Небесные девушки - Глэмзер Бернард - Страница 12

• Предыдущая
• 12/87
• Следующая

— Воскресенье! — завопила Донна. — В воскресенье я должна быть в комнате в десять тридцать!

— Да, — подтвердила я.

Но у нас было немного больше свободы в пятницу и субботу вечером. Нам разрешалось назначать свидания, и нам можно было отсутствовать до двух часов ночи. Более того, можно было в особых случаях получить разрешение уехать из города на уик-энд и побыть с друзьями или родными. Я не могла сказать, что это меня как-то затронуло, но Донна просто ухватилась, за это.

— Ну, слава Богу, — сказала она. — У меня есть друзья и родственники во всей Флориде, которых я не видела много лет. Наконец я смогу повидать их в выходные… и сбросить пояс с чулками на сорок восемь часов!

Наконец был сформулирован закон всех законов. Он был выражен чугунным, юридически непробиваемым языком. Друзьям-мужчинам или родственникам ни в какое время не разрешалось посещать студенток-стюардесс на четырнадцатом этаже отеля. Равно как и студенткам-стюардессам, не разрешалось встречаться с друзьями-мужчинами или родственниками в комнате или номере этого же отеля. По великодушному разрешению дирекции друзья-мужчины или родственники могли приниматься в холле отеля и только там.

— Смешно, — сказала Донна.

Аннетт сказала:

— Ну, по-моему, главная мысль в том, что они хотят, чтобы мы работали, какая бы работа ни была. В конце концов, им стоит ужасно много денег привезти нас сюда и оплачивать наше пребывание в отеле целый месяц. Поэтому они должны установить целую кучу правил.

Донна спросила, поворачиваясь к Мэри Рут Джурдженс:

— Ты тоже так думаешь?

— Я?

— Да, ты. Кстати, как мы тебя зовем? Мэри или Рут, или как?

— Мэри Рут.

— Двуствольное имя, а?

— Некоторые берегут дыхание, называя меня Джурди. Пожалуйста, зовите меня так.

— О'кей, Джурди, — сказала Донна. — Что ты думаешь об этих сумасшедших правилах?

— Это их авиалиния.

— Конечно, это их авиалиния, но это не дает им права приказывать нам как скотине.

— Они не присылали мне приглашения приехать сюда, — возразила Джурди. — Я просила их об этом. Они уверены, что я должна носить чулки и пояс. О'кей. Я буду носить чулки и пояс. Вот и все.

Донна посмотрела на нее с интересом.

— Послушай, Джурди, чем ты занималась до того, как приехала сюда?

— Почему ты спрашиваешь?

— Я просто спрашиваю, милая. Ты не должна сердиться. Если не хочешь, не говори.

— Я была официанткой в отеле «Трипп» в Буффало. До этого я была официанткой в закусочной.

Донна отвернулась от нее:

— Аннетт, а что делала ты?

— Ну, я была секретаршей в банке.

— Это хорошее… спокойное занятие.

— Да, очень спокойное. В этом и была вся беда. Оно было даже слишком спокойным.

Донна спросила:

— Эй, Альма, что ты думаешь обо всех этих правилах?

— Прости, о чем речь? — переспросила Альма. Она методично вытаскивала вещи, складывая нижнее белье и пряча его в комод. Все остальные сидели на моей кровати, кроме Джурди, которая стояла одеревенело, подпирая спиной стену.

— Я сказала, что ты думаешь обо всех этих правилах? — повторила Донна. — Никаких мужчин в твоей комнате и прочее в этом роде.

— А, — ответила Альма, — я скажу тебе, что я думаю. Я думаю, что американские девушки слишком невинные, вот что я думаю.

— Это правда? — спросила Донна.

Альма пожала плечами:

— Правила. Правила есть правила. Они существуют. Если вы можете их выполнять, вы их выполняете. Если вы не можете следовать им, тогда берегитесь полицейского на углу, чтобы он вас не схватил.

— Я запомню это, — сказала Донна и засмеялась. Она взъерошила красивые каштановые волосы Аннетт.

— Знаете что, ребята? Я умираю от жажды. Аннет, милая, взгляни в холодильник. Нет ли там кусочков льда?

— О'кей, — сказала Аннетт.

— Кэрол, открой тот серый чемодан для меня, хорошо?

У меня возникло странное чувство.

— Что ты хочешь вытащить оттуда?

— У меня припрятана бутылочка джина. Мы можем выпить и расслабиться.

— Нет, — сказала я, и Аннетт на пути к холодильнику остановилась как вкопанная.

— О, давай, — сказала Донна, смеясь.

— Нет, мисс, — возразила я.

Она перестала смеяться.

— Знаешь, я думала, ты другая, — сказала она.

Она ошибалась, если думала, что разобьет мне сердце этой старой шуткой.

— Давайте объяснимся, — предложила я. — Я не возражаю. Если ты хочешь выпить, ты идешь и пьешь. Это твое право.

— Это как?

— Послушай, -сказала я, — ты знаешь правила. Бог мой, мы только что закончили их читать. В любое время, когда тебе захочется нарушить правило, на меня можешь положиться, и, я думаю, со всеми остальными в этой комнате тоже нет проблем. Мы не доносчики. Но не нужно вовлекать нас. Идет?

— Ладно, — сказала Донна. — Я не возражаю выпить сама. Все, кто захочет выпить, пожалуйста.

— Прекрасно, — одобрила я. — Теперь я скажу, что тебе делать. Ты возьмешь бутылку, лед, пойдешь и закроешься в ванной. Мы не будем беспокоить тебя. Кому-нибудь нужно воспользоваться туалетом, пока Донна не закрылась там?

— Ха-ха-ха, очень смешно, — произнесла Донна.

— Я серьезно, — сказала я.

— Правда?

— Да, правда.

Она посмотрела на меня. У нее были самые поразительные зеленые глаза, в которых плясали чертики.

— Что ж, маленькая женщина. Ты выиграла.

— Нет, нет, — возразила я. — Нет, нет. Не заставляй меня останавливать тебя. Вот ванная. Она в твоем распоряжении.

— Ты выиграла очко, Кэрол. Не растравляй рану.

Она встала и потянулась.

— Никаких выпивок, — сказала она, удивляясь. — Никогда не думала, что доживу до такого дня.-Она поднимала голову, как будто прислушивалась, что происходит у нее внутри.-Знаете что? — сказала она. — Я умираю с голоду. — Она посмотрела на часы. — Господи! Не удивительно, что я умираю с голоду! Уже четверть девятого. Вы представляете, что. я ничего не ела с шести утра?

— У меня есть немного печенья, прошу вас, — предложила Аннетт.

— У меня есть конфеты. Угощайся, — сказала Джурди.

— Ребята, вы не понимаете. Я голодна. Я хочу бифштекс, И я открою вам секрет. Я пойду сейчас и съем его.

Наступила мертвая тишина.

До нее стало доходить.

— Господи, — сказала она, — какое правило я нарушаю теперь? Вы считаете, что, если я хочу бифштекс, Я должна есть его в ванной? Я молчала. Заговорила Аннетт:

— Нет. Только то, что мисс Пирс сказала: мы не должны выходить из отеля сегодня вечером. Помнишь? И тут Донна вышла из себя. Это была последняя капля. Она носилась взад и вперед по комнате, вопила о нацистской Германии и Советской России, она швыряла свои туфли в стену, она начала рвать на себе волосы, пока я не схватила ее за руки и не сказала:

— Эй, относись к этому спокойнее, остынь. Ты не можешь выйти из отеля, но я держу пари, что здесь есть кафетерий, прямо в отеле, где ты можешь съесть гамбургер.

Она закричала:

— Я не хочу чертов гамбургер, я большая девушка, мне необходимо питание, я хочу бифштекс с косточкой.

— О'кей, — сказала я. — Я тоже не ела целый день. — Я пойду с тобой.

— Кэрол, — окликнула меня Альма. — Ты возьмешь меня с собой?

— Ты голодна тоже? Конечно. Аннетт? Джурди?

Аннетт и Джурди сказали, что они остаются. У них было печенье и конфеты.

— О'кей, Донна, — сказала я. — Пойдем.

Странная искорка промелькнула в ее зеленых глазах.

— Это славный, высшего класса отель, не так ли? — проговорила она. — Бьюсь об заклад, что здесь есть славный первоклассный ресторан.-Она взглянула на меня проницательно.-Томпсон, ты не можешь пойти в таком виде.

— В каком виде?

— В такой одежде.

— Почему нет?

— Правило триста двадцать пятое, — завопила она. — Ты не должна появляться нигде в отеле без подобающей одежды. Правило шестьсот девяносто девятое: вы должны предъявлять самые высокие требования к своей внешности. Я буду повторять правила до тех пор, пока они не станут вываливаться из ваших ушей. Итак, все куклы внизу будут в вечерних платьях. И ты тоже его наденешь.

• Предыдущая
• 12/87
• Следующая