Новая инквизиция - Уилсон Роберт Антон - Страница 25

Люди, которые верят в чушь, попадающую на страницы моих книг, удивляют меня ничуть не меньше людей, которых эта чушь пугает или раздражает. Я никого не прошу во что-то верить. Я лишь прошу вас сыграть со мной в нейросемантическую игру и понаблюдать, к какого рода сообщениям вы относитесь равнодушно или с юмором, а какие сообщения вас пугают или бесят. Если вы считаете эту деятельность подрывной, то подрывниками были и комики братья Маркс, и труппа Монти-Пайтон.

24 сентября 1981 года в журнале "Нэйчур" выходит статья под заголовком "Книга, которую надо сжечь"..

"Это возмутительная научная работа... Автор, по образованию биохимик и явно разумный человек, тем не менее, заблуждается. В прежние годы его книгу первой бросили бы в костер.... это никоим образом не научное доказательство... псевдонаучное утверждение... абсурд... интеллектуальные домыслы..."

Вы думали, такое случается лишь в отсталых странах вроде США, где в президенты выбирают даже актеров? Но "Нэйчур" считается самым солидным научным журналом в Великобритании.

В книге, которую "Нэйчур" хотел сжечь, озаглавленной "Новая наука о жизни", д-р Руперт Шелдрейк излагает еретическую теорию эволюции, отличную от фундаментального дарвинизма.

Конечно, помимо ортодоксальной теории Дарвина, есть и другие теории эволюции, но новая инквизиция утверждает, что все они совершенно несостоятельны...

До начала карьеры философа-анархиста, которая принесла ему известность, князь Петр Кропоткин, прекрасный естествоиспытатель и географ, написал книгу "Взаимопомощь как один из факторов эволюции", изложив в ней альтернативную теорию эволюции. Кропоткин подчеркивал роль сотрудничества как фактора выживания и доказывал, что Дарвин под влиянием капиталистической идеологии сильно преувеличил роль борьбы за выживание и естественного отбора. У теории эволюции Кропоткина до сих пор много сторонников, которые то ли не слышали, то ли не верят, что она "опровергнута". Американский антрополог Эшли Монтегю выступает в защиту этой теории, доказывая ее состоятельность в отличие от дарвинизма, в ряде книг, особенно в "Направлении человеческого развития".

Теория эволюции Тейяра де Шардена также весьма отличается от ортодоксального дарвинизма и даже предполагает существование некоего творческого разума. Известный биолог д-р Джулиан Хаксли утверждает, что теория де Шардена согласуется с известными фактами или явлениями, ничуть не хуже, чем теория Дарвина.

Механистической примитивности дарвинизма явно противоречит "гипотеза Геи", выдвинутая д-ром Джеймсом Лавлоком, согласно которой Земля представляет собой разумный организм, или саморегулирующийся компьютер. Эта теория до сих пор остается предметом жарких споров, поэтому утверждать, что она "опровергнута", так же несправедливо, как и утверждать, что она "подтверждена".

Даже теория Ламарка, которую чаще остальных объявляют несостоятельной, поскольку в ней говорится о наследовании приобретенных характеристик и, значит, о некой эволюционной разумности, до сих пор не "опровергнута" достаточно убедительно, чтобы раз и навсегда о ней забыть. Дарвин считал, что, возможно, Ламарк отчасти прав; Смуте и Драйш переформулировали теорию Ламарка в соответствии с более современными моделями, а Артур Кестлер до конца своих дней был убежденным неоламаркистом.

Один из величайших американских антропологов д-р Грегори Бэйтсон в книге "Разум и природа" излагает неоламаркистскую теорию эволюции, привлекая кибернетические метафоры для объяснения телеологических поведенческих схем, которые плохо объясняются в дарвинизме, и подталкивая нас к мысли, что Земля -- это самоопределяющийся разумный организм.

Теория эволюции Анри Бергсона с ее "жизненной силой" вообще не опровергнута: исходя из принципа "лезвия Оккама", биологи отсекают лишь саму гипотезу о "жизненной силе" из-за ее "избыточности". Но то, что кажется "избыточным" на данном этапе развития науки при одностороннем подходе, может оказаться необходимым с точки зрения новых научных открытий при глобальном подходе; в сущности, основной вклад Бэйтсона, де Шардена и Лавлока состоит в том, что они переформулировали философские идеи Бергсона на более научном языке.

Между тем, на философском факультете не знают об "избыточности" Бергсона и по-прежнему его изучают... вместе с Ницше, который отвергал дарвиновский механизм, считая его "принципом наименьших усилий и максимальных заблуждений", и вполне в духе Бергсона говорил об избыточности жизни.

Можно считать социологическим курьезом, что дарвиновская модель оптимально соответствует кровожадному туннелю реальности военно-промышленной империи, которая содержит научную цитадель. Впрочем, это очередное совпадение.

Короче говоря, все утверждения о несостоятельности теорий похожи скорее на пропагандистский трюк, чем на бесстрастную констатацию факта. Так что вопрос все еще открыт, но только не для тех, кто предпочел бы вообще его не открывать.

Интересно, сколько читателей, убежденных, что только Дарвин понял суть биологии, могут выступить с конструктивной критикой теорий Кропоткина, де Шардена, Бергсона, Бэйтсона, Ницше, Смутса и Драйша, убедительно доказав, что все они, кроме Дарвина, действительно ошибались?

Из интервью с д-ром Шелдрейком, опубликованного в No37 "Фортеан таймс", мы узнаем, что он получил образование в духе фундаментального дарвинизма. Но со временем у него начали зарождаться еретические сомнения в абсолютной справедливости теории Дарвина, вполне естественные для творчески мыслящего ученого. Тогда он решил прочитать книги Бергсона и Драйша, которые десятилетиями оставались невостребованными, пылясь на полках университетской библиотеки.

Консерватизм поддерживается нетерпимостью, о которой я так много говорил в этой книге, и простым отсутствием любопытства, ибо полная уверенность не оставляет места для еретических сомнений.

Я не читал Драйша и Смутса, но я читал Бергсона, Ницше, де Шардена и Кропоткина. Насколько я понял, ни один из них не пытался подтвердить или опровергнуть Дарвина, а просто предлагал альтернативную теорию эволюции (которых разработано не меньше, чем альтернативных определений "сознания" в психологии и нейрологии), ни об одной из которых большинство людей просто не знают, поскольку официальная пропаганда дарвинизма проводилась с поистине миссионерским рвением.

Еретичность д-ра Шелдрейка состояла в том, что он предполагал существование нелокальных полей, немного напоминающих запрещенное законами физики оргонное поле д-ра Райха и весьма напоминающих нелокальные поля в современной физике (см. следующую главу). По его мнению, такие "морфогенетические поля" служат средой для передачи информации между родственными организмами, которая осуществляется за счет "морфологического резонанса". Вот почему без физической передачи информации крыса в Австралии может "узнать" то, что немного раньше узнала крыса в Массачусетсе.

В сущности, на эту мысль Шелдрейка навела знаменитая серия экспериментов на животных, в которых вроде бы наблюдался такой эффект. Подробно об этом можно прочесть в книге Шелдрейка "Новая наука жизни". Вкратце, суть экспериментов состояла в следующем: в двадцатых годах гарвардский ученый д-р Уильям Макдугал начал проводить многолетний эксперимент, чтобы определить, в какой степени "ум" крыс был "наследственным". Макдугал считал "умными" тех крыс, которые быстро находили выход из водного лабиринта. "Умных" крыс скрещивали с "умными" крысами, а "глупых" крыс скрещивали с "глупыми" крысами. Через 22 поколения все крысы научились быстро выбираться из лабиринта. Это означало, что "поумнели" все крысы, а не только крысы из "умной" группы. Даже крысы из "глупой" группы находили выход из лабиринта в десять раз быстрее, чем их предки. Ортодоксальная генетика не в состоянии объяснить это явление.

Через время эксперимент Макдугала повторили в Шотландии и Австралии и получили удивительные результаты: даже первое поколение крыс находило выход из лабиринта быстрее, чем "умные" крысы последнего поколения в экспериментах Макдугала.