Виктория – королева Английская - Холт Виктория - Страница 20

• Предыдущая
• 20/82
• Следующая

Герцогиня Элеонора не могла не поддаться волнению.

Не хотелось терять Аделаиду, но она достаточно хорошая мать, чтобы беспокоиться о будущем дочери. И поскольку Аделаида такая разумная, с ней можно обсуждать этот вопрос.

Сидя за шитьем одежды для бедняков Саксен-Мейнингена, они обсуждали сложившуюся ситуацию.

– Я думаю, очень возможно, что и ты окажешься в игре, – сказала герцогиня.

Аделаида закрыла глаза и внутренне содрогнулась. Как же ей было горько, когда ее рассматривали с таких позиций. «В игре». Как будто она лошадь, которую собираются проверить на скачках.

– Конечно, – продолжала Элеонора, – это был бы прекрасный вариант. Любая из двух избранных принцесс может стать английской королевой.

– Почему должны избрать меня?

– Потому, дорогая, что не так много претенденток, соответствующих предъявляемым требованиям. Достаточно молодая, чтобы родить ребенка, и протестантка.

– Мне ужасно не хочется уходить из дома.

– Все мы не хотим, но это неизбежно. И подумай, дорогая, об альтернативе – оставаться здесь на всю жизнь. В свое время я умру, а Бернард женится… и где же будет твое место? Не очень-то приятно оставаться незамужней дочерью.

– Нет, я думаю, нет, – сказала Аделаида.

– И у тебя будут дети. Каким большим утешением они могут стать! Подумай, дорогая, что бы я делала без тебя и Бернарда? Моя жизнь была бы пустой. Я знаю, о чем говорю. Десять лет у нас с твоим отцом не было детей. Мы были счастливы вместе. Он был прекрасным человеком. Но когда родилась ты… когда у меня появился мой ребенок… я поняла, что живу не напрасно. Потом появились Ида и Бернард. Тогда я поняла, дорогая, что никогда не была бы счастлива, если бы не вышла замуж. А между тем, когда договаривались о моем браке, я плакала днями и ночами, потому что покидала дом. Тогда я была моложе тебя и… и отнюдь не такая разумная, как ты.

– Я понимаю, что если у человека есть дети, то все имеет смысл, – сказала Аделаида.

– И именно в этом состоял бы смысл такого брака, всякого брака вообще, но такого в особенности – иметь детей.

– Ида стала намного серьезней после рождения Луизы.

– Вот именно. Наша легкомысленная Ида стала женщиной. Я видела вас с Луизой. Думаю, это единственный случай, когда мне показалось, что ты завидуешь сестре.

– Да, это правда. Мне бы очень хотелось иметь своего собственного ребенка.

Герцогиня отложила работу и внимательно посмотрела на свою дочь.

– Ты будешь такой же хорошей матерью, какой ты была дочерью и сестрой. Как бы мне хотелось сообщить королеве и регенту Англии о том, какой ты прекрасный человек. Я уверена, что тогда они не колебались бы ни минуты.

– С Идой все было по-другому, – с легкой завистью сказала Аделаида. – Ее Бернард приехал сюда, увидел ее… и захотел жениться на ней.

– С людьми нашего положения такое случается редко. Кроме того, Аделаида, мы говорим не о браке с правителем небольшого герцогства, а о союзе с правящей династией Англии. Ребенок, рожденный тобой, может стать королем или королевой.

– Если у меня будет ребенок, – сказала Аделаида, – мне этого будет достаточно.

Герцогиня Элеонора улыбнулась. Если им представится такая прекрасная возможность, ей не составит труда убедить свою робкую Аделаиду воспользоваться ею.

Герцогиня Элеонора была ужасно разочарована. Герцог Кент достался вдовствующей принцессе Лейнингенской, Виктории.

– Этого следовало ожидать, – сказала герцогиня Элеонора Аделаиде огорченно. – Она сестра Леопольда, мужа принцессы Шарлотты, и можно не сомневаться, что ему помогли в организации этого брака. Кроме того, она доказала, что может иметь детей. У нее уже есть двое. Итак… мы потеряли Кента, но мы еще можем рассчитывать на Кларенса.

«Кларенс! – думала Аделаида. – Отец всех этих многочисленных детей! Человек, предлагавший нескольким женщинам выйти за него замуж и получивший отказ!»

Она поежилась. Мысль о том, что ей придется ехать в чужую страну, так разительно отличающуюся от всего, к чему она привыкла в Саксен-Мейнингене, вызывала тревогу. Еще большую тревогу вызывал этот чужой человек, который станет ее мужем.

Герцогиня Элеонора постоянно получала свежие новости. Она повсюду разослала своих людей, чтобы они могли выяснить все, что удастся.

Говорили, что герцог Кларенс сделал предложение мисс Уайкхэм, которая приняла его, и о любви к которой он объявил. Это довольно нахальная молодая особа, любящая разъезжать по сельской местности верхом на горячих скакунах, однако она очень богата, что служит сильной приманкой для Кларенса, страдающего от безденежья.

– Ему никогда не позволят на ней жениться, – сказала герцогиня и оказалась права. Однако ее ожидало разочарование.

Герцог Кембридж, который скоро должен жениться на своей обожаемой Августе Гессе-Кассельской, найденной им для Кларенса, но влюбившийся в нее сам, предложил, чтобы Кларенс женился на кузине своей будущей невесты, принцессе Каролине Гессенской.

– Это конец нашим надеждам, – решила герцогиня.

– Принцесса Каролина очень молода, – сказала Аделаида. – Нет ничего удивительного в том, что ее считают подходящей партией.

– Ей восемнадцать, – ответила герцогиня. – Слишком молода, чтобы стать женой пятидесятидвухлетнего мужчины. А поскольку Ида родила Луизу так скоро после того, как вышла замуж, это свидетельствует о том, что наша семья не страдает бесплодием.

Аделаида встретила возмущение матери с улыбкой. Она почувствовала облегчение. Ей бы очень хотелось иметь ребенка, но она не могла спокойно думать о браке с пятидесятидвухлетним мужчиной с репутацией герцога Кларенса.

«Значит, – подумала она, – меня оставят в покое».

Но этого не произошло. Герцог Гессенский отверг это предложение от имени своей дочери. Она еще так молода, и хотя герцог ценит честь, оказанную его семье, он вынужден отклонить предложение.

– Так кто же еще остался? – спрашивала герцогиня Элеонора. Она ликовала. Аделаиде всего двадцать шесть; впереди у нее еще много лет, чтобы рожать детей, а выбор принцессы, достаточно молодой, чтобы стать матерью, и при этом протестантки, очень и очень ограничен.

– У нас есть шанс, – воскликнула она. И каждый день она с надеждой ожидала посланца.

Наконец он прибыл.

Уильям Генри, герцог Кларенский, просил руки принцессы Амалии Аделаиды Луизы Терезы Каролины Саксен-Мейнингенской.

Замок бурлил от возбуждения. Что такое брак Иды в сравнении с этим? Ежедневно прибывали посланцы с пакетами из Англии.

– Как счастлив был бы твой отец, если был бы сегодня жив, – с жаром заявила герцогиня.

Аделаида верила, что он был бы счастлив. Она думала, что и она должна испытывать такие же чувства. Это блестящая партия, и не потому, что ее женихом будет герцог Кларенс, а потому, что молодая женщина умерла недавно вместе со своим ребенком, и ни у одного из братьев герцога нет законных детей.

– Твой ребенок наверняка станет королем или королевой Англии, – сказала герцогиня Элеонора. – Подумай об этом. Какую ты должна испытывать гордость.

«Гордость, – подумала Аделаида, – от того, что я поеду к чужому человеку в неведомую страну! Стану невестой человека, которого отвергли так много женщин! Но ведь и меня однажды отвергли», – напомнила она себе.

И ей придется покинуть свой дом, своих мать и брата. Но она знала, что, по мнению ее матери, любой брак лучше, чем незамужняя жизнь.

Она думала о своем будущем муже. Пятидесятидвухлетний мужчина, герцог королевской крови, человек, проведший свои молодые годы на море, проживший двадцать лет с актрисой, имевший от нее десять детей, а затем бросивший ее. Он по горло в долгах. Она знала, что он женится именно по этой причине и потому, что его заставляет это сделать семья и английский парламент. А вызвано это тем, что для сохранения на троне династии Ганноверов срочно необходим наследник.

• Предыдущая
• 20/82
• Следующая