Звездный удар - Гир Уильям Майкл - Страница 87

• Предыдущая
• 87/131
• Следующая

— Значит, ты имела отношение к Судану?

— С ним были связаны многие — и все пути вели к генералу Куцову. — Светлана тряхнула головой, стараясь прорвать оборону Ривы и разрядить обстановку. — Думаю, сейчас не время вспоминать прошлое и обсуждать, кто что делал. Но когда-то потом, если захочешь, можно поговорить.

— Я запомню твое предложение.

Светлана встала и указала на стопку бумаг:

— Чтобы не было недоразумений, Шейла попросила меня напечатать приказ о прекращении изучения языка Пашти. Может, тебе захочется взглянуть и убедиться, что это вполне официальное распоряжение. С другой стороны, удачи тебе в твоем… хобби.

— Благодарю, майор.

Светлана остановилась около двери и обернулась.

— Знаешь, мы столько сил положили на поддержку ООП. За достигнутые нами результаты нам пришлось дорого заплатить, твоя контора и МОССАД нам здорово мешали. Теперь, встретившись с тобой, я, кажется, понимаю, в чем дело.

Нервы Ривы были напряжены до предела.

— Спасибо за комплимент, майор.

Детова вышла, бесшумно закрыв за собой дверь. Рива постояла на месте, не в силах пошевелиться, охваченная огорчением и гневом. Шейла отменила языковую программу? Подобным образом? Она сжала кулаки. Черт побери! Ненавижу, когда меня ставят перед фактом! Но ведь до атаки мы бы не стали обнаруживать свои познания!

Она взяла бумаги, приподняла верхнюю страницу и вгляделась. Аккуратным почерком было написано:

“Дорогая майор Томпсон! Шейла сказала, что ты наткнулась на препятствия. Надеюсь, что эти материалы помогут тебе. Программа остается СВЕРХВАЖНОЙ, но держи все в секрете. Если понадобится дополнит, информ., обратись к Шейле.

Норфорн”.

Рива просмотрела сопровождающий записку текст и прикусила нижнюю губу. Огорчение и гнев испарились, ее наполнила неуемная радость. Она смотрела на слово “НОРФОРН” в конце записки — код ЦРУ, означавший полную секретность.

— Черт бы тебя побрал, Детова. Однако ты здорово выручила меня.

Рива подержала в руках записку, потом порвала ее, опустила обрывки бумаги в унитаз и спустила воду. Бумажки растворились. Потом она вернулась к драгоценным материалам, написанным по-английски, и прочитала заголовок:

ОТЧЕТ АХИМСА ОБ ОСНОВАННЫХ НА ФИЗИОЛОГИИ КОММУНИКАЦИЯХ ПАШТИ.

— Но, Толстяк, вы ведь прослушали достаточно наших разговоров, военных совещаний, чтобы понять, что мы обеспокоены. Мы не можем допустить ошибку. На карту поставлен весь наш мир, все будущее нашего рода!

— Но вы слишком далеко заходите! — Толстяк перекатывался с боку на бок, оболочка его обвисла, бока ходили ходуном. — Не надо меня пугать! Я всех вас могу уничтожить

Шейла скрестила на груди руки и застыла.

— Вы в любой момент могли бы вернуть нас обратно. Мы вовсе не жаждем убивать Пашти, это не наша идея.

Толстяк втянул бока и сплющился.

— Нет, вы должны напасть на Тахаак. Циклы уже наступили. Ваши действия навеют ужас на всех Пашти в космосе. Ахимса восстановят контроль над всем, что было потеряно, и циклы Пашти больше не будут представлять угрозы. Мы говорим о будущем цивилизации! Моему роду — так же как и вашему — угрожает опасность!

— Совершенно верно, — согласилась Шейла. — Именно поэтому мы и работаем на вас. Как вы думаете, почему мы такие послушные? Черт побери, я здесь нахожусь вовсе не для поправки собственного здоровья, как и все мои люди. Конечно, мы ожидаем награды. Но мы хотим, чтобы и вам было хорошо. Бог видит, мы знаем о власти, которую вы имеете над нашей планетой! Нам необходимо ваше хорошее отношение.

— Но эти учения! — Оболочка Толстяка окрасилась в бледно-розовый цвет, основание покрылось эмоциональной рябью. — Пашти не будут атаковать этот корабль! Они просто не осмелятся! Это не…

— Разве мы уже не говорили об этом раньше? — Шейла покачала головой. — Послушайте, отвлекитесь немного и посмотрите на все с нашей точки зрения. Предположим, что Пашти захватили корабль. Как мы доберемся домой? Все мои люди будут брошены на произвол судьбы, разве нет?

— Но вас не могут поймать! Вы призраки, майор Данбер! Если кто-то узнает в вас людей — все потеряно! Страшное несчастье! Для меня… для вас… для Ахимса! Вы не должны оставлять никаких следов! Вы должны действовать так, словно вы никогда…

— Отлично, — согласилась Шейла. — И никто не должен поймать нас в ловушку или захватить в плен до нашей полной эвакуации. Эвакуация — это ключевое слово! Если мы исчезнем, никто ничего не узнает. Мы делаем все, что в наших силах, все, что подсказывает воображение, чтобы не сорвалась эвакуация! Только подумай, хотелось бы вам, чтобы Пашти захватили этот корабль? Ведь у них сейчас наступили циклы? Они неуправляемы. Толстяк. Никто не сможет предугадать, каковы будут их действия. Они ведь даже не помнят о том, что делают после совокупления и гормональных сдвигов. Они могут прийти в бешенство, увидев, что мы разрушили их запасы. Могут убить вас в припадке сумасшествия! — Она заметила, что он стал совсем плоским, что из его тела стали выпячиваться беспорядочные манипуляторы. — И они во всем обвинят нас! Мы должны позаботиться о вашей безопасности и о безопасности вашего корабля! Конечно, можно скрыться с материалами о самоубийстве Пашти на Тахааке и продолжать свои научные исследования, но страховка просто необходима!

Толстяк медленно приходил в себя.

— Пашти могут убить меня? — бормотал он, дрожа. — Пашти могут убить меня?

Шейла смягчилась.

— Спокойно, Толстяк. Спокойно. Подумай. Сейчас ты видел наших ребят на тренировках. Разве Пашти смогут справиться с ними? Мы рядом с тобой, Толстяк. Пока ты находишься под нашей защитой, никто во всей вселенной не причинит тебе вреда. Ни у кого из Оверонов нет таких телохранителей, как у тебя!

Толстяк раздул бока, словно ее слова придали сил его распадающемуся мозгу. Она увидела, что оболочка его снова приняла белую окраску, ненужные манипуляторы втянулись и кожа стала гладкой. Победа!

— Конечно, ты права. — Толстяк доверительно покатался назад-вперед. — Никто не дотянется до меня!

Шейла стала развивать полученное преимущество:

— Теперь ты понимаешь, как важно продумать прикрытие для каждого отсека? — Она улыбнулась и решительно взмахнула рукой. — Дорогой Толстяк, ты говорил, что триста лет внимательно изучал наш мир. Ты следил за всеми войнами, которые мы вели. Подумай, сколько раз во время атаки возникали сюрпризы. Ты когда-нибудь слышал пословицу о том, что план сражения совершенен до тех пор, пока не прозвучит первый выстрел? Среди военных любого ранга только единицы могли выиграть битву в назначенный день и в соответствии с разработанным сценарием. Вспомни Шермана в Грузии. Константина Рокоссовского во время войны с нацистами. Блестящее руководство Моше Даяна во время израильских войн. Почему вьетнамская война так затянулась? Как удалось моджахедам обескровить Советскую Армию? Гибкость — залог успеха. Толстяк. Поистине гибкость — наше единственное оружие. Только гибкая стратегия позволит нам защитить вас, прекратить агрессию Пашти и снять запрет с нашей планеты.

— Да, и абстракция. Отвлеченность. Я должен помнить об абстракции. Чтобы избежать прошлых ошибок. — Толстяк продолжал перекатываться с боку на бок, подобно колесу мотоцикла, пронзенному осью вытянувшегося глаза-стебля. Теперь его оболочка светилась ровным белым цветом. — Я стараюсь думать как можно более логично, и вы правы, мне следует полностью абстрагироваться.

Вот это да, парень!

— Превосходно! Превосходно! Превосходно! — повторял он снова и снова. — Никто не устоит против нас. Мы спасем Ахимса. То, что принадлежит нам, будет возвращено. Даже Шисти будут уступать нам дорогу. Превосходно! Превосходно!

Шейла кивнула удовлетворенно. Гибкость! Как много она значит в военных действиях, в политике и, может быть, даже в межзвездной дипломатии.

• Предыдущая
• 87/131
• Следующая