Царь призраков - Геммел Дэвид - Страница 25

• Предыдущая
• 25/55
• Следующая

– Ты просто философ!

– А как же, – ответил Прасамаккус, прикидывая, что может означать это слово. Он встал и захромал из кольца, чтобы поискать хвороста для костра, но ничего не нашел.

– Думаю, нам лучше дождаться здесь утра, – сказал он.

– Я схожу за Лейтой.

– Лучше я, – сказал Прасамаккус и поспешно захромал туда, где она сидела.

Они отыскали укромную ложбинку и развели костер у поваленного ствола. У них не было ни одеял, ни еды, и все трое молчали, погруженные в свои мысли.

Лейта боролась с горем и непонятной злобой. Туро прикидывал, что сделал бы Кулейн, перенесись он с ними сюда. Знал ли он этот край? Если же нет, так что он предпринял бы? Направился на север? На юг?

Прасамаккус растянулся рядом с костром и думал о Хельге. Пять недель блаженства. Оставалось надеяться, что ей не придется ждать его слишком долго.

Когда Туро проснулся, Прасамаккус уже снова развел костер, и в огне покоились четыре глиняных шара.

Принц потянулся, разминая затекшее тело. Лейта еще спала.

– Ты рано встал, – заметил Туро, поглядев на чуть розовеющее небо.

– Голубей лучше ловить, когда они спят. Ты хочешь есть?

– Умираю с голоду!

Прасамаккус короткой палкой выкатил шар из костра и ударил его камнем. Глина аккуратно раскололась – и все перья остались в ней. Мясо оказалось темным, схожим с говядиной, и Туро быстро расправился с голубем, обсосав каждую тонкую косточку.

– Я поднялся на высокий холм, – сказал Прасамаккус, – и оттуда осмотрел окрестности. Никаких признаков жилья я не обнаружил, но к западу вроде бы лежат распаханные поля.

Он выкатил из огня второй шар, разбил его, подошел к Лейте и легонько потряс ее за плечо. Она проснулась, и он улыбнулся ей:

– Завтрак готов. Иди-ка поешь!

Она молча принялась за еду, старательно не глядя на Туро.

– Зачем Грозовоглазый послал тебя сюда? – спросил бригант.

– Найти меч моего отца, Меч Кунобелина. Но я не знаю, где искать, и я даже не уверен, что мы должны были попасть именно в этот мир. Кулейн говорил, что нам требовалась сила солнца, а мы ведь обошлись без нее.

Прасамаккус разбил еще один шар и молча сел.

Вальмера при нем, и, значит, о еде можно не беспокоиться. Когда они найдут людей, он сможет предлагать в обмен шкуры и мясо, так что, пожалуй, со временем сумеет обзавестись лошадью. Он-то с голоду не умрет, но они-то как? Что полезного сумеет делать юный принц в этом новом мире, где он даже не принц? О девушке беспокоиться нечего: она молоденькая, красивая, а бедра у нее в самый раз, чтобы рожать детей.

Голодать ей не придется. Внезапно его поразила тревожная мысль. Это же другой мир! А что, если это мир атролей или других демонов? Тут он вспомнил вспаханные поля, и на душе у него полегчало. Демоны, обрабатывающие поля, были словно бы не такими уж демоническими.

– Пойдем на запад, – сказал Туро, – и найдем хозяев полей.

Прасамаккус обрадовался, что Туро решил стать их вождем: ему больше нравилось подчиняться и давать советы. Если дело обернется плохо, это будет не его вина.

Они прошли по лесу, следуя явно звериным тропам, замечая отпечатки оленьих и козьих копыт. Отпечатки были больше известных Прасамаккусу, но не настолько большими, чтобы внушать тревогу. Утро было в разгаре, когда они увидели первого оленя. В плечах он был высотой почти шесть футов, над плечами виднелся горб, а с шеи свисала большая кожаная складка. Рога у него были острые, плоские и со многими отростками.

– Сразить такого зверя можно только очень удачным ударом, – сказал Прасамаккус и умолк, потому что его больная нога уже сильно ныла от долгой ходьбы. Туро заметил, что он хромает все сильнее, и предложил устроить привал.

– Так мы же прошли всего три мили! – возразила Лейта.

– И я устал! – огрызнулся Туро, садясь и прислоняясь спиной к дереву. Бригант с благодарностью растянулся на траве. Если мальчик проживет достаточно долго, из него выйдет хороший вождь, подумал он.

После короткого отдыха идти дальше предложил Прасамаккус, благодарно улыбнувшись Туро, и на исходе дня они вышли из леса на всхолмленную равнину. На горизонте высились бело-голубые горы, а в их тени – милях в двух дальше на запад – виднелось селение, обнесенное валом с частоколом. На склоне холма паслись коровы и козы.

Туро долго смотрел на селение, взвешивая, разумно ли будет прямо направиться туда. Но есть ли у них выбор? Не могут же они до конца жизни прятаться в лесах. Тропка расширилась в дорогу, и они пошли по ней, пока не услышали стук лошадиных копыт. Туро остановился на середине дороги, Прасамаккус встал слева от него, Лейта справа.

Всадников было четверо. Все в тяжелой броне и высоких сверкающих шлемах с перьями. Ехавший впереди остановил коня и заговорил на языке, которого Туро никогда прежде не слышал. Принц сглотнул: о подобной трудности он как-то не подумал. Всадник повторил свои слова, что бы они ни означали. Инстинктивно рука Туро легла на рукоять гладия.

– Я спросил, что вы тут делаете, – сказал всадник.

– Мы путники, – ответил Туро, – и ищем ночлега.

– Вон там постоялый двор. Скажи: вы не видели молодую женщину почти на сносях?

– Нет. Мы идем из леса. А она что, заблудилась?

– Она беглая. – Воин обернулся к своим товарищам, поднял руку, и все четверо пронеслись мимо под гром копыт. Туро глубоко вздохнул, успокаивая сердцебиение. К нему подошел Прасамаккус и заговорил.

Ни единого слова разобрать было невозможно, просто какой-то набор случайных звуков.

– О чем ты говоришь? – спросил принц, и Прасамаккус, словно чем-то пораженный, обернулся к Лейте, чьи слова оказались столь же невнятными, хотя и почти музыкальными. Туро захлопал в ладоши, и они обернулись к нему. Он медленно обнажил гладий и протянул его рукоятью вперед Прасамаккусу. Бригант потрогал ее.

– Теперь ты меня понимаешь?

– Да. Как ты сотворил эти чары?

Лейта перебила их невнятным вопросом.

– Может, пусть она и дальше так разговаривает? – сказал Прасамаккус, а Лейта, явно рассердившись, погрозила Туро кулаком. При этом ее медный браслет соскользнул по рукаву и коснулся кожи запястья.

– Туро, жалкий ты сукин сын! Помоги мне.

– Конечно, – сказал Туро.

Ее глаза закрылись от облегчения, но тут же широко раскрылись.

– Что с нами произошло?

– Кулейн прикоснулся к моему мечу и к твоему браслету своим магическим камнем. Думается, мы теперь говорим на языке этого края.

– А что нужно было всадникам? – спросила Лейта, сосредоточиваясь на более важном вопросе.

– Они ищут беглую женщину… на сносях.

– Она прячется вон в тех скалах, – сказал Прасамаккус. – Я ее увидел, как раз когда мы услышали всадников.

– Так пусть там и остается, – решил Туро. – Нам нельзя ни во что вмешиваться.

– Ей плохо, – сказал Прасамаккус. – По-моему, ее секли.

– Нет! Нам хватает своих трудностей!

Прасамаккус кивнул, но Лейта сошла с дороги и по крутому склону поднялась к скалам. Среди них она увидела молоденькую девушку, свою ровесницу. Глаза девушки расширились от ужаса, она закусила губу и беспомощным жестом загородила ладонью свой выпуклый живот.

– Я тебе не причиню вреда, – сказала Лейта, опускаясь рядом с ней на колени. Плечи девушки кровоточили, и было ясно, что такие рубцы оставили безжалостные удары бича. – Почему за тобой гонятся?

Девушка прикоснулась к животу.

– Я одна из Семи, – сказала она, словно это объясняло все.

– Как мы можем тебе помочь?

– Отведите меня в Марин-са.

– Где это?

Девушка словно бы удивилась, но указала на холмы туда, где за группой мраморных валунов начинался редкий лесок.

– Так идем же, – сказала Лейта, протягивая руку.

Девушка встала и побрела вверх по склону, цепляясь за Лейту.

У подножия склона Прасамаккус вздохнул, а Туро старался справиться со своим гневом.

– Легче справиться с дикой лошадью, чем с необузданной женщиной, – пробормотал бригант. – Но говорят, оно того стоит.

• Предыдущая
• 25/55
• Следующая