"Локомотив", который мы потеряли - Рабинер Игорь Яковлевич - Страница 80

Неравнодушие к тому, что происходит с «Локо», и побудило Филатова в конце концов согласиться на беседу для книги. Разговор состоялся в первые дни марта в холле московского отеля «Арарат Hyatt» – и после того, когда диктофон был выключен, мы еще долго вспоминали тот, настоящий «Локомотив».

На одну тему, впрочем, он высказываться отказался наотрез. Об отношениях с Семиным…

– Больше года прошло уже с момента моей отставки из клуба, а ощущение никуда не уходит: вступил в дерьмо и никак не могу отмыться, – резко начал Филатов. – Никогда в «Локомотиве» не было такой обстановки недоверия и подозрительности, какая сложилась с появлением Сергея Липатова. Да, с тем же Семиным у нас за 15 лет было много жестких столкновений, но, во-первых, посторонние о них не знали: на публике, в том числе и при игроках, мы всегда были заодно. На первом месте у нас всегда шли интересы дела.

Потом же все затмили личные амбиции и непомерное тщеславие одного маленького человечка с комплексом Наполеона. Липатова.

При Липатове, который не может жить без интриг, «Локомотив» превратился в осиное гнездо. Седьмое место, которое команда заняла в прошлом сезоне, стало результатом именно тех отношений, которые сложились в клубе. При том, что, убежден, по составу более сильной команды в российском футболе нет. И тогда, и сейчас.

Как Липатов появился в клубе? Когда бюджет «Локомотива» составлял десять миллионов долларов, в РЖД нам доверяли и детально не следили за тем, как мы тратим деньги. Тем более что поводов для каких-либо подозрений не было: результаты нашей работы были налицо. Но затем бюджет клуба стал расти – двадцать, тридцать, сорок миллионов, – и тут уже всем стало очень интересно, сколько же Филатов ворует. Вот Липатова и поставили, как принято выражаться, «смотрящим» от РЖД.

Своей главной ошибкой считаю то, что я ему слишком доверял – как, собственно, и привык за всю свою жизнь, когда вместе с кем-то работаю. Думал, весь его интерес к тому, что происходит в «Локомотиве», – от души. Оказалось, сильно заблуждался. Так вышло, что прежде мне не доводилось сталкиваться с настоящим интриганством, – а когда я все понял, было уже поздно. Конечно, совсем не подпускать его к клубу было невозможно, но многих вещей мог бы не говорить. Потому что затем те же факты преподносились руководству РЖД в совершенно другом свете.

Когда Владимир Якунин возглавил РЖД, прямой контакт с ним у меня был: еще в бытность его вице-президентом компании мы работали над некоторыми совместными проектами. Встречались и после его повышения, отношения были вполне нормальными. Но, как только появился Липатов, практически все прямые контакты оборвались. Информация стала доводиться до верхов исключительно в нужном ему виде.

Когда в декабре 2006-го я пришел на совет директоров и узнал, что принято решение о моей отставке, больше всего мне было обидно одно. То, что мое мнение даже никто не выслушал, со мной не встретились – а просто поставили перед фактом. Думаю, заслужил, чтобы руководство узнало позиции двух сторон.

Зачем все это Липатову было нужно? Думаю, для самовыражения. Его же никто не знал. Ну, президент «ТрансТе-леКома» – но ведь таких «транстелекомов» тысячи! А «Локомотив» – один. И ему страшно хотелось им порулить. Даже когда он уже был председателем совета директоров и контролировал финансовые потоки, окончательные решения по главным вопросам все равно принимал я. А Липатов рвался к власти, ему нужно было командовать. Одному.

Теперь понимаю, что за последние три месяца сезона-2006 он проделал огромную работу. Результатом чего и стала известная рокировка – хотя всем было очевидно, что Бышовец и Семин не сработаются. Но ради того, чтобы избавиться от меня, председатель совета директоров готов был пойти на все, что угодно.

В тот день я шел на совет директоров, еще ничего не зная. Мы заняли третье место, и я думал, что будет решаться вопрос о тренере- оставить Долматова или искать нового. Но все повернулось совсем иначе.

Никогда не обижаюсь, когда человек выражает свои эмоции, пускай и негативные, открыто. Тот же Вадик Евсеев – уникальный человек! Да, он крикнул в телекамеры после матча последнего тура чемпионата 2006 года: «Спасибо Муслину!» И что? Человек сказал, что думал, и имел на это полное право. И я от Евсеева много раз в лицо весьма резкие высказывания слышал. Липатов же одним людям говорил одно, другим – прямо противоположное. Встречался с игроками за моей спиной и за спиной Муслина, что-то им рассказывал, объяснял, обещал. Сохранить нормальную обстановку в команде при этом было просто невозможно.

Еще один пример его интриг – отношение к Семину. Когда в 2005-м возник вариант с его возвращением из сборной в «Локомотив», то, не буду врать, против были и я, и Липатов. Лично я все для себя решил еще в момент, когда Семин ушел в сборную. На эту тему, впрочем, больше ничего говорить не хочу.

А Липатов – тот был против его возвращения буквально до крика. Почему – не знаю, но было именно так. Но потом прошло каких-то полтора года – и тот же Липатов начал обхаживать Семина, чтобы в последний момент сделать его не тренером, а президентом. При этом не дав ему никаких полномочий. Когда мы с Семиным встретились уже после того, как в «Локомотиве» не стало ни его, ни меня, нам было что в этом смысле обсудить и друг у друга узнать…

Когда я стал президентом «Локомотива», находить деньги было очень сложно. Руководители у нас были фантастические – Паристый, Конарев, Фадеев, когда-то Бещев, которого я не застал, – но возможностей у них было не так много. А футболисты – народ непростой. Будем прямо говорить: это молодые люди с переоценкой собственных возможностей. Тем не менее общий язык мы с ними находили, и никто не скажет о нас ничего плохого. Потому что, когда клубы высшей лиги еще ничего не получали, мы уже платили игрокам тысячи долларов.

Сейчас все проще. Пришел – тебе дали. Захотелось кому-то – выкинули пять миллионов на Кубок РЖД. При этом убрали турнир ветеранов памяти Бещева, который мы каждый год проводили и которым гордились. Мы на этот турнир всегда с трудом собирали деньги, но у нас и в мыслях не было от него отказаться. Оплачивали командам-участницам все расходы, и еще премии игрокам давали. И если вы хотите сделать что-то хорошее к юбилею РЖД, то почему не удвоить бюджет этого турнира, который при нас составлял полмиллиона долларов? Шикарно бы все организовали, пригласили бы ветеранов со всего Союза, а не из шести-семи республик, как было в силу наших возможностей. Это было бы достойно и по-человечески.

А для чего нужен был Кубок РЖД? Уму непостижимо. Ну испанцы-то с итальянцами едут, и это понятно. Зачем отказываться от дурных денег? Приехали, попили пивка, в ночной клуб сходили, уехали и тут же забыли. А наших ветеранов лишили встречи, о которой они с радостью потом год вспоминают. Да если вы хотите как-то потратить пять миллионов – постройте детям десять полей, а не турнир этот бессмысленный проводите!

Наверное, я просто не понимаю, что такое «пиар». В чем заключался пиар РЖД на этом Кубке? В том, что мы умеем выбрасывать на ветер огромные деньги?

Тогда уж признайтесь в том, что в действительности бюджет «Локомотива» в прошлом сезоне был не 70 миллионов, а 120. И что сейчас у клуба долгов на три миллиарда двести миллионов рублей (порядка 128 миллионов долларов. – Прим. И. Р.). В то время, когда я был президентом, долг составлял 8-10 миллионов долларов, в последний сезон – 12. Но возвращать его мы собирались не из бюджета РЖД, а сами. Ничего невозможного в этом не было: я привык к тому, что железная дорога выделяет нам 10 миллионов из необходимых двадцати, а еще десять разными путями нахожу сам.

Последние четыре года, которые я работал в клубе, наш бюджет составлял 30 миллионов долларов – и от нас требовали только первое место. А сейчас при бюджете в 100 миллионов Липатов заявляет, что третье место будет удачным выступлением.