Бешенство - Герритсен Тесс - Страница 13
- Предыдущая
- 13/74
- Следующая
«Теперь мама — я», — пронеслось в голове у Тоби. И как любая мать, она внезапно осознала, насколько быстро летит время, проносятся мгновения.
Она присела на корточки рядом с мамой.
Элен покосилась на нее, в голубых глазах мелькнуло удивление.
— Тебе что-то нужно, дорогая? — осведомилась она.
— Нет, мамочка. Я просто подумала, что надо помочь тебе и выдернуть несколько сорняков.
— О! — Элен улыбнулась и, подняв испачканную в земле руку, убрала с щеки Тоби выбившуюся прядь. — А ты уверена, что знаешь, какие дергать?
— Ты же мне покажешь?
— Вот. — Элен мягко подвела руку Тоби к пучку зелени. — Можешь начать с этих.
И встав на колени бок о бок, мать и дочь принялись дергать одуванчики.
5
Ангус Парментер запустил беговую дорожку и почувствовал, как резиновая лента слегка дернулась у него под ногами. Он ускорил шаг до бодрых одиннадцати километров в час. Пульс его тоже участился — это было видно на небольшом цифровом мониторе, прикрепленном к поручню тренажера. 112, 116, 120. Надо заставить сердце вкалывать и кровь струиться в жилах! «Встряхнись! Вдох-выдох, вдох-выдох. Пусть мышцы поработают».
На экране, который висел прямо перед глазами, чтобы разнообразить тренировку, плыли булыжные улочки греческой деревни. Однако взгляд Ангуса был прикован к цифровому монитору. Он следил, как пульс подползает к 130. Наконец нужная частота сердечных сокращений достигнута. Он постарается удержать ее в течение следующих двадцати минут, даст себе хорошую нагрузку, чтобы улучшить кислородный обмен. Затем поостынет, позволив своему пульсу постепенно упасть до сотни, затем до восьмидесяти, затем и до его обычной частоты покоя в 68 ударов. После этого настанет время «Наутилуса» — тренажера для верхней половины тела, а потом — водные процедуры. К тому времени пора будет идти на обед — обезжиренная, богатая протеинами и грубой клетчаткой пища подается в местной столовой. Вместе с едой он примет и несколько обычных пилюль: витамин Е, витамин С, цинк, селен. Арсенал чудесных средств, удерживающих годы в узде.
Пока все это, похоже, действует. В свои восемьдесят два Ангус Парментер чувствовал себя хорошо как никогда. И с наслаждением вкушал плоды своих трудов. Он без устали вкалывал, чтобы нажить свое состояние, — гораздо больше, чем любой из этих хлюпиков. У него были деньги, и он намеревался жить, пока они не кончатся — все до последнего цента. Пусть следующее поколение само для себя зарабатывает. Настало его время пожить в свое удовольствие.
После обеда он сыграет в гольф с Филом Дорром и Джимом Бигелоу, его друзьями-соперниками. Затем у него есть возможность прокатиться на принадлежащем Казаркину Холму микроавтобусе в город — сегодня вечером они собирались на «Кошек» в театральный центр «Вонг». Наверное, он слиняет. Пусть дамочки тащатся от выводящих рулады кисок, это не для него; как-то раз он уже видел это шоу на Бродвее, и этого больше чем достаточно.
Он услышал, как рядом затарахтел велотренажер, и обернулся. Джим Бигелоу яростно крутил педали. Ангус кивнул:
— Привет, Джим.
— Здорово, Ангус.
Некоторое время они потели рядом, сосредоточенные на тренировке, а потому молчаливые. На экране виды греческих улочек сменились грязной дорогой в тропическом лесу. Сердечный ритм Ангуса непоколебимо держался на 130 ударах в минуту.
— Ты что-нибудь уже знаешь? — спросил Бигелоу, перекрикивая стрекот велосипеда. — Насчет Гарри?
— Нет.
— Я видел их… полицию… они обыскивали пруд. — Бигелоу задыхался, ему было тяжело крутить педали и говорить одновременно.
Его трудности, думал Ангус. Бигелоу никогда не отказывал себе в десерте, а в спортзал наведывался не чаще раза в неделю. Он терпеть не мог зарядку, ненавидел здоровую пищу. В семьдесят шесть Бигелоу и выглядел на свой возраст.
— Я слышал… за завтраком… его еще не нашли… — Бигелоу подался вперед, его лицо раскраснелось от натуги.
— Это и я слышал, — отозвался Ангус.
— Странно. Непохоже на Гарри.
— Да уж.
— Правда, он уже неделю… вел себя как-то не так. Не заметил?
— Ты о чем?
— Рубашку наизнанку надел. Носки непарные. Раньше за ним такого не водилось.
Ангус не отрывал взгляд от экрана. Тропические заросли расступались перед ним. По ветке дерева над головой скользил боа-констриктор.
— А его руки… обратил внимание? — пропыхтел Бигелоу.
— Что с ними?
— Они дрожали. Всю прошлую неделю.
Ангус промолчал. Вцепившись в рукоятки, он сосредоточился на тренировке. «Раз-два, раз-два, качай икры, пусть будут крепкими и молодыми».
— Чертовски странная вещь, — сказал Бигелоу. — Этот случай с Гарри. А тебе не кажется…
— Мне ничего не кажется, Джим. Будем просто надеяться, что он вернется.
— Да.
Бигелоу перестал крутить педали. Он сидел, восстанавливая дыхание, и смотрел на экран, где тропический ливень молотил по зарослям папоротника.
— Только вот в чем закавыка, — тихо сказал он. — Не верится мне, что с ним будет все в порядке, когда он объявится. Прошло уже два дня.
Ангус резко выключил дорожку. Никакой передышки! Он сразу же пойдет на другой тренажер. Перекинув через плечо полотенце, он направился на другой конец зала к «Наутилусу». К его досаде, Бигелоу оставил велосипед и последовал за ним.
Не обращая внимания на Бигелоу, Ангус присел на скамью и начал тренировать мышцы спины.
— Ангус! — окликнул его Бигелоу. — Тебя это не беспокоит?
— Мы все равно ничего не можем поделать, Джим. Полиция ищет.
— Нет, я имею в виду, тебе это не напоминает… — Бигелоу понизил голос. — То, что случилось со Стеном Маки?
Ангус замер, вцепившись в рукоятки «Наутилуса».
— Это было несколько месяцев назад.
— Да, и было то же самое. Помнишь, как он появился с расстегнутой ширинкой. А потом забыл, как звать Фила. Трудно забыть имя лучшего друга.
— В случае с Филом — нетрудно.
— Удивительно, что ты так легкомысленно к этому относишься. Сначала мы потеряли Стена. А теперь Гарри. Что если… — Бигелоу умолк и оглядел спортзал, словно боялся, что кто-то может их подслушать. — А если вообще что-то идет не так? Что если мы все вот-вот заболеем?
— Стен покончил самоубийством.
— Так нам сказали. Но люди просто так не прыгают из окон.
— Ты так хорошо знал Стена и уверен, что у него не было причин?
Бигелоу потупился:
— Нет…
— Ну вот.
Ангус возобновил упражнение. «Потянуть, отпустить. Потянуть, отпустить. Сохранить молодость мышцам…»
Бигелоу вздохнул.
— У меня все-таки это не идет из головы. Не знаю, что и думать. Может, это какой-то… Не знаю. Рука Провидения. Может, мы это заслужили.
— Не будь таким ревностным католиком, Джим! Вечно ты ждешь, что разверзнутся небеса и тебя поразит молнией. Прошло уже полгода, а я чувствую себя, как никогда в жизни. — Ангус вытянул ногу. — Взгляни на этот квадрицепс! Видишь, какие мышцы? Два года назад их не было.
— А мой квадрицепс ничуть не изменился, — хмуро заметил Бигелоу.
— Потому что ты им не занимаешься. И чертовски много беспокоишься.
— Наверное, так и есть, — вздохнул Бигелоу и повесил полотенце себе на шею. От этого он стал похож на черепаху, высунувшую голову из панциря.
Ангус проследил, как его приятель, тяжело ступая, выходит из зала. Бигелоу выглядел стариком, и неудивительно — на велосипеде он проводил не более десяти минут, почти не занимался и на других тренажерах. Некоторые люди просто не в состоянии поддерживать себя в форме. Вместо этого они попусту тратят силы на беспокойство о том, с чем все равно не могут ничего поделать.
Мышцы спины приятно горели от хорошей нагрузки. Он отпустил блоки и позволил себе минутную передышку. Оглядев зал, он увидел, что все остальные тренажеры заняты главным образом женщинами — отрядом бабулек в спортивных костюмах и теннисных туфлях. Некоторые дамы поглядывали в его сторону и даже строили глазки, что он считал совершенно нелепым в их возрасте. На его вкус они были слишком старыми. Вот женщина, скажем, лет пятидесяти могла бы его заинтересовать. Но только если она будет изящной и хорошо сложенной, чтобы соответствовать ему во всех отношениях.
- Предыдущая
- 13/74
- Следующая