Анжелика и заговор теней - Голон Анн - Страница 20

• Предыдущая
• 20/49
• Следующая

— Вы спрашиваете обо мне, мессир? — осведомилась она, обращаясь к человеку в жилете и в шляпе с пером. Это, несомненно, был королевский чиновник. Его сопровождала безликая, бесцветная женщина. По-видимому, его жена, возраст которой трудно было определить. Джентльмен бродил на Анжелику хмурый взгляд.

— Откуда вы пришли? Кажется, с «Сен-Жан-Баптиста»? В хорошеньком состоянии это судно. Не могу похвалить господ Руанской компании. Кто же выходит па морскую прогулку в такое время года? И он еще позволил пиратам арестовать его.., у самого порта Тадуссака. Это даром не пройдет… Нас об этом предупреждали…

Он отстранил приказчика, Другой рукой оттолкнул жену, которая хотела войти вместе с ним. «Останьтесь здесь, моя дорогая, никогда не знаешь…» — и, выпятив грудь, вошел в лавку. — Где она?

Казалось, он готов был использовать все молчание преисподней, Когда говорят о демонах, которые подстерегают нас в пути, не следует смеяться. Не так-то просто избежать ловушки, приготовленной демоном. Анжелика еще раз порадовалась тому, что одета так просто. Она заметила, как воспринимает события население Тадуссака. От вторжения вновь пришедшего никому не было ни холодно, ни жарко. Зато он сам распалился, но, заметив Маргариту Бургуа, немного успокоился.

— Ах, вы тоже здесь, мать Бургуа! Добро пожаловать, дорогая матушка. Что происходит? Мне сказали… Он осмотрелся. Увидел открытый сундучок с медикаментами, женщин с маленькими детьми на коленях. — Ну, наконец, это безумие!

Вглядываясь в лица, он хотел найти одно ужасное, на котором начертаны знаки Люцифера. Он хотел найти графиню де Пейрак.

— Где же она? Мать Бургуа, прошу вас. Вы женщина рассудительная. Покажите мне ее!

— Но кого же? — спросила мать Бургуа.

— Ту, которая заставляет называть себя графиней де Пейрак. Мне сказали, что она только что была здесь.

— Действительно, я здесь, — сказала Анжелика, снова шагнув вперед.

На этот раз он получше всмотрелся в ее лицо и разразился упреками:

— Вы смеетесь надо мной!

— Каким образом?

— Вы все надо мной насмехаетесь! Это невыносимо! Что происходит? Люди теряют голову! Не осталось ни капли уважения, одни только насмешки. Моих советов не признают, стараются обойти меня.

Встав в театральную позу, он закричал громовым голосом:

— Я требую показать мне графиню де Пейрак!

— Ну, смотрите, это я! — крикнула, в свою очередь, Анжелика. И видя, что он растерялся, добавила:

— Я — графиня де Пейрак, не прогневайтесь, мессир. Смотрите на меня, сколько вам будет угодно, но будьте любезны, скажите мне, наконец, чего вы хотите.

Ее собеседник окрасился всеми цветами радуги. Никто еще не видел человека более растерянного. На лице его отразились все оттенки неожиданности: сомнение, удивление, изумление, потрясение.

Анжелика громко спросила:

— Кстати, а кто вы, мсье! Вы меня требовали во что бы то ни стало, а сами не представились мне…

Тот вскочил, схватил приказчика за воротник и начал трясти его:

— Болван! Ты мог бы предупредить меня заранее, вместо того, чтобы выставлять на посмешище.

— Не разговаривайте таким тоном с моим приказчиком! — закричал Виль д'Эвре, устремляясь к нему, — По какому праву вы так грубо обращаетесь с ним?

— Ах, теперь еще и вы, мсье губернатор Акадии! Я не удивлюсь, если все это сведется к сатурналиям.

— Сатурналии? Повторите-ка! Вдруг Анжелика заметила на пороге Жоффрея. Он только что появился. Он любил являться, когда его не ждут. Граф устраивал все так, что его внезапное появление вызывало шок. Слышали крик — не из-под земли ли он вышел?

— и тогда Жоффрей появлялся на глаза.

Сегодня он поразил всех своей маской и необычным шикарным костюмом. На широкой белой шелковой ленте сверкала алмазная звезда несравненной красоты. Темно-синий камзол был искусно вышит серебром. Крупный алмаз украшал эфес его шпаги. Его манеры отличались простотой, что несколько ближе к английской моде. Это немного обескуражило местных жителей, которые помнили английскую оккупацию и считали англичан своими врагами. Их нельзя было перепутать с французскими сеньорами, рядившимися в перья и кружева, носившими массивные башмаки с пряжками и вышитые жилеты. Он больше походил на иностранца, на корсара, не подчиняющегося никакому закону или государю. Он обладал баснословными богатствами. Жители Тадуссака много слышали о флибустьерах — об их богатствах, о сражениях, которые они ведут на море, об их преступлениях.

И вдруг один из них здесь, вошел неслышно и остановился на пороге.

По бледному лицу Анжелики Жоффрей догадался, что здесь произошла ссора.

— Если вы не будете упрямиться и поживете пока на том берегу Сегенея, то завтра, когда отчалят корабли так называемых пиратов, к которым я принадлежу, вы сможете вернуться в порт. Я вас предупредил, — сказал Виль д'Эвре. — А мадам де Пейрак пусть представит вас кто-нибудь другой.

— Вы же прекрасно знаете, что здесь на ферме замечательный воздух, который так необходим для здоровья моей жены.

— Тогда не жалуйтесь, что всегда являетесь с опозданием, Маркиз повернулся к Анжелике;

— Дорогой друг! Позвольте представить вам сира Дюпрэ де Ламотта. — И заметив, в свою очередь, Жоффрея, добавил:

— А вот ее супруг, мсье де Пейрак, чей флот остановился перед Тадуссаком.

Заметив свою жену рядом с этим мрачным мужчиной в маске, сир Дюпрэ де Ламотт испытал второй шок за этот день. Его блуждающий взгляд перешел от скромно одетой Анжелики к вновь пришедшему, который выглядел победителем.

Его сопровождали хорошо вооруженные охранники, в латах и испанских касках. Больше всего его приводило в ужас появление его жены. Ее ввел Жоффрей де Пейрак со словами:

— Не оставайтесь на улице. Ведь вся компания уже здесь. Посидите с нами, я вас прошу. Де Ламотт воскликнул:

— Мсье, прошу вас, не причините ей зла. Я сдаюсь. Вот моя шпага.

Пейрак не соизволил принять протянутое ему оружие.

— Мсье, вы меня не правильно поняли. Вложите свою шпагу в ножны, и пусть она там останется как можно дольше. Это мое искреннее пожелание. Знайте, что я зашел в этот порт как друг, будучи приглашен в Квебек мсье де Фронтенаком, вашим губернатором. Вот, кстати, мсье Карлон. Он мой гость на борту «Голдсборо». Он вам подтвердит чистосердечность моих намерений.

— Мсье интендант… — пробормотал Дюпрэ, выпрямляясь перед входящим Карлоном.

Карлон был взбешен, но по другой причине. Сейчас он был представлен как союзник графа де Пейрака. Его волновало другое. — история с грузами. Он был вне себя от возмущения.

— Я видел, что мои грузы: и доски, и мачты, и бочки с зерном и маслом, и соленая сельдь валяются в порту. Что это значит? Это все предназначено для Франции.

— Корабли не пожелали загружаться.

— Скажите лучше, что вы и сами не знаете, где вы провели день вчера.

— Но и вас здесь не было, — отпарировал Дюпрэ. — А вы обещали мне присутствовать при погрузке.

— Я знаю… Я задержался в Акадии.., всяческие неприятности, Но вот я прибываю сюда и нахожу все грузы сваленными в кучу. Скоро пойдет снег.

— Ладно, не отчаивайтесь, мсье. Еще не все корабли отплыли в Европу.

— Безумцы! Они хотят двигаться по льду!

— «Мирабель» задержался. Говорят, он боится пиратов, их флота и королевского корабля с тридцатью пушками.

Интендант повалился на скамью с жестом, означающим, что все это мушиные укусы по сравнению с ситуацией, за которую ему придется нести ответственность.

— Дураки! Мсье де Пейрак явится в Квебек со своими кораблями, которые значат гораздо больше, чем 30 пушек.

— Не горюйте, друзья, — весело отозвался Пейрак. — Я же говорил вам, что готов купить ваши товары. Они пригодятся мне для текущего ремонта, для содержания команды. Ведь в Новой Франции я могу просить только сердечного гостеприимства.

— Это не помешало вам сегодня утром, без всяких угрызений совести, произвести досмотр французского торгового судна.

• Предыдущая
• 20/49
• Следующая