Повелитель кланов - Голден Кристи - Страница 24
- Предыдущая
- 24/45
- Следующая
— Путь колдунов оказался короче, — возразил Гром. — И эффективнее, во всяком случае, так казалось. Но приходит время, когда нужно платить, а цена порой очень высока.
Трэль узнал, что не его одного приводила в ужас неестественная вялость, которая одолела подавляющее большинство орков, равнодушно доживавших свой век в лагерях.
— Этого никто не может объяснить, — вздохнул Адский Вопль. — Но оно поразило почти всех нас, одного за другим. Сначала мы думали, что это какая-то болезнь, но она не убивает.
— Один орк в лагере предположил, что это как-то связано с… — Трэль замолк, не желая обидеть вождя.
— Говори! — раздражённо потребовал Гром. — Связано с чем?
— С красным цветом глаз, — закончил Трэль.
— О, — сказал Гром с ноткой печали в голосе. — Возможно, так и оно есть. Есть кое-что, с чем нам приходится бороться. Ты, голубоглазый юнец, этого не понимаешь. И надеюсь, не поймёшь.
И снова, уже во второй раз, Адский Вопль показался Трэлю слабым и отчаявшимся. Только сейчас Трэль заметил, какой он худой. Благодаря своей неукротимости, своему жуткому боевому кличу Гром выглядел грозным и властным, а на самом деле его силы таяли на глазах. И хотя Трэль едва знал Грома, это открытие глубоко потрясло его. Казалось, что только воля и властный нрав орка поддерживают в нём жизнь.
Трэль не сказал ни слова. Гром Адский Вопль и сам все знал. Их глаза встретились. Гром кивнул и вернулся к разговору:
— Им не на что надеяться, не за что бороться. Ты сказал, что один из них сумел собраться с духом, чтобы затеять драку и помочь тебе бежать. Это обнадёживает. Если эти орки верят, что смогут каким-то образом снова вернуться к прежней жизни, — я верю, что они пробудятся. Никто из нас никогда не был в этих проклятых лагерях. Расскажи нам всё, что знаешь, Трэль.
Трэль охотно подчинился, довольный, что может чем-то помочь. Он описал лагерь, орков, стражу и подробно рассказал, как охраняют пленников. Адский Вопль слушал внимательно, то и дело задавая вопросы. Когда Трэль закончил, Гром помолчал, потом, наконец, проговорил:
— Это хорошо. Люди забыли о бдительности. Мы можем извлечь из этого пользу. Я давно уже мечтаю разгромить эти отвратительные дыры и освободить наших сородичей. Но боюсь, что, подобно скоту, они не воспользуются свободой.
— Жаль, но это возможно, — вздохнул Трэль.
Гром цветисто выругался.
— Пробудить у них интерес к жизни — вот наша задача. Я думаю, это не случайность, Трэль, что ты пришёл именно сейчас. Гул'дана больше нет, и его колдуны разбежались кто куда. Время возродить то, чем мы некогда были. — Его красные глаза сверкнули. — И ты станешь частью этого.
Блэкмур забыл, что такое покой.
Он знал, что с каждым лениво уползавшим в прошлое днём вероятность, что ему удастся найти Трэля, тает. А ведь тогда, в лагере для интернированных, беглец опередил их всего на несколько мгновений.
Досаду на майора Ремку да и на самого себя Блэкмур пытался утопить в пиве, мёде и вине.
Судя по всему, Трэль исчез. Удивительно, как ему это удалось? Нелёгкая задача для большого и глупого орка. Временами Блэкмуру казалось, что все вокруг сговорились и спрятали от него Трэля. И эти подозрения не беспочвенны. Ведь один человек из его окружения уже стал предателем. Ночи он по-прежнему проводил с Таретой, чтобы она не догадалась, что он все знает; наслаждался её телом, быть может, несколько более жёстко, чем обычно; говорил ей ласковые слова. И всё же временами, когда она спала, боль и обида настолько переполняли Блэкмура, что он выползал из постели, которую делил с ней, и напивался до отупения.
И, конечно же, с побегом Трэля всякая надежда возглавить армию орков против Союза растаяла, как утренняя дымка под ярким солнцем. Что же теперь будет с Эделасом Блэкмуром? Разве недостаточно того, что ему пришлось бороться с родовым позором и приложить массу усилий, чтобы доказать свои достоинства, в то время как люди более низкого статуса и способностей легко добивались уважения? Конечно, его нынешнее положение довольно почётно, и он дорого за него заплатил. Но здесь он находился слишком далеко от столичной жизни, а с глаз долой в этой игре значило из сердца вон. Кто из тех, в чьих руках была реальная власть, думал о Блэкмуре? Никто, и от этих мыслей его просто выворачивало наизнанку. Он сделал ещё один жадный глоток. В дверь осторожно постучали.
— Вон! — огрызнулся Блэкмур.
— Мой господин? — раздался дрожащий голос этого кролика, отца вероломной шлюхи. — Есть новости, господин. Вас хочет видеть лорд Лангстон.
Блэкмур с трудом сел на кровати. Был вечер, и Тарета ещё не пришла. Он спустил на пол обутые в сапоги ноги и несколько мгновений просто сидел, ожидая, пока мир закончит своё безумное кружение.
— Пусть войдёт, Таммис, — распорядился он. Открылась дверь, и вошёл Лангстон.
— Отличные новости, мой лорд! — воскликнул он. — Нам сообщили, что видели Трэля.
Блэкмур презрительно фыркнул. С тех пор как за сведения о Трэле он обещал вознаграждение, очень многие в округе заявляли, что видели беглеца. Но Лангстон не примчался бы к Блэкмуру с непроверенными слухами.
— Кто его видел? Где?
— В нескольких лигах к западу от того лагеря для интернированных, — ответил Лангстон. — Крестьяне проснулись оттого, что какой-то орк пытался вломиться в их дома. Похоже, он был голоден. Когда они окружили его, он спокойно заговорил с ними, а когда они напали, стал отбиваться, и они не смогли с ним справиться.
— Есть убитые? — Блэкмур надеялся, что нет. Ему бы пришлось заплатить этой деревне, если бы его питомец там кого-нибудь убил.
— Нет. На самом деле они говорят, что этот орк сознательно избегал убийства. А через несколько дней орки украли у одного крестьянина сына. Его доставили в подземную пещеру и там приказали большому орку убить его. Орк отказался, и вождь орков согласился с его решением. Мальчишку отпустили, и он тут же все рассказал. И, мой лорд, эти орки спорили между собой на человеческом языке, потому что большой орк не понимал языка своих собратьев.
Блэкмур кивнул. Всё это было похоже на правду. Да и маленький мальчик едва ли был настолько умён, чтобы самостоятельно сообразить, что Трэль плохо знает оркский.
Свет Великий, может быть, они найдут его.
И снова Блэкмур отправился на поиски Трэля. Тарета очень переживала. С одной стороны, она отчаянно надеялась, что известия о Трэле, как всегда, окажутся ложными и Трэль находится в сотнях миль от того места, где его якобы видели. С другой стороны, она чувствовала неописуемое облегчение, оттого что Блэкмур на время оставит её в покое.
Тарета отправилась на свою обычную прогулку за стены крепости. Ей нечего было опасаться, кроме, разве что, случайных разбойников, но они обычно поджидали свои жертвы у больших дорог. В лесах, которые она знала как свои пять пальцев, ей ничто не угрожало.
Она распустила волосы, которые рассыпались по плечам, и наслаждалась свободой. На людях женщине негоже появляться в таком виде. Ликуя, Тарета запустила пальцы в густое золото своих локонов и вызывающе тряхнула головой.
Взгляд её упал на синяки на запястьях, и одна рука инстинктивно потянулась прикрыть другую.
Нет. Она не станет прятать то, что было не её позором. Тарета решительно убрала руку. Ей пришлось подчиниться этому человеку, чтобы помочь своей семье. Но нет никакого смысла скрывать зло, которое он ей причинил.
Тарета тяжело вздохнула. Похоже, даже здесь тень Блэкмура преследует её. Девушка решительно прогнала мрачные мысли и подставила лицо тёплым лучам солнца.
Она поднялась к пещере, где прощалась с Трэлем, и немного посидела внутри, притянув длинные ноги к груди. Похоже, здесь уже долгое время не было никого, кроме лесных тварей. Тарета встала и пошла к дереву, где Трэль мог оставить ей знак. Она заглянула в чёрную глубину расщеплённого ствола, но ничего не увидела. Конечно, это хорошо, но в то же время Тарета печалилась. Девушке отчаянно не хватало писем от друга.
- Предыдущая
- 24/45
- Следующая
