Совесть - поиск истины - Успенский Петр Демьянович - Страница 48

Но самым главным его увлечением была астрономия, Это началось следующим образом. Раз он плыл па своей роскошной паровой яхте в 9000 тонн к устью Амазонки. Дело было вечером. Мадж с детьми ушла вниз, а Хыог поднялся на мостик. Была темная п теплая тропическая ночь, влажная и полная сверкающих звезд. Хыог долго смотрел на небо. II вдруг он вспомнил, как в ранней молодости его интересовала астрономия. -- Все это пришлось бросить тогда, -сказал он. -- Но теперь... почему я теперь не займусь этим? Кто это

П. Д. Успенский

сказал про звездное небо и про душу человека? Хыог чувствовал, как звезды влекут его к себе, как уже только от одной мысли об невероятных расстояниях между звездами и землей, делается маленьким и уходит от него все земное. Вся душа всколыхнулась в нем. -- Как я мог жить без этого? спросил себя Хьюг. В эту ночь он долго не сходил с мостика и на другой же день забрал к себе все книги по астрономии, глобусы и карты звездного неба, оказавшиеся у кашггана. Все это плавание Хыог не хотел думать ни о чем, кроме звезд. И, когда он вернулся в Нью-Йорк, он почувствовал, что стал другим человеком. Звезды сняли с него налет деловой сухости, налегшей на него за последние годы. Он опять был прежний Хыог, мечтающий о невозможном, не желающий знать никакого удержу для своей фантазии. В Нью-Йорке он начал собирать астрономическую библиотеку. Потом в одной из угловых башен своего дворца устроил маленькую обсерваторию, стоившую около миллиона долларов. Он пригласил одного молочного ученого заведывать обсерваторией и сам так увлекался ей, что просиживал там целые дни и целые ночи. Но небо Нью-Йорка слишком облачно. Через год, или два Хыог решил построить настоящую обсерваторию в Аллеганских горах. К этому же времени относится его первое изобретение, в области астрономической техники. Туг Хьюг действительно нашел себя. Его удивляло последние годы, что способность к изобретениям как будто оставила его. Но теперь все вернулось с удвоенной и угроснной силой. Первые годы Хыог только учился. А когда он узнал все, что можно узнать от профессора и из книг, его охватила безумная жажда знать больше несовершенство аппаратов, телескопов, фотографических аппаратов, все это стояло на пути новых знаний. И на его направилась его изобретательность. Честолюбия в нем никогда не было. Материальные потребности его давно с избытком были удовлетворены, и теперь он работал ради знания, ради творчества, отвоевывая, вырывая у природы ее тайны. Занятия астрономией Хыога совсем не были игрой. Очень скоро он получил за свою работу о падающих звездах степень доктора от Колумбйского университета. А затем за изобретения, особенно в области астрономической фотографии, сделали его имя известным во всем ученом мире. Устроенная им мастерская астрономических аппаратов и принадлежностей превратилась в целый завод. А один из изобретателей, найденных его институтом, после долгих неудач и трудов получил, наконец, стекло нового состава для оптических инструментов такой прозрачности, так ровно застывавшее в больших массах, что Хыог увидел возможность осуществления своей мечты, появив шейся у него со времени, когда он начал заниматься астрономией -- а именно, о постройке такого телескопа, какого еще не было на свете, при помощи которого, наконец, должен был быть разрешен целый ряд загадок, целые столетия стоявших перед астрономами. Последнее время

155

Совесть: поиск истины

Хьюг специализировался на изучении планет, особенно Марса. И он был уверен, что новый телескоп даст ему возможность разрешить ряд загадок и предположений, накопившихся у астрономов относительно планет.

Этот телескоп долго занимал воображение Хыога, и, наконец, он собрал целую комиссию ученых, сообщил им все свои соображения и для телескопа начали строить фундамент на одной из снеговых вершин Скалистых гор.

Когда Хыог возвращался с двумя известными американскими астрономами и срранцузским профессором после осмотра места, где должна была строиться обсерватория, он попросил своих спутников потерять еще несколько дней и проехать с ним посмотреть одно плато в горах, на которое, как он сказал, у него были особые виды. Горное плато, о котором говорил Хыог, оказалось мрачным и суровым местом. Это была совершенно плоская каменистая равнина, покрытая валунами и окруженная со всех сторон пропастями, а дальше кольцом снежных гор. -- Я не слыхал ни про одно подобное плато на такой высоте, -сказал Хыог, -- может быть, только в Памирах. Снег тает здесь только на два месяца, растительности никакой нет и чистота воздуха поразительна. Пока моя тайна то, что я вам говорю. Но скоро я надеюсь приступить к работам, и тогда мы не будем молчать. Дело в следующем. Я считаю, что наши технические возможности уже достаточны для того, чтобы начать попытки сигнализировать планетам... Но вследствие несовершенства наших аппаратов до сих пор мы не могли бы видеть их сигналов. Как только наш телескоп будет готов, я думаю с этого плато начать сигнализировать Марсу и, может быть двум другим планетам, на которых я подозреваю жизнь. Вы видели эти два огромных водопада в горах. Они дадуг нам силу. Всю площадь, которую вы видите, мы покроем электрическими проводами, и на небольшом расстоянии один от другого будуг устроены электрические фонари, подобные маячным с рефлекторами и выпуклыми стеклами. Освещаться будут различные геометрические фигуры. Сначала -- самые простые: треугольник, квадрат, круг. Если наши сигналы заметят и нам ответят, цель будет достигнута. Выработать условную азбуку и понять друг др^та, это уже -- пустое дело. А я лично думаю при этом, что нам уже давно сигнализируют, только мы этого не видим. Что вы скажете на это, господа?

-- Я предлагаю вам свои услуги, в чем и как хотите, -- сказал французский профессор. -- Вы знаете, я высказывал подобную же мысль еще в 1887 году. И теперь я очень счастлив, что брошенные мной маленькие зерна приносят такие плоды. Оба американских астронома также сразу согласились работать с Хыогом. Их увлекала грандиозность проекта. И, переночевав с проводниками, с носильщиками и с горными мулами в сталактитовой пещере нежного ниже плато,

1.^

П. Д. Успенский

они двинулись в обратный путь, обсуждая дорогой различные детали

проекта Хыога.

Другой страстью Хыога за эти годы были орхидеи. Еще в первый год он начал строить для Мадж оранжерею. Постепенно оранжерея разрасталась и превратилась в целый ботанический сад за стеклами. В этой оранжерее культивировались только розы, но зато розы всех сортов, какие когда-либо были, есть или будуг на земле. Хыог не хотел портить стиля и заводить другие цветы в этой оранжерее:

поэтому, когда его заинтересовали орхидеи, он устроил для них отдельное помещение. Через несколько лет его оранжереи, хотя и самые молодые, считались лучшими в Соединенных Штагах. Особенной славой пользовался его дворец орхидей в Нью-Йорке. На свете не было другой такой коллекции орхидей, и Хыог тратил на эти цветы буквально миллионы. Одна экспедиция к верховьям Амазонки, которая имела в своем распоряжении несколько пароходов, и на месте, среди болот и непроходимых лесов устраивала питомники для орхидей, обошлась больше чем в три миллиона. Но доходы Хыога теперь считались уже сотнями миллионов, и он мог себе это позволить. Мадж больше любила розы. Ее оранжереи роз были ее гордостью. И в день рождения своего первенца, Хыога младшего, она устраивала чай в галерее роз. И об этом чае каждый год по два дня писали Ныо-Йор

кские газеты.

Кроме того, Мадж занялась филантропией и строила какой-то

город-сад для слепых.

Раз Хыог с семейством приехал провести август месяц в своей вилле в горах Катскилл, недалеко от Нью-Йорка.

Его старший сын только что вернулся из Парижа, где он изучал математику и астрономию. Две дочери, обе увлекавшиеся живописью, недавно возвратились из поездки по Японии, а младший сын, у которого открывался необыкновенный музыкальный талант, только что поправился от тяжелой инфлюэнцы и был на правах выздоравливающего. Когда вся семья собралась вместе, Мадж поехала на несколько дней посмотреть свой строящийся город. Она должна была вернуться на третий день, но задержалась и, только на пятый день от нее пришла телеграмма: "Наконец, и мне удалось сделать, если не изобретение, то открытие. Расскажу, когда приеду". На следующий день Хыог с детьми поехал встречать Мадж на станцию. Дорога шла между холмами, поросшими лесом. Ехали па двух больших бесшумных автомобилях. Первым управлял старший сын Хыога, и с ним ехали сестры. Хыог необыкновенно гордился своими детьми. Но всегда называл их "дети Мадж'', признавая этим ее преимущественное право на них, так как она думала и мечтала о них, когда их еще не было. Экспресс пришел через несколько минуг после того, как они приехали на станцию. В конце поезда был прицеплен вагон Мадж. Она