Небесные девушки - Глэмзер Бернард - Страница 57

• Предыдущая
• 57/87
• Следующая

Дрожа, я стояла перед отелем пару минут, пока подъехал Рой. У него был сверкающий красный спортивный автомобиль, который оказался для меня сюрпризом и с новой стороны раскрывал личность владельца машины. Рой был одет официально, в темно-синий легкий костюм и темно-синий галстук.

Когда мы выезжали по подъездной дорожке, я спросила:

— Ты знаешь, где находится этот госпиталь?

— Да. Я говорил с миссис Мак-Куин.

— Она тебе сказала… — Я не могла закончить свой вопрос.

Он ответил резко:

— Мы все узнаем, когда приедем туда. Миссис Мак-Куин не жаждала дать какую-нибудь особую информацию.

— А что с парнем, с которым была Альма, Сонни Ки?

— Он погиб.

— О, Боже мой.

Я съежилась на сиденье. Над головой со свистом шумели верхушки пальм, и все перед нами было золотисто-зеленым в свете фонарей.

Рой сказал:

— Ты знаешь этого пария?

— Я не знала его. Я видела его лишь однажды.

— Напомни мне его имя.

— Сонни Ки.

Через мгновение Рой произнес:

— Знакомое имя.

— Он был боксером, Рой. Он раньше был боксером.

— Да. Теперь я догадался, почему мне знакомо это имя. Как Альма познакомилась с ним?

— Она встретила его в отеле. Рой фыркнул.

Я сказала:

— Рой, я сделала все возможное. Последнее, что я ей сказала, прежде чем она ушла сегодня вечером: будь осторожна. Я предупреждала ее относительно него.

— Почему?

— У него был плохой характер. Я предупреждала ее. Она рассмеялась мне в ответ. Рой резко сказал:

— Откуда тебе было известно о его плохом характере? Вообще обо всем этом?

— Понимаешь, Нат Брангуин рассказал, мне, — ты знаешь, этот игрок, тот, с которым мне запретили общаться.

— Что тебе рассказал Брангуин?

— Что у Сонни Ки плохой характер и что Альма не должна иметь с ним ничего общего.

— И ты рассказала Альме?

— Да.

— Что тогда?

— Она не хотела слушать меня, Рой. Она только смеялась. Она сказала, что позаботится сама о себе.

Мы остановились перед светофором. Рой сказал:

— Почему ты не сообщила эту информацию мне или Арни Гаррисону, или Пег Уэбли? — Он был очень зол.

Я сказала:

— Дорогой!

— Я спрашиваю тебя, Кэрол: почему ты не проинформировала нас об этом?

— Рой, как ты можешь ожидать от меня, чтобы я сделала нечто подобное?

— Твоим долгом было сообщить об этом.

— Но, Рой, будь благоразумным. Я не могу сообщать тебе или кому бы то ни было о каждой из моих соседок по номеру, я не могу прийти к тебе и рассказать тебе о мужчинах, с которыми они встречаются.

Мгновение он размышлял, а затем сказал:

— Извини меня. Я не это хотел сказать тебе. Мы были в состоянии предотвратить несчастье, вот и все.

Мы едва ли еще что-то сказали друг другу, пока не приехали в госпиталь. Мы поспешили к аварийному входу и спросили миссис Мак-Куин; спустя пару, минут она вышла к нам — крупная, крепко сложенная женщина. Когда она подошла, Рой сказал:

— Позволь мне вести разговор.

— Да, дорогой.

Он сказал ей:

— Хелло, миссис Мак-Куин. Это мисс Томпсон. Я — доктор Дьюер.

Она даже не взглянула на меня.

— А, доктор. Да, да.

Он отвел ее в сторону, и они заговорили, понизив голоса. Я поняла, что это особая сфера его компетенции: он мог задать все вопросы в мире, а я не могла — я была никто. Затем они начали удаляться, как будто они совсем забыли о моем присутствии; но в самый последний момент Рой вспомнил. Он вернулся ко мне и сказал:

— Садись и устраивайся поудобнее. Я приду к тебе, как только смогу. Я собираюсь переговорить с доктором Уокером, который занимается этим случаем.

Во всех госпиталях одно и то же. Они призывают вас поторопиться изо всех сил, а затем вы ждете, и ждете, и ждете, и ничего не происходит, — вы ничего не видите, ничего не слышите, сестры и практиканты снуют мимо вас, будто вы невидимы. Комната, в котором я ждала, была вполне приятная и мило обставлена; но я не интересовалась госпитальной меблировкой, меня интересовала только Альма. Мне хотелось быть только уверенной в том, что с ней все в порядке и что она не очень страдает от полученных ран. В конце концов, более чем через сорок минут Рой возвратился с маленьким полным молодым врачом. Сержант полиции, краснолицый и потный, суетился поблизости. Врач был одним из тех людей, у которых на лице всегда была дежурная улыбка. Он с печальной улыбкой посмотрел на меня, когда Рой представил нас:

— Мисс Томпсон, Доктор Уокер.

— Добрый вечер, мисс Томпсон.

— Добрый вечер, доктор Уокер. Как она?

Он побледнел. Рой сказал:

— Она находится под воздействием сильных успокаивающих средств.

— Но как она?

Рой повторил:

— Я сказал тебе. Она спит.

— Могу я увидеть ее?

Доктор Уокер сказал:

— Ну, в этом мало смысла, мисс Томпсон. Она спит, вы понимаете, она находится под воздействием успокаивающих средств. Вы не смогли бы поговорить с ней.

— Она умерла?

— Нет, — ответил Рой.

Я сказала:

— Пожалуйста, может быть, кто-то мне скажет, как она себя чувствует?

Уокер глянул на Роя. Затем он сказал мягко:

— Она получила ряд ранений, но мы не знаем, насколько они обширны. Нам станет это известно, когда мы сделаем ей рентген, мы сейчас намереваемся это сделать. Мы сделали для нее все, чтобы она чувствовала себя сносно, и мы все надеемся на лучшее.

— Я хочу ее видеть. Она спрашивала обо мне. Я ее подруга. Я хочу, чтобы она знала, что я пришла.

Рой сказал:

— Кэрол, она спит. Ей дали сильные успокаивающие средства. И ее готовят, чтобы отвезти на рентген.

— Я буду ждать, пока она не проснется. Рой, я должна быть здесь, когда она проснется. Она здесь иностранка. Рой, я должна быть с ней рядом.

Доктор Уокер сказал:

— Боюсь, мисс Томпсон, что она проспит, по крайней мере, до утра.

— Тогда почему мне сказали, что я должна приехать сюда как можно скорее?

Рой сказал:

— Существуют определенные формальности в делах такого рода. Я уже позаботился обо всем.

— Рой…

— Расслабься, — сказал ои мягко. — Только расслабься.

Я закусила губу и смахнула несколько слез.

— Я принесла для нее несколько вещей — ночную рубашку и косметику и так далее, — сказала я доктору Уокеру. — Будьте добры проследить, чтобы она получила их.

— Конечно. — Он взял белую сумку из свиной кожи, как будто боялся, что она может взорваться в его руках!

Я сказала:

— Если она проснется, доктор, скажите ей, что я была здесь и при первой возможности вернусь утром, чтобы увидеться с ней.

— Конечно, конечно. Можете мне поверить, мисс Томпсон.

— Пойдем, — сказал Рой. Он попрощался с доктором Уокером за руку и сказал ему: — Я буду поддерживать с вами связь. — Затем он обратился к сержанту полиции: — До свидания, сержант. Спасибо за вашу помощь.

— Всегда готов служить, сэр.

Доктор Уокер застенчиво улыбнулся мне, и Рой вывел меня.

Когда мы оказались в маленьком красном автомобиле, я сказала:

— Рой, скажи мне правду. Как она?

Он только собирался включить мотор, но сразу же отвел руку. Его голос был очень ровным и невыразительным. Он сказал:

— Кэрол, извини меня. Ее состояние не так хорошо.

— Что это означает, Рой? Что это означает; ее состояние не так хорошо?

— Они не знают еще, насколько обширны ее раны. У нее сломан таз, и это может привести к некоторым функциональным расстройствам.

— О, Боже мой, что это может означать?

— В настоящее время она не может двигать ногами. Врачи узнают больше, когда сделают рентген.

— О, как ужасно.

Он завел мотор, но не тронулся. Мы сидели. Он сказал:

— Она была в сознании, когда ее привезли. Она сказала доктору Уокеру, что мужчина напал на нее на пляже и изнасиловал ее.

— Рой!

— Я полагаю, что потом он испытал в какой-то степени угрызения совести. Сержант Хэдли считает, что машина неслась со скоростью свыше ста миль в час, когда произошла катастрофа.

• Предыдущая
• 57/87
• Следующая