Дальние континенты - Гир Тильда - Страница 37
- Предыдущая
- 37/62
- Следующая
— Давай проверим, дело нехитрое. Ты пробовал связаться с Иеро?
— Ничего не получается, — мрачно ответил Клуц. — Почему-то волна останавливается метрах в тридцати от меня и дальше не идет.
— Вот как? — удивился Горм. — Но…
Он прикинул, как далеко они с Клуцем были друг от друга, когда свалились в этот дурацкий лес, и вышло, что метрах в ста, не меньше. Но лорс услышал его, хотя, конечно, волна и вправду текла как-то странно.
Горм активировал экран ментальной защиты, он же усилитель ментального сигнала, и послал вдаль рассеянную волну — он не знал, в какой стороне находится кто-нибудь из троих отсутствующих здесь американцев, поэтому хотел охватить как можно более широкий сектор леса. И тут же понял, что ничего не получится. Волна катилась лениво, и примерно в километре от медведя полностью рассеивалась. Тогда Горм сконцентрировался, повернулся лицом на восток и отправил на поиски Иеро узкий луч максимальной мощности. Луч рванулся в пространство — но преодолел не намного большее расстояние, чем волна. Его хватило на полтора километра, а потом и он растаял.
— Ну и ну! — мысленно воскликнул Горм, основательно рассердившись. — Что здесь происходит? Почему ментальный луч рассеивается?
— Рассеивается? — переспросил Клуц. — А моя волна — увязает, а когда я попробовал послать луч — он вернулся.
Горм сел на землю и задумался.
Можно было не сомневаться в том, что здешнее пространство обладает какими-то незнакомыми и непривычными свойствами, и докричаться до исчезнувших друзей скорее всего не удастся. Но почему-то ментальные волны Клуца и самого медведя вели себя в этом пространстве по-разному. Причина могла скрываться только в свойствах сознаний, посылавших ментальные сигналы разной степени концентрации. Сигнал Клуца угасал практически сразу. Сигнал медведя мог пробиться хотя бы на полтора километра. Это немного, но может пригодиться.
— Клуц, мой сигнал почему-то уходит дальше, но я уверен: даже если Иеро и остальные услышат нас, ответить они не смогут. Их ответ тоже увязнет. Так что придется нам с тобой как-то самим выкручиваться.
— Ну, тогда пошли на восток. Лес ведь когда-нибудь кончится, так? Там все и встретимся.
— Пожалуй, ты прав. Они все тоже наверняка на восток двинут.
Еще раз тщательно осмотрев тот участок леса, в который они по какому-то недоразумению попали, и пройдя немного на север, где огромные деревья немного расступились и позволили образоваться небольшой полянке, они окончательно убедились, что их друзей поблизости нет. Впрочем, они и так уже понимали, что существа, поймавшие их, так просто не расстанутся со своими жертвами… или игрушками? В этом еще предстояло разобраться.
А потом Горм и Клуц отправились на восток. Они не спешили. Спешить ночью в незнакомом лесу — себе дороже. Легкий ветерок приносил то запах пробежавшей неподалеку мыши, то едкую холодную вонь ядовитой змеи, то сухой дух птичьего гнезда… чуткие уши друзей ловили малейший шорох, звучавший в ночи, но ни звуки, ни запахи не говорили о том, что где-то поблизости проходил человек или кошка. Оба путника старательно искали хотя бы признаки того, что здесь есть разумные существа, но и этого не находили. Неужели местные природные духи разумом не обладают? Неужели это темные безмозглые силы? С такими не договоришься…
Но вскоре Горм понял, что лес битком набит мыслящими тварями, просто эти твари умеют отлично прятаться и экранироваться. Ему стало интересно. И у него возникли кое-какие идеи. Он осторожно, на предельно узкой волне, поделился ими с лорсом, и Клуц, мгновенно сообразив, что к чему, весело фыркнул. Друзья решили попытаться заставить местных умников раскрыться.
Они прошли еще немного, перебрасываясь ничего не значащими замечаниями, а потом медведь отчетливо заявил:
— Слушай, я проголодался, да и пить хочется. Вода, я чувствую, здесь есть, и не слишком далеко, но вот съедобного я что-то не чую.
— А ты залезь на дерево, — так же отчетливо посоветовал Клуц. — Наверняка там птицы ночуют, а может быть, и гнездо найдешь, яйца оттуда вытащишь, или птенцов.
— А и правда, — согласился Горм, стараясь, чтобы его ментальная волна распространилась как можно шире. — Я что-то совсем отупел от усталости. Все ищу чего-нибудь на земле. Рвану-ка я наверх…
Медведь деловитым шагом обошел один толстенный ствол, другой, подняв голову деловито принюхиваясь. Наконец он сообщил:
— Вот, на этом дереве большое гнездо. Да еще и дупло, здоровенное, похоже, там тоже можно найти что-нибудь съедобное.
И он начал карабкаться вверх по стволу. Что-то, а лазать по деревьям американский лесной народ умел, и еще как отлично умел. В несколько секунд Горм добрался до дупла и осторожно сунул в него здоровенную мохнатую лапу. Он отлично знал, кто сидит внутри — зверек, похожий на американскую серую белку, только гораздо меньше ростом. Зверек дрожал от страха, и Горм старался действовать как можно осторожнее, чтобы глупый малыш с перепугу не повредил сам себе. Медведи были людьми ловкими, так что мохнатая лапа со втянутыми когтями взяла зверька хотя и крепко, но тем не менее весьма мягко. Зверек заверещал на весь лес. Горм вытащил его из дупла и принялся рассматривать.
— Уж очень маленькая эта белка, — сообщил он Клуцу жалобным тоном. — Таких штук пять нужно для хорошего завтрака.
— Не ешь меня! — мысленно заверещал зверек. — И не белка я никакая, а вовсе даже бурундук!
— Эй, да он разговаривать умеет! — демонстративно удивился медведь. — Смотри-ка! Дурундук, говоришь? А ты не ядовитый?
— Не дурундук, а бурундук! — возмутился зверек, изо всех сил пытаясь вырваться из захвата. — Бу-рун-дук! Вот сейчас как врежу! Ишь, выдумал — ядовитый! Сам ты ядовитый, гора шерсти!
Горм расхохотался. Бурундук, хотя и дрожал всем своим маленьким тельцем, все же труса не праздновал. Дерзкая кроха!
Клуц тем временем с предельным вниманием прислушивался к ночному лесу. И сразу после того, как бурундук издал свой оглушительный вопль, уловил в нескольких местах короткие всплески чувств и мыслей, прорвавшихся сквозь плотную ментальную защиту. Лесные обитатели возмущались безобразием, чинимым огромным черным медведем. И, похоже, готовы были вмешаться… Отлично.
Горм, держа в лапе бурундука, быстро спустился на землю и сообщил Клуцу:
— Маленький зверь, но жирный. Маловат, конечно… ну, ничего не поделаешь. Хоть какая-то закуска.
И широко разинул зубастую пасть, горячо дохнув на бурундука. Малыш взвизгнул, и…
Лес словно взбесился. Вокруг двоих чужаков поднялся дикий шум — и физический, и ментальный. Что-то невидимое трещало, скрипело, каркало, грохотало, шипело и свистело… И все те голоса, что доносились до Клуца и Горма, дружно орали:
— А ну, отпусти Петю! Отпусти, негодяй! Мы тебя на волоски разберем, толстозадый!
Горм, стоя на задних лапах и по-прежнему держа в правой ладони вертлявого Петю, огляделся по сторонам, ухмыльнулся и передал:
— Вот давно бы так. А то как дети малые, в прятки играете. Иди, Петя, и не шали! А вы, ребята, вылезайте, поговорим. Или я еще кого-нибудь поймаю, и уж тогда точно голову откушу. — Он посадил бурундука в траву, и тот с писком рванул в сторону и спрятался за толстым стволом.
Шантаж отлично подействовал на местных жителей.
Не прошло и минуты, как вокруг двоих американцев собралась большая разношерстная толпа. Горм и Клуц удивленно рассматривали странных жителей леса. Конечно, кое-кто из них выглядел вполне прилично — это были звери, похожие на знакомых им американских лисиц, волков, шакалов, бобров, лягушек и так далее. Но остальные…
Комья мха, трухлявые пни, корявые обрубки древесных стволов, огромные лопухи, кучи листьев, просто толстые и тонкие ветки деревьев, разноцветные грибы, огромные еловые и сосновые шишки, а то и вовсе нечто несусветное, чему невозможно было подобрать определение.
И все они гомонили на разные голоса, ругая чужаков на все корки, угрожающе размахивая тем, что служило каждому из них руками, и топая ногами. Изумленные Горм и Клуц несколько минут рассматривали это сборище, а потом вдруг оба разом начали хохотать. Гомон мгновенно затих. Американцы помирали со смеху, а лесная братия недоуменно таращила на них глаза.
- Предыдущая
- 37/62
- Следующая
