Анжелика и заговор теней - Голон Анн - Страница 41

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая

А полицейский Дегре, укрывшись за голубой занавеской с королевскими лилиями, подслушивает эти речи и прячет под маской безразличия насмешливую улыбку.

Дегре, должно быть, здорово забавлялся, плетя сеть этой интриги. Она представила, как зажигаются огоньки в его зрачках цвета красноватой чешуи. Случайно ли целью его плана было разыскивать именно ее, Маркизу Ангелов, снова найти ее…

«Дегре, мой друг Дегре, — подумала она, внезапно охваченная ностальгией.

— Вы думаете о Дегре, — с горечью заметил граф де Бордагне. — Нет, не отрицайте, это очевидно. Ваш взгляд смягчился. Но я был бы злопамятным негодяем, если бы сердился на него. Хотя он мне и неприятен, я не должен забывать, что именно благодаря Дегре я свободен и сегодня нахожусь в Канаде, рядом с вами. А ведь я мог томиться на гнилой соломе в тюрьме.

Невинный Бордагне!

Рассуждая так, он сделал несколько шагов, не обращая внимания на обычную сутолоку. Канадцы поглядывали на них. Эти двое отличались от других людей. Они были знакомы давно, еще там, откуда прибыли — в Европе, в Ла-Рошели. У них были общие воспоминания.

— Как я любил Ла-Рошель! — вздохнул он.

— Я тоже.

— Я часто мечтаю о Ла-Рошели. Мне кажется, что это был лучший период в моей жизни. Я тогда испытывал вдохновение, готов был решать любые проблемы. Этот город имел неповторимый характер. И там я встретил Вас. Я любил даже несносных гугенотов. Мне импонировал их семейный уклад. Их женщины — серьезные, рассудительные. Был момент, когда я хотел сочетаться законным браком со старшей дочерью мсье Маниголя, красавицей Женни. Но одно только слово об этом вызвало неописуемый страх в этой кальвинистской семье. Я для них был чертом. Мне предпочли каткого-то глупого офицеришку. Зато он был гугенотом.

Упоминание о Женни взволновало Анжелику. Бедняжка Женни! Ее похитили дикари. Она исчезла в чаще американского леса. Это жестокая страна.

Бордагне не расспрашивал ни о чем, и она решила не сообщать ему, что произошло с Женни, прелестной жительницей Ла-Рошели.

— А вы сбежали из Ла-Рошели по наущению вашего хозяина, этого Берне. Он страстно желал вас. В вашем присутствии он боялся поднять на вас глаза. Знаю эти штучки. Я сомневаюсь, что он мог сопротивляться искушению.

— Когда же вы оставите в покое несчастного Берне? — вздохнула она. — Его здесь нет, и вы рискуете с ним никогда не встретиться. Напоминаю еще раз, что я больше не служанка Берне.

— Правда, вы супруга этого пирата, высокомерного сеньора. Он соблазнил вас своей фортуной. Это само собой разумеется. Но это несправедливо, и я никогда с этим не соглашусь. Вы должны принадлежать мне, должны стать моей любовницей.

— Здесь? Сейчас? — спросила она, указывая на сельскую площадь, посреди которой они остановились. Затем она рассмеялась, вия его растерянность.

— Дорогой мсье де Бордагне, взвешивайте ваши слова, пожалуйста Они тешат меня, но будьте благоразумны. Вы находитесь перед супругой графа де Пейрака, и как бы неприятен он вам ни был, я обязана быть верной ему. Думаю, что я не обижу вас, если напомню, что мужчины такого характера очень высоко ставят честь. И вы ведь не из числа тех, кого страх перед дуэлью заставит отступить. Будьте любезны сохранить дружбу, которую вы мне внушаете, и не обижайтесь на то, что я ваг огорчаю…

— Не бойтесь ничего. Мне, конечно, очень трудно, но вы настолько очаровательны, что я не могу на вас долго сердиться. Мое злопамятство по отношению к вам было бы несправедливым. Вы впрыснули яд в мою кровь, но вы же и подарили большое счастье. Я обещаю впредь быть благоразумным. Но не улетайте больше!

— Куда же я улечу, мой бедный друг? — спросила она смеясь. — Хочешь не хочешь, а жизнь толкает нас к Квебеку, где мы обречены зимовать все вместе.

— Тогда я вас увижу.., я вас увижу, — прошептал он, как бы боясь поверить подобному счастью — Я предчувствовал вчера вечером, что при этой встрече произойдет что-то чудесное.

Анжелика не испытывала подобного восторга. Она видела на втором плане ироническое лицо Дегро. Если она и рассматривала проживание в Квебеке как ловушку, неожиданное появление де Бордагне вносило новый элемент, скорее благоприятный.

Если он действительно любит ее до такой степени, когда страсть ослепляет, и он ютов на все, чтобы удовлетворить страсть, то она сохранит власть над ним. Он может принести ей пользу, как это было в Ла-Рошели.

В конце концов, даже сам мсье де Фронтенак должен выказывать послушание посланцу короля.

Анжелика испытала облегчение и невольно прижала к себе руку де Бордагне, на которую опиралась. Граф с удивлением посмотрел на нее счастливыми глазами.

В этот момент глаза Анжелики, блуждающие по горизонту, различили белое пятно, которое постепенно увеличивалось в размерах: в верховьях реки парус.

Стая мальчишек побежала к воде с криками: «Мирабель!»

— «Мирабель»! — воскликнул Никола де Бордагне. Ведь это королевский корабль, который должен прийти из Квебека, чтобы спасти меня!

— Но на вас никто не нападал, — гневно возразила она. Она отдернула руку, которую он нежно пожимал. — Прекратите толковать об опасности. Вам никто не угрожает. И объясните этому слабоумному, что нелепо применять здесь пушки. От этого ваше положение станет незавидным. Относительно меня запомните раз и навсегда: все, что касается графа до Пейрака, моего супруга, касается также и меня Напрасны будут ваши надежды остаться моим другом, если вы окажетесь на стороне его врагов.

Она оставила его, рассерженного и огорченного, и побежала к берегу, где ее ждали дети и телохранители.

Она почти столкнулась с Маргаритой Бургуа. Женщины обменялись быстрым взглядом. Они не виделись два дня Анжелика быстро сказала:

— Не надейтесь, что прибытие этого корабля может что-нибудь изменить. Мы пришли сюда не для тою, чтобы сражаться.

— Я целиком разделяю вашу надежду, — подтвердил Маргарита Бургуа.

Но население поселка было в недоумении. Среди безучастных наблюдателей стали появляться группы вооруженных матросов. Постепенно пляж становится черным от людей.

Люди де Пейрака не проявляли враждебности, но их поведение обескураживало канадцев. Взглянув на рейд, Анжелика заметила, что корабли изменили свою позицию. Те, которые охраняли фланги утром, поднимали паруса и разворачивалась в маневре. Корабль, которым командовал Бассомпье, подошел поближе к «Голдсборо». Небольшие яхты и самое тяжелое судно образовали каре. Как и в тот тень, когда они окружили «Сан-Жан-Баптиста», напротив его в Тадуссак, корабли расположились полукрутом, перекрыв путь из реки, блокировали пролив с севера. Прибывающему кораблю не оставалось ничего другого, как сделать остановку в Тадуссаке. Пока Анжелика вела шутливую беседу с посланником короля, Жоффрей де Пейрак и его корабли быстро заняли свои места и позаботились о защите. Оставалось надеяться, что во имя чести «Мирабель» не станет причинять непоправимого зла.

— Мне было бы очень неприятно открыть огонь по кораблю его величества, — прошептал де Пейрак.

Анжелика заметила, что он стоит позади со своими старшими офицерами — Не желаете ли вы вернуться со мной па борт «Голдсборо»? — спросил он ее. — Возможно, именно там мы примем командира «Мирабель», и ваше присутствие будет полезным в наших переговорах.

Он галантно приветствовал Никола де Бордагне, который держался на некотором расстоянии, и помог Анжелике, детям и Иоланде с Адмером занять места в шлюпке. Анжелика была так встревожена, что даже не взглянула на посланца короля.

Когда они подплывали к «Голдсборо», то прошли очень близко от «Мирабель». Им были слышны даже команды капитана на мостике. Было видно, как матросы поднимаются по лестницам, расчаливают ванты, другие заняты парусами. Тяжелый корабль поворачивал вбок.

— Он возвращается в Квебек, — воскликнула Анжелика. Все, кто был в шлюпке заинтригованно смотрели на «Мирабель». Но судно просто повернулось к устью Сегеней и постепенно удалилось вверх по реке Послышался всплеск воды, бросили якоря.

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая