Последний герой - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 56

• Предыдущая
• 56/70
• Следующая

– Это может быть, – согласился Гараня. – А как ты узнал, что леопарды тебе благодарны?

– Дак они на следующий день меня по лесу водили – куда я, туда и они. Я поначалу здорово испугался, а потом понял, что и к чему. Мурлыкали, как домашние кошки. Но близко не подходили, прятались в кустах.

– Да, брат, силен ты приврать, – снисходительно сказал Гараня. – Ладно, не обижайся. История интересная. Мы вот соскучились по дружеской беседе. Все вдвоем да вдвоем… Почти все темы уже исчерпали.

Самусь благоразумно промолчал. Бомж не стал говорить изгнанникам, что в одном из леопардов он узнал того самого самца, который подарил ему свою добычу – дикую свинью. Все равно ни Гараня, ни Фиалка не поверили бы ни единому его слову.

Бомжу (уже можно сказать, бывшему бомжу) и самому его приключения казались невероятными. Но он воспринимал их как должное, как неотъемлемую часть своего нынешнего бытия. Единение с природой и животным миром затерянного в океане острова Самусь считал само собой разумеющимся делом.

Он мыслил себя маленькой частичкой большого целого, а потому старался жить в согласии с окружающим миром, не нанося ему вреда. Ведь это был ЕГО ОСТРОВ, ЕГО ДОМ…

– Кстати, а ты не видел здесь большую обезьяну… или что-то в этом роде? – небрежным тоном, будто вскользь, спросил Гараня.

– Видел, – буднично ответил Самусь.

– Да ну?! – воскликнул Гараня. – И как она тебе?

– Дак это не обезьяна, – сказал бомж. – Это человек. Только дикий. Весь мохнатый…

– С чего ты взял, что это существо – человек?

– Обезьяны обитают на деревьях, а у него есть дом.

– Ты что, знаешь, где этот монстр живет? – удивился Гараня.

– Примерно.

– Что значит – примерно?

– Ну, меня в гости он не приглашал… – Самусь ухмыльнулся. – У него дом под землей. Наверное, какая-нибудь пещера. Я точно не знаю. Видел только, как он влез в дыру под скалами и закрыл ее камнем. Если точно не знаешь, где все это находится, ни в жисть не найдешь.

– Он что, позволил тебе следить за собой до самого жилища? – с недоверием спросил Гараня.

– Ага, – весело ответил Самусь. – Только я не спрашивал у него разрешения. Я ведь следил за ним с дерева. А он почти никогда не смотрит вверх. Он остерегается тех, кто ходит внизу. Хотя… мне кажется, он никого не боится. Очень сильный… Вообще-то я увидел его случайно.

– Покажешь, где живет это чудо природы?

– Зачем? – недовольно нахмурился Самусь.

– Чтобы никогда к его жилищу не приближаться.

– А… – Бомж успокоился. – Тогда можно. Только издалека. Его лучше не злить.

– Это мы знаем, – ответил после некоторого колебания Гараня.

И рассказал Самусю о прибытии на остров малайцев, о святилище с идолом и о схватке обезьяночеловека с леопардом.

– Вот те раз… – задумчиво молвил бомж. – Похоже, он владыка этого острова. – Самусь помрачнел. – И как же мне с ним ужиться? – Последнюю фразу он произнес шепотом, а потому Гараня переспросил:

– Что ты сказал?

– Да так, ничего…

Неожиданно высоко над островом пролетел реактивный самолет и исчез за горизонтом, оставив после себя белый инверсионный след.

Гул двигателей на миг приглушил все остальные звуки, властно напомнив «новым робинзонам», что расстояние до так называемой цивилизации с ее вывернутыми наизнанку понятиями о морали и нравственности, с ее лицемерием и показухой на самом деле мизерное.

Серьезные разногласия между компаньонами начались на третий день после появления туристического судна возле острова. Все началось с того, что Малеванный перед завтраком угрюмо сказал:

– Похоже, этот остров заколдованный. Я давно подозревал, что тут что-то не так.

– Ну почему, почему они не захотели нас за брать?! – вскричал Люсик.

– Испугались твоей бородатой рожи, – мрачно пошутил вор.

– Вы на себя посмотрите, – огрызнулся Люсик.

Вор невесело осклабился и почесал подбородок.

Люсик демонстративно отвернулся и начал точить мачете.

За месяц скитальческой жизни у них отросли бороды: у Малеванного – пегая, но густая, «шкиперская», а у Люсика – рыжая, жиденькая и клочковатая – как у кота Базилио из детского фильма «Золотой ключик». Вор смеялся:

– Слушай, паря, у тебя в роду, случаем, не было раввинов? Ты просто вылитый борух[6].

– Григорий Иванович!..

– Все, все, умолкаю…

Малеванный встал с песка и направился к воде. Раздевшись, он бросился в ласковые волны и не менее получаса плавал, погрузившись в невеселые мысли. Ему захотелось побыть наедине с собой, чтобы Люсик не зудел над ухом, а лучшего места для уединения и размышлений, чем середина бухты, сыскать даже на необитаемом острове было трудно.

Когда вор вышел на берег, угрюмый Люсик все еще точил мачете, время от времени пробуя заскорузлым пальцем остроту лезвия. Он даже не взглянул на Малеванного, когда тот подошел к нему.

– Что, на охоту готовишься? – с иронией обратился к Люсику вор.

– На охоту, – глухо ответил Люсик и поднял взгляд на компаньона.

Малеванный посмотрел ему в глаза и невольно содрогнулся – они были налиты холодной яростью вперемешку с беспощадностью. Таким вор видел Люсика впервые.

– Ты чего, Лукьян? – спросил Малеванный. – Что с тобой?

– Со мной все в порядке.

– Брось… Я же вижу. Ну, не подобрали нас эти чурки, и хрен с ними. Мы все равно построим еще один плот и рванем отсюда когти.

– Не буду я строить плот, – угрюмо сказал Люсик. – Все напрасно. Подождем конца срока. Ведь ждать осталось всего ничего. А пока нужно кое с кем разобраться.

– Ну ты даешь… То, что надо разобраться, это и козе понятно. Тут я голосую двумя руками. А что касается плота, здесь ты не прав.

– А мне плевать, прав я или нет.

– Лукьян!

– Не надо, Григорий Иванович… – Люсик встал, крепко сжимая в руке мачете. – Не надо на меня кричать. Я так решил. И баста.

Вор опешил. Еще бы – за все время их знакомства Люсик впервые дал ему такой жесткий отпор. Малеванный было вспылил, но, присмотревшись к глазам компаньона, благоразумно дал задний ход.

«Точно рехнулся фраер, – подумал вор. – Взгляд как у сумасшедшего. Или наркомана, который наширялся по самое некуда. А может, он и есть шизик? Ведь среди „робинзонов“ нормальных людей нет. Все конченые… за исключением меня. Похоже, никакой он не бухгалтер. Наверное, его выдернули из психушки. Может, кончить его сразу, и все дела? А то еще покусает…»

Малеванный, сделав над собой немалое усилие, промолчал. Изобразив приятную улыбку, он направился к своим вещам, где, кроме всего прочего, лежала кобура с пистолетом; ведь не полезешь же в воду со стволом.

Его ждало жестокое разочарование – оружие исчезло. Он резко обернулся, но ничего сказать не успел; его опередил Люсик.

– Пистолет у меня, – сказал он будничным тоном. – Так что не волнуйтесь.

– Не понял… Ты что себе позволяешь?!

– Не кричите, – поморщился Люсик. – У меня и так голова раскалывается. Раз вы не хотите зря ноги бить в поисках алкаша и иже с ним, то этим займусь я. Не знаю, как вас, а меня они уже достали.

– Ты пойдешь в джунгли… один?! – Малеванный был ошеломлен.

До этого дня Люсик не испытывал особого желания ходить на охоту. Он пугался каждой мелкой твари, даже лягушек. Нет, фраерок точно юродивый, подумал вор. И что теперь с ним делать, когда в руках у него ствол?

– Да, пойду один, коль вы не хотите составить мне компанию. А что здесь такого? – Люсик пожал плечами.

– Про удава уже забыл? – насмешливо спросил Малеванный.

– Нет. Но я все равно никого не боюсь, – твердо сказал Люсик. Он посмотрел на вора расширенными глазами фанатика, готового к самопожертвованию, и Малеванный стушевался.

– Ну и… вали по холодочку, – буркнул он и на правился к костру, чтобы разогреть кусок печеного мяса оленька.

Внутри Малеванный кипел. Будь у него малейшая возможность, он убил бы Люсика не задумываясь. Человек, который прошел тюремные «университеты», который пользовался среди деловых определенным авторитетом, просто не имеет права прощать такие выходки тем, кто стоит в «табели о рангах» значительно ниже его.

• Предыдущая
• 56/70
• Следующая