Муж-незнакомец - Дэй Сильвия - Страница 48

• Предыдущая
• 48/68
• Следующая

Рис удивленно поднял бровь, затем взял ее за руку и увлек к ближайшей скамье.

– Ваша матушка так сказала?

– Она сказала, что глупо со стороны женщин думать, что любовные романы случаются по великой страсти и непременно заканчиваются браком. Она сказала, что все как раз наоборот. Любовная связь, всего лишь способ удовлетворять потребности, и ничего больше. Брак – это обязательство на всю жизнь, опирающееся на глубокие, прочные чувства. Моя мама была прогрессивно мыслящей женщиной. В конечном счете, она действительно вышла за американца.

– Ах да, верно! – Усевшись, Рис притянул Эбби к себе на колени. Она почти ничего не весила, и он прижал ее теснее, положив подбородок ей на макушку. – Значит, это она повинна в том, что твоя головка забита всей этой любовной чепухой.

– Это не чепуха, – огрызнулась Эбби. – Мои родители были без ума друг от друга и были очень, очень счастливы. Их радость, когда они вновь встречались после разлуки… Сияние их лиц, когда они обменивались улыбками за обеденным столом… Это такое чудо.

Коснувшись языком ее горла, Рис склонился к ее уху и прошептал:

– Я могу показать тебе чудо, Эбби.

– О Боже! – Она задрожала. – Клянусь, у меня все внутри перевернулось.

Ему нравилось, что он так воздействует на нее, нравилось, как невинно и чутко она откликается на его ласки. У нее был безупречный характер. Не потому, что она была наивна, она ясно сознавала все сложности мира, но потому, что малопривлекательные черты человечества не лишили ее иллюзий. Да, на нее открыли охоту сомнительной репутации джентльмены. Но она понимала, отчего это происходит, из-за тупого упрямства и жадности некоторых мужчин. Всему остальному миру она по-прежнему доверяла.

Подобный оптимизм Рис находил неотразимым. Овладев ею, он, скорее всего, обречет себя на вечные муки, но с этим он ничего не мог поделать. Мысль о том, что ему никогда не держать ее в объятиях, никогда не разделить с ней восторгов страсти, была просто невыносима.

– В каком крыле здания расположена твоя комната? – пробормотал он.

– Позвольте мне прийти к вам.

– Почему?

– Потому что вы более опытный и пресыщенный из нас двоих.

– Какое это может иметь значение? – Когда же эта женщина перестанет наконец ставить его в тупик?

– У вас такой особый запах, милорд. Смесь вашего одеколона, мыла и крахмала. Он очень приятный, и когда ваша кожа разогревается, я иногда чувствую, что почти теряю сознание. Могу только вообразить, насколько его действие усилится в результате физического напряжения во время занятий любовью. Сомневаюсь, что мне удастся хоть на мгновение сомкнуть глаза среди простыней, пропитанных этим запахом. Для вас же, напротив, запах секса не представляет ничего особенного, поэтому пусть уж лучше ваши простыни хранят мой запах, чем мои ваш.

– Понятно.

И прежде чем он сам сообразил, что делает, Рис уложил ее на скамейку и, опустившись перед ней на колени, с такой страстью впился ей в губы, какой не испытывал уже с… с… Проклятие! Кого, к дьяволу, интересует, когда это было? Это, чёрт побери, происходило сейчас.

Его ладони накрыли нежные выпуклости ее грудей, слегка сжимая их, и из ее горла невольно вырвался стон, который, нарастая, разнесся по саду. Их вполне могли обнаружить, но все равно Рис не мог заставить себя прерваться. Его опьянял ее запах, ее ответная реакция, то, как она выгнулась в его объятиях и тут же, испугавшись, отпрянула назад.

– У меня вся кожа горит, – прошептала Эбби, извиваясь.

– Тише, милая, – успокаивал он ее, не отпуская ее губ.

– Меня… меня бросает в жар!

– Тш-ш, я помогу тебе, – Он гладил ее тело, пытаясь смягчить то, что вскоре грозило перерасти в бурную страсть.

Ее ладони скользнули ему под сюртук, тонкие пальцы впились ему в спину. От этого кровь яростно запульсировала в его напряженной плоти, и Рис отплатил тем, что сжал кончиками пальцев ее отвердевшие соски. Одна его рука была в перчатке, другая – нет. Он думал, что двойственные ощущения должны свести ее с ума.

– Господь всемогущий! – задыхаясь, прошептала она, затем обхватила его ягодицы и резко притянула к себе, так что их бедра соприкоснулись.

Его прерывистое дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. Она непроизвольно вскрикнула. Он произнес:

– Эбби, нам нужно найти комнату.

Она уткнулась лицом ему в шею, покрывая поцелуями влажную от пота кожу.

– Возьми меня прямо здесь.

– Не искушай меня, – пробормотал Рис, не сомневаясь, что еще несколько минут, и он именно так и сделает. Если кто-нибудь наткнется на них сейчас, ему уже не отвертеться. Он прижимался к ней как завзятый распутник. Она была девственницей, не сумевшей устоять под напором опытного повесы.

Как они могли дойти до такого? Подумать только, стоило ему минуту или две побыть в ее обществе, и он уже готов нарушить свое основное правило: никогда не иметь дела с девственницами. Какая в этом радость? Быстро не отделаешься, будет кровь, слезы. Ему следовало обхаживать ее должным образом, не спешить, отложить собственное удовольствие…

– Милорд, умоляю вас!

Тысяча чертей! Это звучало божественно!

– Эбигейл! – Он хотел поторопить ее, чтобы они могли встретиться обнаженными в более подходящем месте, но ему было так трудно оторвать пальцы от, ее сосков. Да, у нее были маленькие груди, но соски… Он не мог больше ждать.

Ее красивое платье порвалось, когда он сдернул плечо вниз и обнажил ей грудь. Она снова вскрикнула, когда он, опустив голову, взял сосок в рот. Такие длинные, бесподобные соски! Они перекатывались под его языком, как вишни, и были такими же сладкими.

– Прошу вас, о-о-о, пожалуйста, милорд! – Эбби выгибалась дугой навстречу его рту, и он едва не кончил. Ее волнообразные движения невыносимо дразнили его готовую взорваться плоть.

Только звуки приближающегося смеха спасли ее от окончательного грехопадения на садовой скамейке.

– Проклятие! – Рис быстро встал, поднял ее со скамьи и оправил лиф ее платья. Сосок, который он прежде ласкал, игриво топорщился под шелком, и он не смог удержаться и прижал его большим пальцем.

– Не останавливайтесь! – громко запротестовала она, вынудив его зажать ей рот ладонью.

– Кто-то идет сюда, милая. – Рис дождался, пока она кивнет ему в знак того, что понимает. – Ты знаешь, где моя комната? – Эбби снова кивнула. – Скоро я буду там, не задерживайся. Иначе я пойду тебя искать.

Эбби широко раскрыла глаза, затем решительно закивала:

– Иди.

Рис наблюдал, как она направилась к дому по боковой дорожке и скрылась из вида. Затем он укрылся под ближайшим увитым лозами деревом и притаился. Им нельзя было возвращаться в дом слишком быстро друг за другом. Даже если их никто не видел или заметили только одного из них, им следовало соблюдать крайнюю осторожность.

– Но обращаться в парламент, Селеста? – послышался голос леди Хэммонд с ближайшей дорожки. – Подумайте, какой будет скандал!

– Я только об этом и думаю последние пять лет, – ответила вдовствующая леди Грейсон. – Я никогда не испытывала такого унижения, как сегодня днем, когда они не явились на обед. Который, кстати сказать, оказался превосходным.

– Благодарю вас. – Последовала долгая пауза, затем: – Грейсон, видимо, очень увлечен своей женой.

– Только в самом примитивном смысле, Ифигения. Кроме того, она не хочет оставаться замужем. Она не только доказала это своим поведением за последние четыре года, но сама мне сказала об этом.

– Не может быть!

Рис прищурился. Не могла Изабелла сказать подобную чушь матери Грейсона!

– Сказала, – повторила вдова. – Мы с ней договорились помочь друг другу.

– Вы шутите!

Боже милостивый! Рис чуть не зарычал с досады. Белла не обрадуется, когда они встретятся в следующий раз. Будь он проклят, если ему не придется опять вытаскивать ее из очередной неприятности!

Дождавшись, пока дамы отошли подальше, Рис выбрался из своего укрытия и тайком направился через сад к дому, где его ждали греховные удовольствия.

• Предыдущая
• 48/68
• Следующая