Приют - Варго Александр - Страница 60

• Предыдущая
• 60/93
• Следующая

– Шмель? – тихо позвал Тима.

– Тебе что-то непонятно? – зло спросил Шмель.

– Мне кажется, что врач нужен не только Вахе. В первую очередь он нужен тебе. Хороший психиатр. – Рука Тимы медленно потянулась к поясу.

Шмель засмеялся принужденным отрывистым смехом. Неожиданно он замолчал, лицо его стало серьезным.

– Я знаю, что ты думаешь, Тима. И ты, Ваха. Прости, мне очень жаль, что так случилось с твоей рукой. И у меня к вам предложение.

Рука Тимы замерла, мягко накрыв рукоятку пистолета. Шмель четко и раздельно произнес:

– Я даю слово, что если к исходу этого дня мы не найдем их, то завтра отправимся назад.

– К исходу дня? – сквозь зубы спросил Ваха. Он уже немного пришел в себя, но его рука продолжала разрываться от боли. Тима хранил молчание, и это не нравилось Шмелю. Ваха дурак, мозгов у него не больше, чем у таракана, и он не боялся его. Тем более без пальца он теперь совершенно безвреден. Теперь у него вызывал опасения Тима, с ним нужно быть начеку.

– Хорошо, – наконец проговорил Тима, и Шмель немного расслабился.

– Собирайте вещи, – отдал он приказание привычным командным тоном, убирая пистолет.

Хоха стоял и смотрел на телефонную трубку с обалдевшим видом. Он несколько раз пытался набрать нужный номер, но писклявый женский голос каждый раз с издевкой ставил его в известность, что «вызываемый абонент вне сети обслуживания», и просил перезвонить позже.

Он был сбит с толку. Несколько минут назад он вышел на связь со Шмелем, и разговор получился такой:

Х. – Алло! Алло, Шмель?!

Ш. – Я слушаю.

Х. – Шмель, какого хрена?! Где ты? Какие новости?

Ш. – Да, конечно.

Х. – Что «конечно», осел?! Я же приказал тебе возвращаться! Где ты? Где Ваха с Тимой? Ты слышишь меня?!

Ш. – Все, как и было решено.

Х. – Решено?! Шмель, что, твою мать, решено?!!

Ш. – Да, да.

На этом их первый разговор окончился, так как Шмель отключил телефон. Проклиная все на свете, Хоха снова набрал номер своего подчиненного.

– Шмель?!! – яростно задышал в трубку Хоха.

– Да, я слушаю, – послышался спокойный голос Шмеля, и Хохе показалось, что он сходит с ума.

– Я жду тебя. Немедленно, – с неприкрытой угрозой сказал Хоха. – Где Тима? Передай ему трубку!

– Что? – спросил Шмель, и Хоха заскрежетал зубами от ненависти.

– Хорошо, можешь не возвращаться. Я сам найду тебя и накормлю твоими же кишками! – брызгая слюной, завопил он.

– Нет. Нет, – невозмутимо ответил Шмель, и связь снова прервалась.

– Идиот!!! – заорал пунцовый от злости Хоха и изо всех сил швырнул телефон об стенку. Трубка попала в стеклянную рамку с фотографией, на которой был изображен он и Алла – цветущие и улыбающиеся. И рамка, и телефон разлетелись вдребезги. Хоха подошел к бару и вытащил початую бутылку текилы. Нервным движением он сорвал крышку и плеснул напиток в бокал.

– Пупсик? – В комнату робко заглянула Алла. – Что-то случилось?

Кроме тонкого пеньюара, который ей подарил Хоха, на девушке ничего не было, и она выглядела соблазнительной, как никогда. Правда, пеньюар и то, что находилось под ним, интересовали одного из крупнейших наркодельцов Сибирского округа сейчас меньше всего.

– Пошла прочь! – рявкнул он, и девушка испуганно отпрянула, уголки ее прелестного ротика капризно опустились. Видя, что Алла не собирается выполнять его приказание, Хоха запустил в нее наполненным бокалом. Алла поспешила захлопнуть дверь, и теперь Хоха невидящим взглядом разглядывал мокрое пятно и осколки хрусталя.

Все катилось к черту. И это было только начало – в Хохе с гибельной неизбежностью росло ощущение, что скоро всему наступит конец. Предчувствие редко обманывало его. И все началось с этого проклятого кейса, который как в воду канул! Все сделки, намеченные после этого события, проваливались с торжественным треском, его стали донимать менты, здоровье тоже стало пошаливать, и это не на шутку пугало Хоху. Участились сердечные приступы, мучили головные боли. Ко всему прочему пропал Шмель и его двое лучших ищеек – Тима с Вахой. Хоха внимательно отслеживал хронику событий, происходящих в Кемерово, и сразу понял, что дело попахивает жареным. Он неоднократно выходил на связь со Шмелем, приказывая тому вернуться, но, похоже, у того явно поехала крыша.

Внезапно сердце пронзила острая боль, дыхание перехватило. Хоха с нарастающим страхом ждал продолжения приступа.

«Пора на покой, старина», – ласково произнес внутренний голос, и Хоха, задыхаясь, позвал Аллу. Она вошла с недовольной миной, но это выражение моментально исчезло, уступая растерянности.

– Принеси мои таблетки, – кашляя, сказал Хоха. Девушка молча ушла и вернулась с нужной упаковкой. Стараясь не думать, какой же из этих приступов окажется последним, Хоха незаметно уснул.

Дина вернулась еще до восхода солнца. Ярик услышал шум подъезжающего автомобиля и спросонья схватился за карабин, который предусмотрительно поставил у изголовья. Рядом заворочалась Рута.

– Это я, – постучала в окно Дина, голос у нее был радостный.

Ярик быстро соскочил с кровати и пошел открывать дверь.

– Что случилось? Ты обещала вернуться вчера вечером, – сдерживая зевоту, спросил он.

Дина махнула рукой, проворно пройдя в дом.

– На обратном пути в лесу спустило колесо. Домкрат у меня сломан, поэтому пришлось возвращаться в город.

У нее был такой цветущий вид, словно еще мгновение – и она бросится Ярику на шею.

– Ты шла пешком? – недоверчиво спросил Ярик. Он с удивлением отметил, что Дина выглядит несколько иначе, чем прежде. В глазах пропало выражение тревоги, постоянного страха, теперь они блестели и были полны жизни. Да и сама женщина как-то подтянулась, что ли…

– С Олежкой не было проблем? – быстро спросила она, выкладывая на стол сумки.

– Нет, – не задумываясь, ответил Ярик. Еще вчера он сомневался, стоит ли говорить ей о крысах и Бабуле, но, глядя в открытые глаза молодой женщины, решил промолчать.

– Как там наша любимая милиция? – спросил он.

– В городе уже забыли о вас.

Ярик зачарованно наблюдал за ней, ловя себя на мысли, что со стороны выглядит как школьник, разговаривающий с понравившейся ему учительницей. Что-то было в этой женщине такое, что заставляло полностью доверять ей, и он успокоился. На кухне появился Олег. Судя по чумазому лицу, он даже не удосужился вчера умыться перед сном.

– Ма? – чуть хрипловатым голосом спросил он. Дина распахнула объятия, и он проковылял на своих толстых ножках к матери, обхватив ее распухшими, как у утопленника, руками.

– Смотри, что я тебе привезла. – С этими словами Дина вытащила из сумки бейсбольную кепку. На ней была изображена улыбающаяся рожица. – Как раз на тебя. – Она с трудом нацепила бейсболку на раздутую голову сына. – Нужно подрегулировать ремешок, – озабоченно добавила Дина.

– Ма, – плаксиво повторил Олег, даже не сказав «спасибо». Слезы побежали по грязному лицу мальчишки, и Ярик брезгливо поморщился.

Дина переменилась в лице. Она многозначительно посмотрела на Ярика, и тот понял, что лишний. Кроме того, до юноши только сейчас дошло, что он все еще стоит в одних трусах и с карабином, и он поспешно вышел, непроизвольно отметив, что подаренная Олегу бейсболка уже ношеная. Наверное, купила на каком-нибудь занюханном блошином рынке, подумал он рассеянно.

В этот день никто из них не покидал дома. Вечер они провели у телевизора, Дина приготовила отличное жаркое. Олег пошел на поправку. Правда, Ярик не видел, чтобы Дина давала ему какие-либо лекарства, но она объяснила это обострением аллергии и что иногда это с ним бывает. Странная опухоль быстро спадала, исчезла нездоровая бледность лица, оно снова стало румяным. Мальчик начал пропадать целыми днями в лесу.

Митрич старался избегать встречи с ним, и его теперь ни за какие коврижки нельзя было загнать в подвал. Он почти все время проводил наверху в обществе Библии. Бок заживал фантастически быстро, сейчас на месте раны остались только следы от швов и небольшое покраснение. Он начал вести какие-то записи, выпросив для этих целей у Дины ручку и блокнот. Ярик как-то шутливо спросил, часом, не конспектирует ли Митрич Библию, но тот промолчал, явно не расположенный продолжать разговор. Ярик ушел в недоумении – он не узнавал своего брата. Как за такой короткий срок законченный наркоман Митрич, который две недели назад не мог и часа прожить без дозняка, смог превратиться в смирного тихоню, которому сейчас претила сама мысль сказать «дерьмо» или «пропердолить»… Ярик ломал голову, может, все дело в странном напитке, который каждый день заваривает ему Дина? Черт его знает, но происшедшая в его брате перемена ему почему-то не нравилась.

• Предыдущая
• 60/93
• Следующая