Искушение Анжелики - Голон Анн - Страница 58

• Предыдущая
• 58/110
• Следующая

Вести переговоры о судьбе этой части света следовало бы после порции вот такого супа, разлитого в серебряную… — а почему бы не в золотую? — посуду… Всем бы понравилось, и все были бы довольны…

Они ели с жадностью, слышалось только довольное пыхтение и чавканье.

— Давайте, давайте, не стесняйтесь, господа англичане, — послышалось вдруг по-французски. Рослая крестьянка стояла в дверях.

— Что же это такое, Господи Иисусе?

— It's but a bear note 23, — проворчал Кемптон, выхлебывая последние капли супа.

— Оно и видно, невежа! С чего это только медведь в мой дом забрался? Берлога ему тут, что ли? Может, ему и пирожков еще подать в тех тарелочках, что матушка моя из Лимузина привезла и ни одной-то не разбила?

— Мадам, вы — француженка? — спросила Анжелика. — Скажите, мы в Акадии?

— Может — да, а может и нет. Кто мы тут, в Монегане, я и сама не знаю. Я так из Порт-Руаяля, что на полуострове Акадия, а туда я приехала еще пятилетней девчонкой, с г-ном Пьером д'Ольнэ, давно это было. В двадцать лет вышла замуж за соседа нашего, шотландца Мак Грегора, и вот уже скоро тридцать пять лет, как мы с ним здесь живем.

Джек Мэуин спросил у нее по-английски, не пытались ли индейцы напасть на остров, и не было ли волнений в бухте Пенобскот. Отрицательно покачав головой, она ответила по-английски с сильным французским акцентом, что индейцы — могикане, тарратины, мик-маки и эчемины из Пенобскота и Дарискотта

— ведут себя спокойно. На этот раз они не будут откапывать топор войны, потому что «большой французский сеньор из Голдсборо» сумел уговорить бледнолицых, живущих на берегу залива, а главное — маленького дьявола Сен-Кастина, не вмешиваться в этот несчастный поход. На прошлой неделе ее муж, старик Мак Грегор, со своими тремя сыновьями ходил на косу Пофам, где встречался с «большим французским сеньором из Голдсборо», со всеми бледнолицыми этого края и главными вождями побережья, и они заключили союз, пообещали не нападать друг на друга и выкурили трубку мира. Сеньор из Голдсборо очень сильный и очень богатый. У него — свой флот, и золота — куры не клюют. Он обещал защитить от правительства всех, кого только тронут за участие в этом союзе. И правда что! Надоело нам вертеться волчком, чтобы угодить то французскому королю, то английскому, они-то, небось, и не думают сунуть нос в колонии.

Анжелика вся вспыхнула от волнения, услышав имя своего мужа, графа де Пейрака. Она засыпала крестьянку вопросами и узнала, что Жоффрей, покинув устье Кеннебека, направился в Голдсборо. Скорее всего, она догонит его, если будет там завтра, что вполне возможно, ведь море спокойно, несмотря на обычный в равноденствие прилив.

Узнав, что в ее скромной хижине находится сама супруга «большого сеньора из Голдсборо», мистрис Мак Грегор всплеснула руками от восторга и присела в глубоком реверансе, как учила ее матушка. Не переставая говорить то по-французски, то по-английски, она принялась хлопотать.

Анжелика рассказала о своих злоключениях и о том, как она чуть не утонула, выбираясь на берег. Хозяйка подтвердила, что такое случается здесь чуть не каждый день. В каждой семье насчитывалось больше утонувших, чем оставшихся в живых. Так-то вот!

— Пойду разыщу вам одежду получше, мадам, — закончила она спокойным тоном.

— Нет ли у вас брюк для моего спасителя? Он весь мокрый.

— Брюки? Нет, милая дамочка, такого у нас нет! Мои мужчины ходят в клетчатых юбках, тартанах по-ихнему. Шотландцы, ведь они с голой задницей ходят, извините за выражение. А вот у соседа моего, мистера Уинслоу, он из Плимута, вот у него ваши спутники найдут все, что им надо.

Она отправила мужчин вместе с медведем к англичанам, а у себя оставила только женщин и детей, включая негритенка.

— Истинно чертенок, прямо из ада вылез. Так ведь завтра — день святого Жана! Вот она, нечисть-то, отовсюду и повылазила. Гляньте: ночь-то светлая какая… В полночь баски зажгут костры, и начнутся пляски.

Несмотря да постоянную борьбу с морем и традиционных утопленников, жители Монегана были людьми веселыми. К тому же баски из Байонны позавчера забили гарпуном кита.

Битва была отчаянной, ударом хвоста морской гигант швырял в воздух лодки китобоев, и все же был добит и притянут к берегу под истошные крики бесчисленных чаек. Туша кита была еще наплаву, между берегом и лодкой, стоящей на якоре, когда ее начали разделывать.

На берегу три огромных чана грелись на кострах. Рыбаки бросали в них куски жира, и все радовались богатой добыче, подсчитывая в уме барыши. Из глубоких впадин в голове кита люди черпали ведрами белую маслянистую жидкость — спермацет, идущую на производство свечей особо высокого качества. Китовый ус пойдет на изготовление одежды, корсажей, вееров и украшений… Изысканные блюда из языка подадут в королевских дворцах, а жир — в хижинах бедняков, на масленицу. Из костей понаделают стропила, балки и изгороди…

Главный гарпунер Эрнани д'Астигуерра, он же капитан небольшого судна, горделиво прогуливался по причалу, опираясь на гарпун, как индеец — на пику. Когда загорится первая звезда на небосклоне, а лес темным контуром обозначится на фоне зеленоватого неба, он прикажет приостановить работу и разжечь вдоль берега большие костры. Сегодня — ночь святого Жана, когда все будут плясать и прыгать через огонь.

Тем временем Анжелика приглядела для себя у мистрис Мак Грегор шубу из очаровательного бархатистого меха тюленя.

— Сейчас со мной нет денег, — сказала она, — но, как только я доберусь до Голдсборо, я пришлю вам кошелек с двадцатью экю и подарочек, который вам будет приятен. Что бы вы хотели получить?

— Мы живем в достатке, — отвечала крестьянка, — и не стоит беспокоиться. Я слышала, вы умеете лечить. Если бы вам удалось вылечить моего внука Алистера, мне больше ничего и не нужно. А малец будет счастлив.

Они отправились в дом, где жил мальчик. У мистрис Мак Грегор было двенадцать детей. Оставшиеся в живых сыновья и дочери все повыходили замуж и женились и жили на острове, составляя многочисленный род. Чтобы не создавать трений между двумя религиями, в этих франко-шотландских семьях детям давали имена через одного — то французское, то шотландское. После Леонарда шел Оугилвей, а после Алистера шла симпатичная Жанетон. Несколько дней тому назад с юным Алистером приключилась беда: убегая по скалам от прилива, он хотел перепрыгнуть через расщелину. Если бы не перепрыгнул, свалился бы с высоты в шестьдесят футов. Он перепрыгнул, но с тех пор дикая боль мешала ему встать на ноги.

Анжелика поняла, что из-за конвульсивного сокращения пальцев ног, вызванного необходимостью удержаться при приземлении, у главных нервов подошвенного свода растянулись оболочки. Чтобы вернуть их на место, пришлось прибегнуть к болезненной процедуре, но после часового массажа парень смог, сперва робко и нерешительно, встать на пол, но тут же, видя что ноги не болят, обрадовался и пообещал в тот же вечер сплясать танец скрещенных кинжалов. Анжелика строго запретила ему это. Ногам нужен покой, так как связки должны окрепнуть. Она попросила дать ей барсучьего сала (у каждой Доброй хозяйки обязательно найдется баночка с этим снадобьем) и, растерев им в последний раз ноги Алистера, разрешила ему ходить с палочкой. Так он сможет, по крайней мере, присутствовать на празднике…

На это чудо исцеления смотрела целая толпа людей, одетых в клетчатые пледы-тартаны, кто — с капюшоном, а кто — в синем берете с помпоном; все они были из кланов Мак Грегор и Мак Дэйлайнс. Были там и английские переселенцы, и купцы в темных рединготах, потомки первых обитателей залива и мыса Код. Были здесь и странники-монахи. Подобно старому Жозюе, которого Анжелика повстречала в Хоусноке, все они, несмотря на строгие нравы, были людьми веселыми, к великому огорчению преподобного отца Пэтриджа. Были там еще две семьи ирландцев-рыбаков и одна — французов Дюмаре, известных тем, что они удерживали печальный рекорд по числу утопленников. Ведь в этом краю ребенок, едва встав на ноги, пускается вплавь по волнам верхом на доске. Как тут не тонуть? Они ведь только и делают, что плавают между островами, а в возрасте 14 — 15 лет эти неутомимые мореплаватели по проливам особенно отважны, хотя опыта-то нет, ну и тонут, попав в особо опасном месте в критическую ситуацию.

• Предыдущая
• 58/110
• Следующая