Буревестник - Муркок Майкл Джон - Страница 47

Скоро под ними оказалось то, что раньше было Восточным континентом, – Вилмирский полуостров. Но теперь эта земля не обладала своими прежними качествами. Теперь огромные колонны темного тумана поднимались в воздух, и драконам приходилось лететь между этими столбами. На далекой земле внизу струилась и бурлила лава, какие-то мерзкие формы мелькали на земле и в воздухе, появлялись чудовищные звери, а иногда и группа странных всадников на конских скелетах, они задирали головы, слыша биение драконьих крыльев, и, охваченные ужасом, неслись во весь опор к своему лагерю.

Мир казался трупом, порождающим жизнь своим разложением, поскольку мертвецом кормились черви.

Из людей в мире остались только трое – те, что сидели сейчас на драконьих спинах.

Элрик знал, что Джагрин Лерн и его союзники из числа людей давно уже потеряли человеческий облик и не могут претендовать на родство с тем видом, который был стерт с лика Земли их ордами. Одни только вожди, возможно, сохранили сходство с людьми, ибо Темные Владыки сами поддерживали свое людское обличье, хотя души их были изуродованы не в меньшей мере, чем тела их последователей, принявшие под воздействием Хаоса самые дьявольские очертания. Все темные силы Хаоса затмили белый свет, а драконья стая все глубже и глубже проникала в это царство тьмы. Элрик держался в седле только благодаря ремням. Снизу, казалось, поднимался мучительный крик – сама природа противилась насильственному изменению ее форм.

Все дальше и дальше летели они туда, где раньше у Плачущей пустоши располагался Карлаак, а теперь стоял лагерь Хаоса. Потом они услышали карканье, донесшееся до них сверху, и увидели, как на них устремляются какие-то темные формы. У Элрика даже на крик не было сил, поэтому он слабо похлопал Огнеклыка по шее, заставив животное уклониться от опасности. Мунглам и Дивим Слорм последовали его примеру, а Дивим Слорм протрубил в свой рог, приказывая драконам не ввязываться в схватку с нападающими, но для тех драконов, что находились в хвосте стаи, этот звук запоздал, и они были вынуждены развернуться и вступить в бой с темными призраками.

Элрик оглянулся и в течение нескольких секунд наблюдал за их очертаниями в небе – существа с акульими пастями вступили в бой с драконами, которые выплевывали на них горючий яд, рвали их зубами и клыками. Элрик видел, как драконы хлопают крыльями, чтобы не потерять высоту, но потом поле его зрения снова заволокла волна темно-зеленого тумана, и судьба дюжины драконов осталась неизвестной.

Теперь Элрик дал Огнеклыку команду спуститься пониже к группе всадников, мчавшихся по измученной земле. На копье их вожака развевался штандарт Хаоса с восемью стрелами. Драконы опустились и пролили яд, с удовлетворением услышали крики животных и всадников, увидели, как занялись они пламенем и сгорели, а их пепел поглотила дыбящаяся земля.

То здесь, то там они видели гигантский замок, недавно возведенный с помощью колдовства, возможно, в качестве вознаграждения какому-нибудь королю, перешедшему на сторону Джагрина Лерна, а возможно, то были крепости вожаков Хаоса, которые теперь, когда Хаос взял верх, обосновались на Земле. Они пикировали на эти замки, поливали их ядом, и те занимались каким-то неестественным огнем, испускали дымы, смешивающиеся с рваным туманом. Наконец Элрик увидел лагерь Хаоса – город, недавно возведенный таким же образом, как и те замки. В янтарном небе над городом развевался штандарт со знаком Хаоса. Но Элрик не почувствовал душевного подъема – только отчаяние, потому что он был настолько слаб, что не мог сразиться со своим врагом Джагрином Лерном. Что ему было делать? Где взять силы? Ведь даже если он не будет участвовать в сражении, ему потребуется энергия, чтобы во второй раз протрубить в рог и вызвать на Землю Белых Владык.

В городе царила странная тишина, словно он ждал чего-то или к чему-то готовился. У лагеря был зловещий вид, и Элрик, прежде чем вторгнуться в его пределы, сделал круг по периметру.

Его примеру последовали Дивим Слорм, Мунглам и остальные драконы стаи, а Дивим Слорм крикнул:

– Что теперь, Элрик? Я никак не ждал, что здесь так скоро возникнет город.

– И я тоже. Смотри… – Он дрожащей рукой, которую ему удалось поднять лишь с большим трудом, указал вниз. – Вон штандарт с Тритоном Джагрина Лерна. А вон… – Он указал на штандарты Герцогов Ада. – Вот только знамен земных королей я что-то не вижу.

– Эти замки, что мы уничтожили, – прокричал Мунглам. – Я думаю, Джагрин Лерн разделил их между своими приспешниками. Нам неизвестно, сколько времени прошло на самом деле. Сколько им потребовалось, чтобы сотворить все это?

– Верно, – кивнул Элрик, глядя на неподвижное солнце. Его качнуло в седле, он чуть не потерял сознание, но в конечном счете сумел сесть прямо. Дышал он тяжело. Щит Хаоса оттягивал ему руку своим огромным весом, но Элрик продолжал держать его перед собой.

Потом он, повинуясь импульсу, пришпорил Огнеклыка и направил его вниз – на замок Джагрина Лерна.

Никто не пытался его остановить, и дракон приземлился среди башен замка. Здесь царила тишина. Элрик оглянулся, озадаченный, но вокруг были только сооружения из темного камня, который, казалось, плавился под ногами Огнеклыка.

Ремни мешали ему спешиться, но он и так видел, что город брошен. Куда девались орды обитателей ада? Куда девался Джагрин Лерн?

К нему присоединились Дивим Слорм и Мунглам. Остальные драконы кружили в вышине. Когти скребли камень, крылья рассекали воздух, драконы, сев, поворачивали туда-сюда головы, ерошили чешую – пробудившись, монстры предпочитали находиться в воздухе, а не на земле.

Дивим Слорм пробыл на земле недолго. Он снова поднялся в воздух и со словами: «Я осмотрю город» полетел низко над замками, потом они услышали его крик, а затем дракон нырнул и исчез из виду. Раздался вопль, но они не видели его источника, потом дракон появился снова, и они увидели, что Дивим Слорм держит извивающегося пленника, привязанного к передку седла. Дракон приземлился. Пленник сохранял сходство с человеческим существом, но был сильно изуродован Хаосом: нижняя губа у него выступала, лоб был узок, а подбородок отсутствовал. Огромные квадратные неровные зубы виднелись во рту, а голые руки были покрыты густыми длинными волосами.

– Кто твои хозяева? – спросил Дивим Слорм.

Плененное существо, казалось, не знало страха. Оно со смехом ответило:

– Ваше прибытие было предсказано, и, поскольку двигаться в городе трудно, они собрали свои армии на плато в пяти милях на северо-восток. – Существо посмотрело своими большими глазами на Элрика. – Джагрин Лерн шлет тебе привет. Он говорит, что предвидел твое падение.

Элрик пожал плечами.

Дивим Слорм вытащил рунный меч и разрубил существо надвое. Оно, умирая, рассмеялось, потому что вместе с рассудком его покинул и страх. Дивим Слорм содрогнулся, когда то, что было душой убитого, смешалось с его собственной, пополнив его запас энергии. Тут он с проклятием на языке виновато посмотрел на Элрика.

– Извини, я поспешил… Нужно было оставить его тебе.

Элрик на это ничего не ответил. Он лишь прошептал едва слышно:

– Давайте на поле боя. Поторопимся!

Они взмыли вверх, присоединяясь к стае, и понеслись сквозь шуршащий, живой воздух на северо-восток.

С удивлением увидели они армию Джагрина Лерна, потому что не могли себе представить, как он сумел так быстро перегруппироваться. Казалось, все демоны и все воины мира встали под знамена теократа, вокруг которого облака становились темнее, несмотря на то что молнии явно неземного происхождения с грохотом и вспышками рассекали пространство долины.

Стая драконов устремилась в это шумное бурление, и Элрик сразу определил, где находится Джагрин Лерн, чье знамя развевалось над подчиненными ему полками. Другими подразделениями командовали Герцоги Ада – Малохин, Жортра, Ксиомбарг и другие. Еще Элрик увидел трех самых могущественных Владык Хаоса, рядом с которыми остальные казались карликами. Чардрос Жнец с огромной головой и кривой косой в руках. Мабелод Безликий, чье лицо всегда находилось в тени, как на него ни смотри. Слортар Старый, худощавый и прекрасный, считавшийся самым старым из богов. Защититься от такой силы вряд ли смогли бы и тысячи искусных чародеев, а атаковать ее казалось чистым безумием.