Чародей - Вулф Джин Родман - Страница 11

– Нет, – ответила она.

– Тогда почему? Ты должна объяснить мне. Я не понимаю.

Баки набрала воздуха в грудь, но тут Тауг сказал:

– Я по-прежнему не понимаю насчет Гильфа, а хотелось бы.

– Поймешь. Наверное, ты знаешь, что всего существует семь миров. Этот – четвертый.

– Митгартр, – кивнул Тауг.

– Верно. Баки, начни с сотворения миров.

– Вы действительно считаете нужным?.. Хорошо. Они сотворены Верховным Богом. Сначала Он создал слуг для Себя, как позже сделала Кулили. Потом Он сотворил для них отдельный мир – в награду за все, что они для Него сделали. В нем существовало зло. Не знаю почему.

– Новый мир должен был отличаться от Него. Верховный Бог совершенен, и все, от него отличное, должно иметь изъяны. Продолжай.

– Слугам Верховного Бога это не понравилось, и потому они собрали все зло, какое только сумели, и отослали в мир, который Он сотворил ниже. Сейчас мы называем второй мир Клеосом, Миром благой вести, поскольку он поистине прекрасен. А под ним находится Скай.

– Где вы и были? – спросил меня Тауг. – По вашим описаниям, в нем нет ничего плохого. Послушать вас, так он просто чудесен.

– Я же говорил про Великанов зимы и древней ночи.

– Я употребила слово «зло», – продолжала Баки, – но мне следовало пояснить, что я имела в виду всего лишь недостатки, несовершенство. Сначала они воплощались лишь в одном существе – великане по имени Имир, одиноком, неистовом и несчастном. Несколько слуг Верховного Бога оставили свои замки в Клеосе и спустились в Скай, чтобы убить его. И убили, но уже не смогли вернуться обратно.

Наверное, с полминуты все мы молчали. Снизу доносились голоса погонщиков, фырканье лошадей и мулов. Неверный свет фонарей внизу проникал в открытый люк и пробивался сквозь щели пола. Я поднялся на ноги и подошел к люку.

– Вас встревожил шум, поднятый животными! – крикнул я. – Не надо тревожиться. Они уже успокоились, и больше такого не повторится.

– Я не понимаю, – сказал Тауг, когда я снова сел. – Какое отношение имеет убийство великана к ее исцелению.

– Баки?

– Слуги Верховного Бога общаются с Ним в Клеосе.

Поймав на себе выжидательный взгляд, Тауг промямлил:

– Ну, ясно.

– Покинувшие Клеос утратили связь с Ним. Теперь им приходилось сообщаться с Верховным Богом через посредничество соплеменников. Они размножились, и их дети уже не знали иного мира, помимо Ская. Бывшие соплеменники стали для них богами.

Мани осторожно дотронулся лапой до моей руки:

– А что насчет великанов, обитающих в Скае? Откуда они появились?

– Из тела Имира. Когда он умер, части его существа остались жить. Природа Имира много выше нашего понимания.

– Верховный Бог сотворил еще один мир, под Скаем, – сказала Баки Таугу. – Мир, в котором мы сейчас находимся, – Митгартр, Пространство легенд и сказаний.

– Видишь ли, оверкинам, под которыми мы разумеем наших богов, обитающих в Скае, – продолжил я, – нужно было избавиться от останков Имира. И они обратились с мольбой к своим соплеменникам, которые сказали, что они очистят свой мир от зла, коли сбросят все зло в Митгартр, вместе с гниющей плотью Имира, с кровью и костями. Кости Имира ныне мы называем камнем, плоть – землей, а кровь – морем.

– Какой кошмар!

Я потряс головой:

– Живой великан был ужасен, и частицы его существа, продолжающие жить, по-прежнему ужасны. Любой мертвец ужасен. Ты когда-нибудь видел мертвеца? Не тело недавно умершего человека, а труп, уже начавший разлагаться?

Тауг медленно кивнул.

– Но мертвый человек возвращается в виде деревьев, травы и кустов. Так и с Имиром. Сейчас бессмысленно осуждать все зло, которое он воплощал в себе. Оно ушло. Ныне остается только благо, в которое он претворился. Коли мы не восхваляем его на словах, мы должны восхвалять его в сердце своем всякий раз, когда видим рассвет или цветущий луг.

– Вы говорили, Леди живет на лугу, – напомнил мне Тауг. – На лугу, где круглый год цветут прекрасные цветы.

– Да. И цветы эти мы называем звездами.

– Вы знаете, откуда пошло наше племя, – сказала Баки, – но я не знаю, откуда пошло ваше. Если хотите просветить Тауга, расскажите ему.

Я улыбнулся:

– Откуда появились малые великаны, мудрый кот?

– Из Ская.

– Совершенно верно.

Мани казался страшно довольным собой.

– Спустя долгое время после смерти Имира один из оверкинов вступил в сношения с великаншей. – Я говорил так тихо, что Тауг подался вперед, чтобы лучше слышать. – Сколь долгое, я не знаю. Для них – многие тысячелетия, а мне так кажется, что гораздо дольше, чем тысячелетия. Оверкина звали Лотур. Многие считают Лотура сыном Вальфатера.

– По-видимому, его отец был из оверкинов.

Я кивнул:

– Если только он не принадлежал к числу выходцев из Клеоса, как многие полагают.

– Вы назовете нам имя великанши? – спросила Баки.

– Да ты и так его знаешь. Дети Ангр – ангриды – были недостаточно сильны, чтобы противостоять оверкинам, но оверкины и не хотели убивать их, поскольку состояли в родстве с ними. Чтобы избавиться от них, они отправили ангридов сюда.

– А как насчет нас? – спросил Тауг. – Как мы здесь оказались?

– Верховный Бог произвел нас от животных. Звучит ужасно?

– Ну, я лично так не считаю, – заметил Мани.

– И я тоже, – сказал я. – Вы всегда невинны, а зачастую отважны и преданны. Ни один человек, близко знакомый с Гильфом, не устыдился бы при мысли о своем родстве с ним, хотя сам он не раз имел основания устыдиться своего родства с нами.

– Но он ведь волшебный пес! – воскликнул Тауг.

Мани скептически потряс головой.

– О Гильфе мы поговорим позже, – сказал я. – Надеюсь, он сам все расскажет.

Гильф посмотрел на меня с таким видом, словно я продал его с потрохами.

– Сейчас мы говорим о Баки и о том, как ты исцелил ее. А если бы не говорили, то стоило бы. Откуда появился Эльфрис, Баки? Ты должна знать.

– Вы сказали, что мы произошли от животных, – сказал Тауг. – Вроде как они развились и превратились в людей. Но вы не сказали почему.

– Потому что такова была воля Верховного Бога. Неужели ты полагаешь, что Он советовался со мной? Он ни с кем не обсуждает Своих решений.

– У него наверняка имелись причины.

– Несомненно, но о них нам остается лишь догадываться. Я разделяю мнение Мани: мы призваны спасти Митгартр от ангридов. Они бессмысленно жестоки и разрушают просто из любви к разрушению. Животные, которыми Верховный Бог населил этот мир, так не поступают, и возможно, Он надеялся, что если мы обретем разум и дар речи, то сумеем обуздать ангридов. Что мы и делаем.

– Но мы тоже иногда разрушаем. – Тауг взглянул на Баки, словно обращаясь за подтверждением, и она кивнула.

– Да. Но мы также строим дома и амбары. Как по-твоему, откуда ангриды научились этому?

– Подражая нам?

– Точно. Но слишком часто и мы подражаем ангридам. – Я повернулся к Баки. – Теперь тебе слово.

Она кашлянула:

– Сначала я хотела бы еще раз поблагодарить Тауга за то, что он исцелил меня.

– В этом нет необходимости, – пробормотал Тауг.

– Есть. И хочу также поблагодарить сэра Эйбела за то, что он привел вас ко мне и научил, что делать. Без него у вас бы ничего не получилось, я точно знаю. Что же касается сотворения Эльфриса, то здесь все представляется очевидным. Эльфрис служит мусорной свалкой для Митгартра. – Баки вздохнула. – Если вы плюнете на меня, вы окажете мне честь своим вниманием.

– Ты все еще злишься на нас, хоть и отреклась от Сетра?

– Наверное, да. Пока мы оставались бесплотными духами природы, Тауг, от нас не было особого вреда. По-вашему, духи, призраки и тому подобные существа всемогущи?

– Ну, я так думал.

– Вы ошибались. Но когда Кулили дала нам тела, мы стали чинить разное зло, здесь и там. Она попыталась призвать нас к порядку, но мы восстали против нее и загнали на дно морское. Мы хотели быть свободными, а свобода для нас означает возможность делать все, что нам угодно, ни за кем не признавая права судить нас.