Легионер - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/60
• Следующая

– Я подобрал Джинго возле мусорного бака, когда ездил в город за продуктами, – не без гордости объяснил лесничий, заметив какое впечатление произвел пес на приблудного «гостя». – Кто-то выбросил его, наверное, думал, что сдохнет. Слабенький был… Жалко мне стало щенка, вот я и взял его. На авось. Теперь видишь, какой зверь вымахал.

– Да уж… Ты что, живешь здесь один?

– Нет, с семьей… – Лесничий рассмеялся. – Я, жена, Джинго и кот Симба. Дети уже выросли, один в армии служит, второй у бабки в гостях. Каникулы… Жена поехала в город, чтобы мать навестить. Да ты не сомневайся, покормить тебя найдется чем. Я и лесничий, и повар, и швец, и на дуду игрец… ха-ха…

Лесничий наконец расслабился, поверив, что у Рея нет на уме дурных намерений.

– Тебя как зовут? – спросил лесничий. – Я Алексей.

– Роман, – ответил Рей.

Ему не хотелось открывать свое настоящее имя. Мало ли чего. Имя – это след. И кто знает, не идут ли за ним ищейки, перед которыми даже свирепый Джинго покажется мелкой дворняжкой.

– А по батюшке? – снова задал вопрос лесничий.

– Отца моего именовали Николаем, – опять соврал Рей, не моргнув глазом. – Только у меня есть предложение – называть друг друга по имени. Без всякого официоза. Мы с тобой народ простой. Не возражаешь?

– О чем речь? Конечно, нет. – Лесничий посмотрел на Рея оценивающим взглядом. – Николай, говоришь? Значит, батя у тебя русский… А вот ты здорово смахиваешь на латыша. У меня в армии был друг-латыш, классный парень. Так он – твоя копия. Только немного пониже и поуже в плечах.

Рей не очень натурально рассмеялся.

– Я ведь назвал тебе своего официального отца, того, что записан в метрике, – сказал он, продолжая улыбаться. – А как там было на самом деле, нужно спросить у моей мамани. В этом вопросе мы, мужики, можем только предполагать.

Лесничий тоже хохотнул.

– Эт точно… Заходи, – распахнул он дверь, которая вела в дом.

Рей переступил через порог и очутился в просторной прихожей; нет, скорее это была и прихожая и гостиная одновременно.

Крючками для одежды служили лосиные рога, на одной из стен висела медвежья шкура, на полках сидели, как живые, отлично выполненные чучела разных птиц, а в большом аквариуме чинно плавали экзотические рыбки.

Но взгляд Рея лишь пробежался по всем этим раритетным вещам, а остановился, словно запнувшись, на простом камине, сложенном из дикого камня, где на угольях томился насаженный на вертел кусок мяса.

Обед, предложенный лесничим (для Рея, собственно говоря, это был и ужин, и завтрак), оказался выше всяких похвал.

Лосиное мясо с пылу, с жару под кисло-сладким соусом из каких-то ягод, маринованные грибы и тушеный в горшочках картофель со свиными шкварками очень даже неплохо пошли под крепкий охлажденный самогон, хорошо очищенный от сивушных масел.

Похоже, народ уже разобрался, что гораздо приятней и безопасней употреблять внутрь продукт домашнего приготовления, нежели паленую водку, сварганенную в антисанитарных условиях из древесного спирта и воды из-под крана, которую предлагали в любое время дня и ночи многочисленные ларьки и пивные точки.

Так думал Рей, опрокидывая в рот вторую рюмку огненной жидкости; первая прошла почти незамеченной его изрядно уставшим организмом. Видимо, сказывался сильный стресс, который он испытал, лежа в багажнике автомобиля.

– Ну как? – весело спросил лесничий, усиленно работая челюстями.

Он не отставал от Рея, и наворачивал с таким усердием, что за ушами шуршало. У него тоже благодаря мне был стресс, думал Рей, посмеиваясь про себя. Хороший мужик…

– Супер, – честно ответил Рей. – Я такого не едал даже в ресторанах. Боюсь, что у меня не хватит денег, чтобы расплатиться за столь шикарный стол.

– Ты это серьезно?

– То есть?…

– Ну, насчет оплаты.

– Конечно.

– Эх, городские… – Лесничий сокрушенно покачал головой. – Все вы на деньги меряете. Да я потом помру со стыда, если возьму с тебя плату за обед. Не хочешь накормить человека, не приглашай в дом. А если пригласил, то не будь жлобом.

«Ну, насчет приглашения можно поспорить, – мысленно улыбнувшись, подумал Рей. – Не покажи я вовремя фокус с ружьем, не исключен вариант, что тащился бы сейчас по дороге, щелкая от голода зубами».

Подумал одно, а сказал совсем иное:

– Прости. Ты прав. Мы все действительно здорово изменились с приходом «демократии». Доброта, порядочность и сострадание нынче не в моде.

– Ага. Только треплются об этом по телевизору почти каждый день. А тысячи детей беспризорными по вокзалам и ночлежкам болтаются. Стыд и позор! Все кивают на то, что денег у государства не хватает.

– Это совести у чиновников не хватает. А бабок у них больше, чем нужно. Для своих отпрысков. Их дети почти все за бугром живут и учатся. В Англии, Америке, Швейцарии…

– А я своего пацана не смог от армии отмазать, – меланхолично заметил лесничий. – Мать так не хотела его отпускать… Деньги нужно было дать, и знали кому, да вот беда – не хватило. Жена лесником числится, я лесничий, а концы с концами свести не можем. Все-таки семья, нас четверо… Ты женат?

– Да как-то не сподобился.

– Что так?

– Не смотри на меня с подозрением, – улыбнулся Рей. – Я не «голубой». Причина одна – житейская неустроенность. Кому я нужен, безлошадный? – пошутил он с горькой иронией.

– Женись на богатой. Ты парень видный. А хорошие мужики всегда были в дефиците.

– И я об этом. Я мужик, Алексей, и подкаблучником у богатой дамы быть не смогу. Получается так, что она купит меня, а к вещи и отношение соответствующее.

– Ты никак любви захотел?

– А ты разве не по любви женился?

Лесничий рассмеялся.

– Когда это было… – ответил он с ностальгической грустью в голосе. – В советские времена. Тогда все сходились по любви и душевному притяжению. Я тоже – и первый, и второй раз.

– У тебя большое сердце, – улыбнулся Рей. – Завидую…

И в это время тихо зарычал Джинго. Лесничий озабоченно нахмурился.

– Кто бы это мог быть? – спросил он негромко сам себя.

– Кто-то пришел? – встревожился Рей.

– Идут. Уже на подходе. Несколько человек.

– Откуда знаешь?

– Джинго подсказал.

– Он что, считать умеет? – не без удивления спросил Рей, поднимаясь.

Нехорошие предчувствия мигом прогнали из головы легкий хмель. Несколько человек… Уж не по его ли душу они пришли?

– Да, – серьезно ответил лесничий. – Но не всегда точно. Приблизительно. Ты чего так встревожился?

– Я? С чего ты взял?

– Тогда посиди, а я пойду, посмотрю, что там и как. Может, это грибники с окрестных деревень. Они захаживают иногда.

– Посмотри, – приняв беззаботный вид, согласно кивнул Рей и снова уселся на стул.

Лесничий вышел.

Рей вскочил и метнулся к двери. У избы лесничего был высокий фундамент-подклеть; наверное, там он хранил разные припасы. Поэтому Рею хорошо была видна дорога, по которой и он сюда притопал.

К лесничеству шли трое мужчин. У одного из них за плечами виднелся ствол ружья. Было ли у остальных оружие, Рей определить не мог. Возможно, они держали стволы в карманах.

По мере того, как троица приближалась к воротам, Рея все больше и больше охватывало странное возбуждение. Теперь он сильно пожалел, что не открылся Алексею.

Рей бросил быстрый взгляд на давешнюю двустволку-старушку, которую лесничий повесил на сохачьи рога, и крякнул в досаде – она была разряжена, а где к ней патроны, он не знал.

Рей снова прильнул к щели между полотном двери и дверным косяком.

«Неужели Алексей не захватил оружие?» – мелькнула в голове тревожная мысль. Тогда если эти трое пришли сюда за Реем, они могут грохнуть мужика, не задумываясь. Если, конечно, он полезет в трубу и начнет качать права. Что с его характером вполне вероятно.

Но где же Алексей? А, вот и он… Лесничий неторопливо, вразвалку, шел к воротам. Хозяин… Едва взглянув на него, Рей облегченно вздохнул – уф-ф! Слава Богу… Наверное, второе ружье, которое теперь лесничий держал в руках, хранилось в подклети.

• Предыдущая
• 23/60
• Следующая