Бешенство - Герритсен Тесс - Страница 73

• Предыдущая
• 73/74
• Следующая

Он никогда не собирался никого убивать.

Несколькими эмбрионами действительно пришлось пожертвовать, но только в самом начале. Теперь они использовали клонированную ткань, которую вряд ли можно было назвать человеком; имплантировали и выращивали ее в матке. Он не чувствовал никакой вины из-за источника ткани. Не тревожились и его пациенты; они просто хотели омолодиться и готовы были платить. И пока в Казаркином Холме ничего об этом не знали, он мог продолжать работу, и денежки по-прежнему текли рекой.

А потом умер Маки, за ним другие. Теперь он мог потерять не только деньги, но и положение, репутацию. Будущее.

«Но стоит ли за это убивать?»

И все-таки, продолжая швырять землю в быстро заполнявшуюся яму, он болезненно сознавал, что внизу умирает женщина. «Но, в сущности, всех нас ожидает смерть. Только одни умирают страшнее, чем другие».

Он опустил лопату. Его подташнивало.

— Подкинь еще. Сровняй с краями, — велела Моника. — Это место не должно выделяться. Нельзя, чтобы строители это заметили.

— Сама ровняй, — он швырнул ей лопату. — С меня хватит.

Она взяла лопату и несколько секунд пристально смотрела на Валленберга.

— Я тоже думаю, что с тебя хватит, — наконец процедила она. — И теперь ты увяз в этом так же, как мы с Ричардом.

Она поставила ногу на лопату и приготовилась бросить еще земли.

— А вот и Ярборо, — сказал Ричард.

Валленберг обернулся и увидел свет приближающихся фар. Черный «Линкольн» Ярборо вперевалку проехал по ухабистой дороге и притормозил у забора. Открылась и снова захлопнулась водительская дверь.

Вспыхнул яркий свет, заливая лучами котлован. Валленберг попятился и прикрыл глаза от неожиданного сияния. Он услышал яростный скрежет шин по гравию, затем хлопнули еще две двери, и послышался звук бегущих шагов.

Прищурившись, он вглядывался в силуэты, внезапно возникшие в ослепительных лучах. «Это не Ярборо, — подумал он. — Кто же это?»

К нему приближались двое мужчин.

Свежий воздух хлынул в ее легкие, холодный и обжигающий. Она жадно втянула его раз, другой, третий, заходясь хриплым кашлем после каждого вдоха. Что-то прижали к ее лицу, она попыталась увернуться, отбиваясь от рук, сжимавших ее голову. Она слышала голоса, их было слишком много, и все они говорили одновременно.

— Продолжайте подачу кислорода!

— Она отбивается…

— Эй, придержите ее! Не могу поставить капельницу.

Она извивалась и царапалась вслепую. Где-то вдалеке был виден свет, и она пыталась пробиться к нему сквозь тьму, добраться до него, пока он не исчез. Но руки не слушались Тоби, что-то придавило их. Воздух, который она вдыхала, запах резиной.

— Тоби, перестань драться!

Она почувствовала, как чья-то рука схватила ее, словно в попытке выдернуть из тьмы.

Внезапно черная пелена перед глазами расступилась, и ей в лицо ринулся поток света. Тоби увидела обращенные к ней лица. Увидела другие огни, синие и красные, бегущие хороводом. «Как красиво, — подумала она. — Эти цвета… такие красивые». Из ночной тьмы раздались хрипы и шорохи. Полицейские рации.

— Док, подойдите-ка и взгляните на это, — предложил один из полицейских.

Дворак не ответил. Его взгляд был прикован к пляшущим на неровной дороге огонькам задних фар «скорой помощи», увозившей

Тоби в больницу Спрингер. Не нужно оставлять ее одну сегодня, решил он. Я должен быть с ней, я хочу быть с ней. И хочу с ней остаться.

Он повернулся к полицейскому и понял, что ноги не слушаются и его попросту трясет. Эта ночь обернулась сумасшедшим калейдоскопом. Все эти машины, мигалки. А за забором уже собрались зеваки — непременный атрибут места преступления; однако эта толпа была постарше. Обитатели Казаркина Холма, заслышав сирены, с любопытством выбрались на улицу в своих домашних халатах. Они стояли торжественным строем, сквозь сетку забора глядя в котлован, где лежали два откопанных мертвых тела.

— Наверху вас ждет детектив Шиэн, — снова заговорил полицейский. — Только он решился до него дотронуться.

— Дотронуться до кого?

— До тела.

— Еще одно?

— Боюсь, что да.

Следом за полицейским Дворак, то и дело оступаясь, полез из котлована вверх, к забору.

— Оно было в багажнике машины, — сообщил полицейский, отдуваясь после крутого подъема.

— Какой машины?

— В «Линкольне» доктора Ярборо. Мы следовали за ним от Ховарта. Похоже, он торопился добавить его к захоронению. Вот уж чего мы никак не ожидали увидеть у него в багажнике.

Пройдя мимо престарелых зевак, они приблизились к машине Ярборо, стоявшей у забора. Детектив Шиэн остановился возле открытого багажника.

— Нынче у нас сплошные троицы, — заметил он.

Дворак покачал головой.

— На сегодня с меня, пожалуй, хватит.

— Вы себя хорошо чувствуете, док?

Дворак помолчал, прикидывая, что за ночь ему предстоит. Сколько часов пройдет, прежде чем он доберется до Тоби. С этой отсрочкой нельзя было ничего поделать, ему придется закончить работу.

Он вытащил из кармана латексные перчатки.

— Давайте к делу, — сказал он и заглянул в багажник.

Шиэн направил фонарик на лицо трупа.

Несколько мгновений Дворак не мог проронить ни слова. Он стоял, глядя на девичье лицо, на синяк, портивший нежную кожу, на серые глаза, открытые и пустые. Когда-то в них была душа, и он видел ее яркий свет. «Где ты теперь? — думал он. — Надеюсь, там хорошо. Тепло, уютно и безопасно».

Он протянул руку и осторожно закрыл глаза Молли Пикер.

Смех медсестер в коридоре прервал беспокойный сон Дворака. Он открыл глаза и увидел, что в окно льется дневной свет. Он сидит на стуле возле больничной кровати Тоби. Она все еще спала, дыхание было ровным и спокойным, щеки раскраснелись. Прошлым вечером грязь с ее лица смыли, но в волосах все еще поблескивал песок.

Дэниел встал и потянулся, пытаясь размять затекшую шею. Наконец-то солнечный денек, подумал он, глядя в окно. Лишь крохотное облачко сиротливо плыло по небу.

Голос у него за спиной пробормотал:

— Я пережила самый жуткий кошмар в своей жизни.

Обернувшись, он поймал взгляд Тоби. Она протянула руку. Дворак с нежностью взял ее и подсел к кровати.

— Но ведь это был не сон, правда? — спросила она.

— Нет. К сожалению, реальнее некуда.

Она лежала некоторое время молча, нахмурившись, словно пытаясь собрать воедино осколки воспоминаний.

— Мы нашли их медицинские карты, — сообщил Дворак.

Она вопросительно взглянула на него.

— Там сведения обо всех пересадках. Семьдесят девять папок хранилось в подвале Ховарта. Имена пациентов, протоколы операций, данные последующего сканирования.

— Они собирали эту информацию?

Дворак кивнул.

— Да, чтобы потом задним числом объявить о своем успехе. На первый взгляд, судя по этим записям, пересадки имели неплохой эффект.

— Но были сопряжены с риском, — мягко добавила она.

— Да. В начале прошлого года Валленберг пересаживал клетки абортированных зародышей. Пятерым пациентам пересадили ткань из одного и того же источника. Все они заразились одновременно. Первые симптомы появились у одного из них только через год.

— У доктора Маки?

Он кивнул.

— Ты сказал, там было семьдесят девять карт. А что с другими пациентами?

— Живы-здоровы. И процветают. Отсюда возникает моральная дилемма. Что, если это лечение и вправду эффективно?

По тревоге на ее лице Дворак понял, что Тоби разделяет его сомнения. «Как далеко можно зайти, чтобы продлить жизнь? Нужно ли приносить в жертву человечность?»

— Я знаю, где искать Гарри Слоткина, — внезапно сказала она и посмотрела на Дворака пугающе ясными глазами. — Казаркин Холм, новое крыло. Несколько недель назад они залили фундамент.

— Да, Валленберг рассказал нам.

— Неужели?

— Они сейчас старательно топят друг друга. Валленберг и Гидеон против семейки Траммель. Наперегонки сдают друг друга. Похоже, у Траммелей сейчас самое невыигрышное положение.

• Предыдущая
• 73/74
• Следующая