Ф. М. Том 1 - Акунин Борис - Страница 55

• Предыдущая
• 55/58
• Следующая

— Я уже озвучивал, что мы как бы готовы порешать этот вопрос в плане поддержки. Привлеченку обеспечим. Но только если объект реально в шаговой доступности… — и дальше всё в том же роде.

Бизнесмен ушёл, за его стол села парочка, парень с девушкой, оба в купальниках, и громко начали обсуждать всякие интимности.

— Что за предъявы, Макс? Я прямо в шоке! — горячилась барышня, изъясняясь на причудливой смеси блатного говорка и гламурного слэнга, которая в ходу у нынешней продвинутой молодёжи. — Подумаешь, эпиляцию не сделала! А сам дезодорантом не пользуется!

— Не гони, — обиделся кавалер. — У тебя чего, нос заложило? На, нюхай! «Хуго Босс», летняя коллекция! Знаешь, Оксан, тебе пора серьёзно задуматься о наших отношениях. Надо уважать сексуального партнёра!

Николас покраснел и заскрипел стулом.

— Саша, может быть, переберёмся на пляж?

Саша позагорала, потом переехали в Жуковку, ещё и там в кафе насиделись. Валентина заставляла себя ждать.

Девочка несколько раз спросила, где та и что, но Фандорин отвечал уклончиво.

Наконец, появилась. Ленивой, как у нагулявшейся кошки, походкой подошла, промурлыкала:

— Ух, я такая голодная! Девочки, что это у вас там на витрине за салатик? Несите! И булочку! Две!

Моральный облик помощницы Николасу был давно и хорошо известен, поэтому от нравоучений он воздержался и лишь спросил:

— Ну?

Валентина подмигнула:

— Бинго! «Нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики». Это из кино одного, старого.

— Значит, рукопись, действительно, у неё? Можно докладывать клиенту?

Ника знал, что помощнице не хочется комкать рассказ о своих подвигах, но Саше выслушивать все эти неаппетитные подробности было совершенно ни к чему.

Однако сбить Валю не удалось.

— Рассказываю. Приезжаем к Марфуше. Сначала то-сё, бабочек смотрели… — Она выразительно покосилась на шефа.

— Я знаю, это инсектариум называется, — сообщила Саша. — Много бабочек? Красивые?

— Только две, но шикарные.

Ника пнул ассистентку под столом ногой.

— Что рукопись? Как ты вышла на тему?

— Всё по плану. Пили кофе, лялякали про литературу. Мы же интеллигентные девушки. Она Мураками обожает, Коэльо для неё простоват, но Харуки — супер. А я ей говорю: твой япошка — лажа, вот русская классика — это рулёз. От Достоевского, говорю, прямо залипаю вся. У меня дома ПээСэС, пятьдесят томов, так я их с первого до последнего читаю, как заведённая, а как закончу, снова начинаю. Что ни говори, а наша русская литература самая великая на свете. Особенно Достоевский, говорю, меня жутко заводит. Он такой сексуальный. Тут тебе и садо-мазо, и фетишизм, и лесби, только умей между строчек читать. И пересказала ей Сашкиного папаши лекцию, близко к тексту.

— Про лесби там ничего не было. А в полном собрании сочинений Федора Михайловича не пятьдесят томов, а тридцать, — поправил Фандорин.

— Неважно. Важно, что Марфутка клюнула. Говорит: «А если я тебе дам почитать романчик Достоевского, которого никто на свете ещё не читал? У меня есть». Я ей: «Иди ты». Ну, она и рассказала, как было дело. Явился к ней один лох с ушами (это она, Сашок, твоего ботинка так описала. В смысле, родителя). Он по телеку видел передачу про литагентство — Марфуша каналу проплатила, для пиара. Типа про прочные связи с культурной элитой Запада, про контакты с зарубежными издателями. Ну и повёлся. В смысле, купился. Короче, поверил. Позвонил в офис, потом пришёл. Вежливый такой, скромненький, в очочках. Она бы сейчас на него посмотрела, — хохотнула Валя. — Надо будет её после в палату сводить, Марфушке понравится… В общем взяла она кусок рукописи, отвезла к экспертше, самой главной по Достоевскому. Та говорит: верняк.

— А как звали экспертшу? — спросил Николас.

— Я не спросила. Что, надо было?

— Нет, я и так знаю.

То-то Элеонора Ивановна засмеялась, когда он сказал по телефону про рукопись. «Снова-здорово» — так она выразилась. И потом вела себя странновато…

— Она смешно про экспертшу эту рассказывала. Заранее узнала, что у той такса — сто баксов. Приходит, а старушка требует триста. Кстати, не больно-то удивилась, будто ей каждый день по новому Достоевскому притаскивают. Марфушка ей: «Нет вопросов. Сто даю сразу, двести потом». Ну а когда заключение получила, кинула пенсионерку. «Стыдно, говорит, в вашем возрасте клиентов дурить». Марфушу на козе не объедешь.

Теперь Нике стало понятно, почему Моргунова вела себя с ним так насторожённо и почему не дала в руки результат экспертизы, пока не получит расчёта. Тут вообще многое начинало проясняться. Не больно удивилась? Ещё бы! Можно не сомневаться, что у Элеоноры Ивановны к тому времени уже успел побывать коллекционер Лузгаев, с другим куском того же текста. Поэтому, наверное, и таксу подняла. На спрос отреагировала, жадная ведьма.

— Что было дальше? Она заплатила Морозову аванс?

— Ни шиша она ему не заплатила. Марфушу раскрутить на бабки непросто. Нагнала пурги полную тундру. В смысле, заморочила лоху голову. Сказала, книжку издать не проблема, хоть у нас, хоть за границей. Но заплатят только за первую публикацию, а потом всякий, кому не лень, может перепечатывать и гнать любые тиражи. Писатель-то давным-давно помер, законных наследников нет.

Это называется public domain, общественная собственность. Но есть одна хитрость, специально для таких случаев придумана. Вы, говорит, несколько страничек подпортите, чтоб прочесть было нельзя. А потом типа как проведёте научную работу — восстановите текст. Тогда он юридически будет считаться вашей редакцией авторского текста, и права окажутся все ваши. Не баба, а Государственная Дума, даже ещё умнее. Эту «редакцию» купят во всем мире, Марфуша устроит. За посредничество ей 50 %. Рукопись оставила себе. Сказала, что будет иностранным издателям показывать, ну а на самом деле, чтоб дедок не передумал. Кстати, что с ним стряслось, она не в курсе. Говорит, пропал куда-то, на звонки не отвечает.

— Ты саму рукопись видела?

— Нет. Стала клянчить, а она ломается. Я, говорит, раненая, истекаю кровью, сегодня нельзя. Это она кекс резала и палец чуть-чуть ножиком задела. Всего одна капелька крови вытекла, и ту я языком слизнула.

У Саши на лбу появилась удивлённая морщинка.

— Это она меня нарочно завлекает. — На лице Вали вновь возникло блудливое, кошачье выражение. — Чтоб я снова приехала. Говорит, спрятала рукопись в надёжном месте, потому что этим бумажкам цена минимум миллион зелёных.

— Ты уверена, что «надёжное место» находится в доме?

Да. Она сказала, завтра приезжай, достоевскоманка. Дам почитать, на сладенькое. Так что рукопись здесь, в Жуковке. Улица Серафимовича, дом 25. Сами видите: моя жертва была не напрасна. Завтра помусолю странички в руках, для стопроцентной уверенности, и можете докладывать. Но учтите: Марфа — тётка ушлая. Заломит ещё дороже, чем коллекционер. Хотя, насколько я понимаю, это уже не наша проблема. Пускай спонсор с ней договаривается.

— Ты права, — согласился Фандорин. — Подождём до завтра. Я тебе дам прочесть ксерокс, чтобы ты проверила, совпадает ли конец второй части с началом третьей. Итак, откладываем до завтрашнего утра.

Но до завтрашнего утра было ещё очень далеко. И наступило оно не для всех.

Разбудил Николаса телефонный звонок. Правда, утро было не раннее, половина одиннадцатого. Ночью у Фандорина состоялся разговор с Алтын по поводу уроков музыки — длинный, мучительный и безрезультатный, потому что говорить прямым текстом он не решился, а жена упрямо делала вид, что не понимает причины его недовольства. Легли в третьем часу обиженные друг на друга, и потом ещё он долго не мог уснуть.

Так вот, звонок:

— Шеф, хреновые дела. — Валя, голос дрожит. — Позвонила Марфе, как договаривались. Трубку берет мужик. Я подумала, ошибка. Второй раз набираю — снова мужик. «Вам, говорит, наверно, Марфу Леонидовну? Она не может подойти, кто её спрашивает?» Не понравилось мне это. Не стала отвечать, отключилась. Через 15 минут звонок. Тот же мужик. Называет по имени-отчеству, представляется: оперуполномоченный такой-то. В каких отношениях вы состояли с покойной Захер?

• Предыдущая
• 55/58
• Следующая