Корона или тьма - Нортон Андрэ - Страница 74

— Этого я сделать не смогу, моя Ясенка, — ответил он. — Я связан долгом. И, полагаю, об использовании городского дома Харуза тоже не может быть речи?

— Да, — отрезала она. — Не может. Горин вздохнул.

— Хорошо, Я передам Крагден Латрому. Это — мое право. И начну строить здесь, в Ренделшаме, дом, в котором мы могли бы жить. Но если я начну воздвигать вблизи от стен Ренделшама новую крепость, это будет крайне неуместно. Я должен придерживаться обычаев. Маршал охраняет столицу и страну.

С этим Ясенке пришлось смириться, хоть она и мечтала о том дне, когда сможет вернуться в Крепость Дуба. Ее утешало лишь присутствие дочери, Хегрин: она переехала к ним из комнат, которые занимали Раннора и Анамара. Теперь у Хегрин была отдельная комната в апартаментах родителей, что крайне обрадовало Эйфер и Беату, нянюшку Хегрин, которую вызвали в столицу. Теперь, когда Беата снова вошла в их круг, она получила повышение и стала ухаживать за девушкой как за королевской особой.

Рохан и Анамара пришли навестить Ясенку перед своим отъездом в Новый Волд, где Рохану предстояло по наследству занять место предводителя Морских Бродяг. Ясенка обратила внимание на то, что на поясе у него снова висит меч Ринбелла.

— Я уже представляю себе, как буду решать всякие сложные вопросы, — сказал он и сжал в кулак руку, с которой совсем недавно сняли шину. — Видишь ли, я ведь наполовину ренделец, а наполовину — Морской Бродяга. Я подам остальным Морским Бродягам пример того, как следует поступать, если они хотят быть частью страны, которую избрали своим местом жительства. Думаю, у меня получится.

— Я желаю тебе всего наилучшего, — ответила Ясенка. Она внимательно посмотрела на Анамару, чья беременность уже была заметна. — Надеюсь, Рохан будет хорошо о тебе заботиться. Пусть он не отдает тебя на милость женщин Морских Бродяг. Они нетерпимы к тем, кого не считают одной из своих, и тебе придется немало от них натерпеться, когда придет время рожать. Ты ведь возьмешь с собой свою горничную, Насинту?

— Конечно, — ответила Анамара. — Она заверила меня, что немного знает акушерство. Если рядом будут она и госпожа Зазар, все пройдет как нельзя лучше.

— Тогда доброго вам пути. И почаще присылайте мне весточки о том, как у вас дела.

Латром и Раннора едва успели устроиться в Крагдене, как Раннора родила чудесную девочку. Как только роженица оправилась, родители привезли новую сестренку короля во дворец, чтобы дать ей имя, а также для того, чтобы все могли ею восхищаться и осыпать ее подарками.

— День рождения младенца — это добрый день, — сказал Горин. — Особенно после пережитого нами. Ты заметила, что холод и сырость, которые так долго окутывали землю, начали рассеиваться?

— Да, — ответила Ясенка. — Наверное, мой сад уже весь в цвету.

— Наша жизнь изменилась, — напомнил он ей, — и ты должна измениться.

— Возможно, — признала Ясенка. — Но неужели обязательно, чтобы это происходило настолько быстро?

Горин рассмеялся.

— Тебе грозит опасность превратиться в провинциалку, моя Ясенка! — воскликнул он. — Право же, ты заслуживаешь всего, чего ни пожелаешь: ведь ты, госпожа Зазар и… ну, даже ее величество так потрудились, чтобы одолеть того смертельно опасного врага, который победил бы даже меня. Но ты должна понимать, что твое желание противоречит тому, что в настоящий момент от тебя требуется. Ведь ты же у нас национальная героиня!

— Я себя героиней не чувствую, — проворчала Ясенка.

— Пойдем со мной. Мы приглашены в Большой Зал на собрание в честь дочери Латрома и Ранноры. Там будет и король.

Ясенка с помощью Эйфер облачилась в свое самое нарядное платье, с удивлением заметив, что платье чересчур обтягивает ее фигуру. Похоже, она слишком привыкла к многослойным туникам из тонкой шерсти, которые приходилось носить в Снежной крепости. В назначенное время она сама, Горин, Хегрин — все в роскошных нарядах, подобающих их положению, — вошли в зал, где уже собралось множество народа.

Зазар осталась в комнате, которую ей отвели в апартаментах, предназначенных лекарям: она заявила, что не испытывает ни малейшего интереса к тому, что будет происходить в зале. Можно было подумать, будто она знает все заранее. И вообще, по ее словам, она была слишком занята, чтобы тратить время на подобные глупости.

— ПРИВЕТСТВУЮ ВАС, мои подданные, — сказал король Перес.

Ясенка невольно отметила, что со времени их последней встречи король очень возмужал. В прошлый раз она видела его перед тем, как столь неожиданно уехала в военный лагерь Рендела на санях с собачьей упряжкой, которыми правил лорд Ройанс. Перес опять надел укороченную тунику, но на сей раз трико хотя бы не пузырилось на коленях.

— Мы собрались здесь, чтобы воздать честь отважному мужчине, заместителю нашего досточтимого лорда-маршала. — Перес кивнул в сторону Горина, а тот ответил ему поясным поклоном. Король поманил к себе свою мать и ее нового мужа. — Пройдите вперед, пожалуйста.

Леди Раннора, держащая на руках новорожденного младенца, и сэр Латром подошли к возвышению в зале. Перес улыбнулся всем троим. На том же возвышении, но чуть позади стояла Иса. Она тоже улыбалась, но Ясенке показалось, что вдовствующей королеве с большим трудом удается сохранять приветливое выражение лица.

— Мне хочется многим поделиться с вами, мои добрые друзья, — продолжил Перес. — Во-первых, мы даем имя моей новой сестре. Моя мать сообщила мне, что хотела бы почтить память своей покойной сестры, моей тетки. Так что прощу всех приветствовать новую леди Лаэрн!

По толпе собравшихся пронеслась волна одобрительного перешептывания. Кто-то захлопал в ладоши, и все немедленно присоединились к аплодисментам. Только немногие из собравшихся с тоской поглядывали в сторону пиршественных столов, которые были накрыты здесь же.

Перес поднял обе руки, призывая к молчанию.

— Сегодня поистине день начинаний! — сказал он, — У меня есть еще одно сообщение.

Он протянул руку к Хегрин, которая стояла рядом со своими родителями, и она, просияв, кивнула.

— Что это значит? — вопросила Ясенка.

— Увидишь, — ответила Хегрин, и на ее щеках заиграли озорные ямочки.

Ясенка хотела было ее остановить, но Горин положил руку ей на локоть. Она могла только смотреть, как Хегрин пробирается сквозь толпу и поднимается на возвышение, становясь рядом с королем.

— А теперь я представляю вам леди, которая любезно согласилась стать моей женой, — провозгласил Перес. — Приветствуйте леди Хегрин, которая скоро станет королевой Хегрин!

— К… королевой? — ахнула Ясенка, пока окружавшие ее придворные, быстро пришедшие в себя, снова разразились аплодисментами. — Когда это произошло?

— Полагаю, пока мы оба были на войне, — с грустной улыбкой ответил Горин. — Улыбайся, Ясенка. Через секунду все переведут взгляды с нашей дочери на тебя.

Ясенка с усилием послушалась, чувствуя, что на ее лице появилась гримаса еще более неестественная, чем улыбка Исы. Ее начало подташнивать.

— Свадьба состоится через две недели, считая с сегодняшнего дня! — добавил Перес. — А теперь давайте пировать и воздавать почести моей новой сестре и также моей будущей жене!

С радостными возгласами собравшиеся ринулись к приготовленным столам. Там все наполнили свои тарелки и кубки и провозгласили множество тостов в честь счастливых событий.

Ясенка задержалась в зале ровно на столько, сколько необходимо было для соблюдения приличий. Обменявшись с вдовствующей королевой формальными поздравлениями, она старалась держаться от Исы как можно дальше, едва не скатываясь до откровенной невежливости. К счастью, королеве, похоже, тоже не хотелось вовлекать Ясенку в долгие разговоры, несмотря на все извинения, которые она принесла за прежнее обращение с бывшей трясинной принцессой.

Вернувшись к себе, Ясенка сразу же легла, положив на лоб холодную тряпицу. Этим вечером она отказалась от ужина, сославшись на плохое самочувствие, а на следующее утро ее уже тошнило по-настоящему.