она помолчала немного и тяжело вздохнув, ответила твердым голосом:

– Я обычная баба, Дима! Все что мне надо, – это спокойствие за моего ребенка, моих родных. Я не смогу быть злой, жестокой, не смогу принимать важные решения, руководствуясь логикой и здравым смыслом, а не сердцем и жалостью. Я не смогу управлять, подчинять и ломать людей, навязывать им свою волю. Я хочу свободно дышать. Может? Может и любить смогу? – она заплакала:

– Я женщина, Дима! Я не создана для мужских дел! Мне всех жалко. Даже убийц моего мужа! Что они получили от этого? Что? И Нугзар и Флинт мертвые! Славе – недолго осталось!.. Зачем надо было начинать? Зачем? – она громко, горестно рыдала. – Пожалуйста, Дима! Вы с Валей одни у меня остались. Берегите себя!

– Марина! Ты за нас не переживай. Я в ближайшее время в городе буду, к тебе обязательно заскочу.

– До свиданья, Димочка!

– Пока!

Он вышел с телеграфа крайне удивленный и взволнованный. «Оказывается, Марина все знает! А Иваныч?!. Ничего так новости!»

Дима возвращался в Знаменское по пыльной проселочной дороге. Гнал машину, беспрерывно раздумывая, размышляя над полученной информацией: «Ну, Слава! Не зря Черкес его убрать хотел! Не было бы проблем тогда. Сейчас вообще без всего остался. Прячется где-то», – он вспомнил взорванный «Крузер», расстрелянную, всю в осколках разлетевшегося стекла и следа от автоматной очереди комнату, забившуюся на кухне в угол, сжавшуюся от страха Ольгу…

Мысли неожиданно вернулись к сегодняшней ночи. Наконец-то им никто не мешал. Что это было, он не мог слов подобрать! Восхитительный полет, бесконечное парение, необъяснимые провалы в памяти, абсолютное головокружительное впечатление ненасытной безраздельной радости. Он был с ней, растворялся в ней, покорялся ей, всецело наполнялся восторженностью. Видел ее, осязал, взрывался, оставался в невесомости, пылал, плавился! Это были невероятные мгновения, чудные бесподобные минуты, сладострастные часы. Наслаждалась душа, сердце переполнялось, а сознание жило восхитительными ощущениями. Он не помнил кто он, где он. Знал, что он с ней и теперь уже навсегда!

А душе было легко и празднично. Несмотря на тревожные вести. «Все-таки грохнули Флинта!.. Доигрался в воровские понты! Не туда, видимо, полез. Не по чину задумал кусок проглотить. Что там за люди на «Парадиз» глаз положили? Всех в расход! По такой логике – Аркан следующий. Не город, а гангстерская столица!»

«Эх, Оля! – он опять возвращался к воспоминаниям о ней. – Может нам тоже в Испанию? И забыть обо всем! Просто жить, любить. Деньги есть, можно там бизнес открыть. Нет, нельзя уезжать!.. – вспомнил Валюху, своих парней. Не смогу я их бросить! Нужно держать, что есть! Времена наступают непонятные. Все соображают, – если раньше не перестреляют друг друга, через несколько лет такого раздолья уже не будет. Менты да чинуши все под себя подгребут. Правильно Саня-Азиат говорил…»

Впереди показались стоящие на отшибе первые избы Знаменского. «Спринтер» мчался через село, высоко поднимая шлейф пыли. Дима с интересом рассматривал расположившиеся по обеим сторонам дороги шаткие деревянные строения. «Вот люди тут, живут как-то! Никому не нужные. Сами по себе. Пьют. Молодежь жалко, нет у них никакого будущего. Да и в городах, что за перспективы? Менеджером в супермаркете? Или на рынок, китайский ширпотреб продавать?.. Наркоманов полно! Что за страна?» Опять мысли обращались к Ольге:

«Все-таки надо уезжать отсюда! И Анечку забирать. Тут не только у людей, у всей страны будущего нет. Будто проклята она!.. Что ни сделаем, все не так, все не правильно. Цивилизованный мир смеется и боится. Потому что мы непредсказуемые. Чуть что, сразу ядерными ракетами угрожаем. Есть такое у нас: на всех наплевать, а в первую очередь на себя и свой народ, на своих детей, на свое будущее! Тащат, тащат, тащат!.. Кто ворует, тот живет. Потом за кордон. Нефть, газ, ископаемые у кого воруют? У будущих поколений!.. Ничего в страну не вкладывают. А народу, у которого это будущее крадут, просто иногда бросают подачку, – живите и не дергайтесь. Хлеба с маслом хотите? А комбикорма не желаете? – вспомнился несчастный Макей. – Эх, жаль парня, – и сразу вопрос: а с такой жизнью как бы я поступил на его месте? – и все, ответа не нашлось. – Может быть и так же. Оля! Оленька! Единственное, что пока отобрать не могут, это любовь! И то извратить стараются, изгадить. Превратить высокое в грязь. Ну почему мы так живем?»

Показался дом Ольгиных родителей. Уже родной… Внезапно Дима насторожился и сердце, будто пламенем обожгло: у ограды стоял серебристый «Паджеро».

Он растерялся, не зная как ему поступить. Пока думал, размышлял, промчался мимо съезда с дороги. Заметил, как идущая по двору с полными ведрами Анюта, с удивлением глядит вслед удаляющемуся «Спринтеру». А он смотрел в зеркало заднего вида, пока джип не скрылся за пыльной пеленой.

«Что же делать? – Дима знал, что это приехала мама Антона, – Елена Сергеевна. Ольга рассказывала ему о ней. О том, какая она хорошая и добрая, как она оплатила съемную квартиру. – Стоп! Квартира!.. Там все разнесено автоматной очередью! Точно! Как он мог позабыть? Ведь хозяйка к ней обратилась. Просто она беспокоится об Ольге, вот и приехала. Но тогда ведь она и обо мне должна была догадаться. Она женщина со связями, скорее всего менты ей какую-нибудь страшную версию выдвинули. Вот она и заволновалась. Мне-то теперь куда? – видеться с мамой Антона не хотелось. – Что она обо мне подумает?.. Теперь и Ольгины родители узнают! Как неудобно! – он свернул с дороги, пробирался сквозь заросли кустарника к озеру, к тому месту где они загорали с Аней. – Надо мысли в порядок привести. Обдумать все. Ничего так, день с

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая