Вампир туманов - Голден Кристи - Страница 38

• Предыдущая
• 38/75
• Следующая

Послышались проклятия, но Саша не обратил на них внимания. Он на негнущихся ногах подошел к тому месту, где бросил свой мешок, раскрыл его и начал разбирать вещи.

Он не торопился, и кое-кто в толпе, не сводившей с него подозрительных взглядов, потерял интерес и отправился по домам. Но все же большинство горожан продолжало стоять неподвижно, когда заморосил мелкий летний дождик. Наконец Саша остался совсем один.

Через полчаса мальчик стоял перед разбитой дверью своего дома, напоминая детский рисунок – охотник за вампирами. Он промок до костей, шелковистые волосы облепили голову. Он взял обе связки чеснока – свою и Колину и повесил себе на шею. Там же висели два деревянных диска. Заткнутые бутыли со святой водой торчали из карманов брюк. Одна из ладошек сжимала остро заточенный кол, в другой был молоток, слишком тяжелый и для взрослого.

– Ты уверен, что знаешь, что делать?

Саша удивленно обернулся и увидел высокую худую фигуру Мартина позади. Розовые и золотые одежды священника обвисли, облепив впалую грудь, в глазах светился яростный огонь. Но его улыбка, когда он взглянул на мальчика сверху, была ласковой. На Мартине тоже было надето множество святых символов, а в руке он держал сумку, издававшую при движении деревянный стук.

– Дай-ка я возьму этот молоток, – предложил священник. Саша во все глаза уставился на него, не веря, что кто-то принял его сторону в этом кошмаре.

Семья Саши не была особенно набожной. Да и никто в Баровии не был. При всех тех ужасных вещах, что происходили в этой проклятой земле, мало кто продолжал верить в старых богов. Когда брат Мартин появился из Свалических лесов несколько лет назад, бормоча что-то о Повелителе Зари, никто не отнесся к нему всерьез, но ему позволили жить в заброшенной церкви, ведь пока он не нарушал никаких законов деревни. Саша всегда думал, что Мартин немного сумасшедший. Но сейчас это не имело значения. Саша снова залился слезами надежды и крепко прижался к священнику. Мартин смутился, потом с трепетом погладил темные волосы мальчика.

– Латандер с нами, – пробормотал он ребенку. – Он поможет уничтожить наших противников.

Возвращаясь в обуглившееся здание, которое раньше было его домом, Саша Петрович истово молился.

Они ступили внутрь. Ничто не изменилось. Кошмарные отпечатки по-прежнему темнели на ступеньках. Давящая, зловещая тишина все так же висела в воздухе. Деловито и спокойно Мартин обследовал тела.

– Из них выпили всю кровь, – холодно произнес он наконец. – Если их похоронить, они сами восстанут, оживут. Дай мне кол и немного чеснока.

Священник вытащил из почерневших досок первое тело. Саша отвернулся, в животе у него все пошло кругом. Это был труп Анастасии. Ее правая рука обуглилась, а одежда сгорела почти дотла. Правая сторона лица тоже почернела, выгорели волосы. Быстро и умело Мартин уложил ее на покрытый ковром пол. Он взглянул на Сашу, который сполз по стене и поджал колени к подбородку.

– Ты сделаешь это.

Глаза мальчика в ужасе распахнулись:

– Нет!

– Да, – настаивал Мартин, подходя к мальчику и опускаясь перед ним на колени. – Она – твоя мать. Рука того, кто любит ее, лучше сможет нанести удар, который освободит ее душу.

– Но она… Нет, Мартин, нет. Я не могу!

– Ты должен. Она обретет покой. Поверь мне, Саша. – Он вложил кол в руку мальчика и сжал вокруг палки маленькие безвольные пальцы:

– Верь мне.

Словно во сне, Саша поднялся и приблизился к телу матери. Он пытался вспомнить ее такой, какой она была в жизни – смелая, ласковая, любящая, но всегда немного грустная. Он встал рядом с ней на колени, поморгал, прогоняя слезы и приставил заостренный конец кола между ее грудей, прямо над сердцем. Саша поднял молоток, потом опустил руку:

– Я не могу сделать этого, Мартин.

– Тогда ты обидишь мать, – с безучастным лицом ответил священник. Саша бросил на него испепеляющий взгляд, но Мартин сказал:

– Ты лишаешь ее покоя и обрекаешь на ужасное существование.

– Ты сделаешь это.

– Не буду, – Мартин сел и уставился на Сашу выцветшими голубыми глазами. – Это – твое дело.

Мальчик понял, что свихнувшийся священник вовсе не намерен шутить. Если он не пронзит колом сердце Анастасии, Мартин бросит ее на произвол судьбы. Саша разозлился на это, и его гнев перешел в силу. Сжав зубы, он обрушил молоток вниз со всей силой, на которую способен десятилетний мальчик.

Этого оказалось достаточно – кол вошел глубоко в полость груди. Саша был готов к тому, что Мартин просчитался и тело сейчас бросится на него, но труп лишь дернулся от нанесенного удара. Саша ударил снова. Оставшаяся еще в измученном теле кровь брызнула изо рта Анастасии. Третий удар, и Саша почувствовал, как кончик кола стукнулся о каменный пол под телом.

Его мать не была вампиром, но ведь душа ее попала в плен. Когда Саша снова взглянул в лицо матери, оно разгладилось, смягчилось, и слабое ощущение чуда озарило душу мальчика. Легенда говорит правду. Дух не обретал покоя. Как ни ужасно то, что нужно было сделать, но это приносило большое благо. Он стер заливавший глаза пот дрожащей рукой, но губы мальчика были плотно сжаты.

Он встал, оставив кол в сердце Анастасии.

– Хорошая работа, дитя мое, – сказал Мартин, осторожно положив мягкие бледные ладони на плечи Саши. – Сегодня ты совершил великое благо.

Мальчик сжался, приник к Мартину:

– Я понимаю, Мартин. Благодарю тебя. Это и вправду было тяжело, но…, спасибо тебе.

– Я должен совершить весь ритуал, – произнес Мартин. Саша кивнул, зная, что еще должен сделать священник с телом Анастасии, прежде чем ужасная процедура будет закончена. Мартин отрежет ей голову и забьет рот чесноком. Только тогда ее можно хоронить.

– Ты можешь сделать то же самое с остальными?

Саша посмотрел на тела деда и бабки, потом медленно склонил голову:

– Да, Мартин.

Они работали вместе весь день. Когда руки Саши уставали, Мартин приказывал ему засовывать чеснок во рты трупов, которыми еще не занимался, оставляя себе самую кровавую работу. Когда сгустились сумерки, их одежда насквозь пропиталась кровью, липла к телу, а руки опускались от изнеможения.

Но Мартин все еще был полон священного рвения. Конечно же, сам Латандер Повелитель Зари направил его сюда. Кровавое занятие, которое он только что окончил, нисколько не взволновало его. Саша, однако, был уже на пределе и валился с ног. Его нервы готовы были порваться. Мартин участливо обнял мальчика за плечи, и они уселись на ступеньках.

– Позволь рассказать мне историю, сынок, которая, возможно, поможет тебе лучше понять смысл всего этого, – Мартин указал на обезглавленные трупы. – Жил да был маленький мальчик, почти стольких же лет, что и ты, и жил он очень счастливо со своей семьей. Они ехали в другой город, когда их внезапно окутал туман. Они остановились на ночлег. Когда туман рассеялся, они оказались в совершенно незнакомом лесу. Люди в ближайшем городке оказались холодны и равнодушны, даже недружелюбны, и отказались дать им приют на ночь. Деваться было некуда, и они решили провести ночь в лесу.

Мартин умолк, глядя невидящими глазами куда-то вдаль.

– Брат Мартин? – позвал Саша. Мартин встряхнулся и продолжал:

– Мальчик проснулся и увидел чудовищную сцену. Сотня волков – каждый в два раза больше обычного волка – окружила их маленьких лагерь. Красивые женщины кинулись целовать дядей мальчика, но когда они подняли головы, мальчик увидел, что они на самом деле пили кровь из своих жертв. Конечно, мальчик закричал. Увидев это, высокий человек, белый как смерть и черный как ночь, посмотрел на мальчика пылающими красными глазами. Человек двинулся к мальчику – медленно – и мальчик знал, что сейчас ему суждено умереть. Мать мальчика умоляла страшного человека, но он приказал волкам разорвать ее на клочки. Он уже почти убил мальчика, как вдруг явился Латандер Повелитель Зари.

Мартин совсем забыл о Саше, войдя в благоговейный транс. Его лицо наполнялось внутренним светом, когда он говорил.

• Предыдущая
• 38/75
• Следующая