Анжелика и король - Голон Анн - Страница 11

• Предыдущая
• 11/72
• Следующая

Давным-давно Эдуард Английский был женат на одной из дочерей Мортемар. А у нынешнего герцога де Вивонна король и королева-мать были крестными.

В глубоких голубых глазах мадам де Монтеспан отражался гордый и напыщенный девиз ее семьи:

«Прежде чем из моря вышла земля, появился род Рошешуа!»

Но никакие заслуги не избавили мадам де Монтеспан от появления в Париже бедной как церковная мышь, в одном лишь старом экипаже. И до самого замужества ей приходилось пребывать в жестоких тисках бедности. Более гордая и чувствительная, чем это можно было себе представить, Атенаис часто искала утешения в слезах.

Лучше, чем кому бы то ни было, Анжелике были известны все проблемы, с которыми сталкивалась Атенаис. Не один раз с тех пор, как она познакомилась с этой семьей, ей приходилось улаживать за них дела с кредиторами и даже ссужать небольшие суммы, которые, как она знала, ей никогда не получить обратно. И никто из этого семейства даже не поблагодарил ее за это. Анжелика испытывала некоторое удовольствие от своих поступков в отношении семьи Монтеспан.

Она часто спрашивала себя, зачем она поддерживает эту невознагражденную дружбу. С одной стороны Атенаис была, несомненно, приятной личностью, а с другой — Анжелике следовало бы иметь здравый смысл и ничего больше не делать для нее. И все же кипучая энергия де Монтеспан очаровывала ее. Анжелике всегда нравились люди, которые стремились к самой вершине успеха, а Атенаис была одной из них. Ее амбиции были безграничны как море, о котором говорилось в их девизе. И лучше было быть с ней на гребне ее волны, чем становиться поперек дороги.

Со своей стороны, Анжелика считала удобным иметь такую великодушную и обеспеченную подругу, тем более что, несмотря на свою красоту, Анжелика все же не могла затмить Атенаис.

В ответ на упоминание своей подруги о королевской благосклонности лицо мадам де Монтеспан, которое весь вечер было хмурым, разгладилось.

— Королева беременна. И мадемуазель де Лавальер тоже понесла. Сейчас самый подходящий момент, чтобы привлечь внимание короля, — сказала Атенаис с усмешкой, в которой таился юмор и озорство. — Ах, Анжелика, о чем вы заставляете меня думать и говорить! Я бы сгорела от стыда, если бы король предложил мне стать его любовницей! Я никогда не посмела бы появиться перед королевой, а она такая хорошая женщина!

Анжелику не обманул этот протест добродетели. Некоторые черты характера Атенаис удивляли ее, причем как способность лицемерить, так и быть искренней. Или ее благочестие: будучи достаточно фривольной во всем остальном, де Монтеспан никогда не пропускала мессы или других торжественных богослужений, и королева не раз повторяла, что ей очень приятно иметь в свите такую набожную придворную даму.

— Разве вы не помните, — смеясь сказала Анжелика, — тот визит, который мы нанесли вместе с мадам Скаррон той колдунье ля Вуазин? Вы еще хотели спросить ее, полюбит ли вас король.

— Ерунда! К тому же, если бы меня определили не в свиту ее величества, я бы нашла какой-нибудь другой способ быть представленной ко двору. Мне кажется, что старуха лгала нам.

— Она сказала, что мы все трое станем любовницами короля.

— Даже Франсуаза?

— О, я забыла, судьба Франсуазы самая блистательная — она должна стать женой короля.

Они рассмеялись: Франсуаза Скаррон — королева Франции!

— Ох, какая же я несчастная, — внезапно вздохнула Атенаис. — Можете поверить, я должна каретнику тысячу восемьсот ливров за седло и уздечку, которые он сделал к сегодняшней охоте. Надеюсь, вы заметили, из какой превосходной кожи они сделаны…

— Тысяча восемьсот ливров…

— Не такой уж большой долг. Плевала я на все жалобы мужа! Я сказала ему, чтобы он подождал со своими кредиторами. Но мой невыносимый муженек заказал пару таких алмазов, что сердце у меня оборвалось, и если он не оплатит их к завтрашнему дню, ювелир не отдаст их ему. Вы когда-нибудь видели такого мужа, который вечно суется не в свои дела? Он сам не знает, как раздобыть деньги. Боже, как он играет! И совсем не слушает меня!

Анжелика, щеки которой еще горели от оскорбления Филиппа, не находила этот разговор забавным. А мадам де Монтеспан, очевидно, нравилось дразнить Анжелику.

— Выбросьте из головы мрачные мысли. Вы держите Филиппа куда более крепкими узами, чем просто супружескими.

Напоминание о Филиппе заставило Анжелику вспомнить о том, что она хотела бы занять при дворе место, подобающее маркизе дю Плесси де Бельер.

— Ах, давайте не будем говорить об этом, а то я совсем замолчу и вы сами об этом пожалеете. Если вы такая ловкая, то помогите мне найти место при дворе. Вы не знаете, есть ли свободная должность?

Атенаис возвела руки к потолку.

— Бедное дитя, вот о чем вы думаете! Свободное место ври дворе? С таким же успехом вы можете искать иголку в стоге сена. Тут все настороже: даже те, кто располагает огромными суммами для подкупа, не могут получить места.

— Но вы же смогли стать фрейлиной королевы?

— Король сам назначил меня. Я рассмешила его, когда он пришел к мадемуазель де Лавальер. Его величество посчитал, что я смогу развлекать королеву. А король очень заботится о своей жене. Вам следует найти покровителя, и нет никого лучше для этой цели, чем сам король. Подумайте сами, кто может заступиться за вас? А еще лучше подумайте, что вы можете сделать сами для себя, чтобы это дошло до его величества. Если понадобится, ваше дело рассмотрит Совет. А если вы еще сможете доставить веские доказательства в парламент, считайте, что дело сделано.

— Все это очень сложно и тяжело. А что вы подразумеваете под словами «можете сделать сами для себя»?

— Я и сама не знаю. Спросите свое воображение. Постойте, вот недавний пример: месье де Лак, мажордом маркиза де Лавальер, вошел в союз с Колленом, дворецким маркиза. Они попросили позволения собирать по два су с акра на всех свободных землях между Медоном и замком Шаньи. И это была счастливая мысль, ибо теперь, когда король выбрал это место для своего дворца, все захотят приобрести здесь земельный участок. Прошение подала мадемуазель де Лавальер, и король немедленно подписал его. А самый большой попрошайка — это маркиз, ее брат, у него просто дар клянчить. Вам надо бы с ним проконсультироваться. Он даст вам хороший совет. Я, в свою очередь, могу представить вас королеве. Вы сможете поговорить с ней и, может быть, привлечете ее внимание.

— Это очень мило с вашей стороны! — с воодушевлением сказала Анжелика. — А я обещаю вам найти что-нибудь в своих «шкатулках с драгоценностями», чтобы ублажить вашего каретника.

Маркиза де Монтеспан не скрывала радости.

— Согласна! Вы — ангел! Но вы будете сверхангелом, если добудете мне попугая! Я так мечтаю об этой птице!

Мадам де Монтеспан зевнула и потянулась. Время от времени она возобновляла разговор, сплетничая с Анжеликой, ибо ограниченные размеры помещения не позволяли им вытянуться во весь рост и отдохнуть.

Они услышали, как за пологом кровати заворочались два тела, послышалось позевывание.

— Мне кажется, что пора уже спуститься вниз, — сказала Атенаис, — Королева собралась позвать придворных дам. Я хочу оказаться одной из первых и выразить желание пойти с ней к мессе. Может быть, вы пойдете со мной?

— Может, это не самый удобный случай быть представленной королеве?

— Да, пожалуй, вам лучше дождаться, пока мы вернемся из часовни. Вы будете стоять на проходе. Я покажу вам место, где будет лучше всего видно короля, и где вы можете быть им замечены. Пойдемте, я покажу вам небольшую комнату близ королевских апартаментов, которую придворные дамы используют для личных нужд и как место для встреч. Есть у вас что-нибудь, кроме этой амазонки?

— В сундуке. Но не так-то просто мне сейчас что-либо забрать из комнаты мужа. Пошлю слугу.

— Наденьте что-нибудь попроще. После мессы король принимает гостей и посетителей, а затем отправляется на совещание с министрами. Вечером, кажется, будут игры и балет. Тогда-то вы и сможете щегольнуть своими драгоценностями. А теперь пора идти.

• Предыдущая
• 11/72
• Следующая