Выбери любимый жанр

Левиафан - Акунин Борис - Страница 23


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

23

Мадам Клебер прыснула и показала Гошу жестом: молчу-молчу, продолжайте.

– Шли недели, месяцы, а строительство все не начиналось. Горожане послали запрос в правительство – им ответили, что в ближайшие пятнадцать лет вести к Феттбургу ветку не планируется… Они в полицию: так, мол, и так, грабеж среди бела дня. Полиция выслушала пострадавших сочувственно, но помочь ничем не смогла: ведь госпожа Санфон сама говорила, что о железной дороге ничего не знает, и продавать землю не хотела. Оформлено все по закону, не подкопаешься. Ну, а то, что она назвалась графиней, это, конечно, некрасиво, но, увы, уголовно ненаказуемо.

– Ловко! – засмеялся Ренье. – Действительно, не подкопаешься.

– Это еще что. – Комиссар листал бумажки дальше. – Есть история и вовсе фантастическая. Место действия – американский Дикий Запад, год 1873-ий. В Калифорнию, на золотые прииски, приехала всемирно известная некромантка и Великая Драконесса. Мальтийской Ложи мисс Клеопатра Франкенштейн, по паспорту же Мэри Сэнфон. Она объявила старателям, что в эти дикие места ее привел голос Заратустры, повелевшего своей верной служительнице поставить в городке Голден-Наггет великий эксперимент. Именно на этой широте и долготе энергия космоса сконцентрирована таким уникальным образом, что в звездную ночь, при помощи некоторых каббалистических формул возможно воскресить того, кто уже пересек Великую Черту между Царством Живых и Царством Мертвых. И сделает Клеопатра это чудо нынче же ночью, в присутствии публики и совершенно бесплатно, потому что она не какая-нибудь циркачка, а медиум Высших Сфер. И что вы думаете? – Гош подержал эффектную паузу. – на глазах у пятисот бородатых зрителей Драконесса поколдовала над курганом Красного Койота, легендарного индейского вождя, умершего сто лет назад, и вдруг земля зашевелилась, можно сказать, разверзлась, и из-под кочки вылез индейский воин в перьях, с томагавком, с раскрашенной физиономией. Зрители задрожали, а Клеопатра, вся во власти мистического транса, возопила: «Я чувствую в себе силу Космоса! Где тут у вас городское кладбище? Сейчас я оживлю всех, кто там лежит!». Тут в статье написано, – пояснил полицейский, – что кладбище Голден-Наггета было весьма обширным, потому что на приисках каждый день кого-нибудь непременно отправляли на тот свет. Могил, кажется, было даже больше, чем живых обитателей городка. Когда старатели представили, что начнется, если все забияки, пьяницы и висельники вдруг полезут из могил, среди зрителей началась паника. Положение спас мировой судья. Он вышел вперед и очень вежливо спросил у Драконессы, не согласится ли она прекратить сей великий эксперимент, если жители городка преподнесут ей полную сумку золотого песка в качестве скромного пожертвования на нужды оккультной науки.

– Ну и как, согласилась? – расхохотался лейтенант.

– Да. За две сумки.

– А что индейский вождь? – спросил Фандорин, улыбаясь. Славная у него улыбка, только уж больно мальчишеская, подумала Кларисса. Нет, дорогая мисс, выкиньте из головы. Как говорят в Суффолке, хорош пирожок, да не про твой роток.

– Индейского вождя Клеопатра Франкенштейн забрала с собой, – с серьезным видом ответил Гош. – Для научных исследований. Говорят, его потом прирезали по пьянке в денверском борделе.

– Д-действительно интересная особа эта Мари Сан-фон, – задумчиво произнес Фандорин. – Расскажите-ка про нее еще. От всех этих ловких мошенничеств до хладнокровного массового убийства изрядная д-дистанция.

– Oh, please, it's more then e№ugh, – запротестовала миссис Труффо и обратилась к мужу. – My darling, it must beawfully tiresome for you to translate all this №nsense.[12]

– А вас, мадам, никто на заставляет тут сидеть, – обиделся комиссар на «нонсенс».

Миссис Труффо возмущенно похлопала глазами, однако уйти и не подумала.

– Мсье казак прав, – признал Гош. – Подыщу-ка я примерчик позлее.

Мадам Клебер прыснула, взглянув на Фандорина, да и Кларисса при всей своей нервозности не могла сдержать улыбки – до того мало был похож дипломат на дикого сына степей.

– А вот про негритенка послушайте. Тут и летальный исход присутствует. Дело недавнее, позапрошлого года. – Сыщик проглядел несколько скрепленных вместе листков, видимо, освежая историю в памяти. Ухмыльнулся. – В некотором роде шедевр. В моей папочке много чего есть, дамы и господа. – Он любовно похлопал короткопалой плебейской лапой по черному коленкору. – Папаша Гош собирался в дорогу сновательно, ни одной бумажечки, которая могла бы пригодиться, не забыл. Конфуз, о котором я вам сейчас, поведаю, до газет не дошел, у меня тут полицейская сводка. Значит, так. В одном немецком княжестве, (в каком именно, не скажу, потому что материя деликатная) ждали прибавления в августейшем семействе. Роды были трудными. Принимал их лейб-медик, почтенный доктор Фогель. Наконец спальня огласилась писком. Когда великая герцогиня, от страданий на несколько минут лишившаяся чувств, открыла глаза и слабым голосом попросила: «Ах, герр профессор, покажите мне моего малютку», доктор Фогель с крайне смущенным видом подал ее высочеству очаровательного крикуна светло-кофейного цвета. Великая герцогиня снова лишилась чувств, а доктор выглянул за дверь и опасливо поманил пальцем великого герцога, что было вопиющим нарушением придворного этикета.

Видно было, что комиссару доставляет особое удовольствие рассказывать эту историю чопорным виндзорцам. Вряд ли в полицейской сводке содержались такие подробности – Гош явно фантазировал. Он подсюсюкивал, говоря за герцогиню, а слова нарочно подбирал возвышенные – видно, так ему казалось смешнее. Кларисса аристократкой себя не считала, но все-таки морщилась, почитая за дурной тон глумление над высочайшими особами. Насупил брови и сэр Реджинальд, баронет и отпрыск древнего рода. Но комиссару такая реакция, кажется, только прибавляла вдохновения.

– Его высочество на лейб-медика не обиделся, потому что момент был волнующий, и, обуреваемый отцовскими и супружескими чувствами, бросился в спальню… Последовавшую за этим сцену вы можете вообразить себе сами: и по-солдатски ругающегося-венценосца, и великую герцогиню, то рыдающую, то оправдывающуюся, то лишающуюся чувств, и орущего во: всю глотку негритенка, и замершего в благоговейном ужасе лейб-медика. В конце концов его высочество взял себя в руки и решил следствие в отношении ее высочества отложить на потом. Пока же требовалось замести следы. Но как? Потихоньку спустить младенца в уборную? – Гош шутовски приложил ладонь к губам. – Прошу прощения, сударыни, сорвалось. Избавиться от младенца было нельзя – его рождения ждало все княжество. Да и грех как-никак. Советников собирать – не дай бог проболтаются. Что делать? И тут доктор Фогель, почтительнейше откашлявшись, предлагает спасение. Говорит, что у него есть одна знакомая, фрейлейн фон Санфон, которая способна творить чудеса и может не то что новорожденного белого младенца, но даже и птицу феникс с неба достать. Держать язык за зубами фрейлейн умеет, денег за свою услугу, будучи девицей благородной, конечно, не возьмет, но очень любит старинные драгоценности… В общем, через пару часов в атласной колыбельке уже покоился славный малыш, белее молочного поросенка и даже с белобрысыми волосенками, а бедного негритенка вынесли из дворца в неизвестном направлении. Впрочем, ее высочеству сказали, что невинное дитя будет увезено в южные широты и передано там на воспитание хорошим людям. Итак, все устроилось наилучшим образом. Благодарный герцог передал доктору для фрейлейн фон Санфон чудесную алмазную табакерку с вензелем, а также благодарственную записку и устное пожелание раз и навсегда покинуть пределы княжества. Что деликатная девица немедленно и исполнила. – Гош, не сдержавшись, фыркнул. – Наутро, после скандала, длившегося всю ночь, великий герцог наконец решил рассмотреть получше своего наследника. Брезгливо вынул паренька из колыбельки, повертел и так и сяк – и вдруг увидел на розовой, пардон, заднице родимое пятно в виде сердечка. Точно такое же имелось на филейных частях у его высочества, а также у покойного фатера его высочества, у гроссфатера и так далее до седьмого колена. В полном недоумении герцог послал за лейб-медиком, однако выяснилось, что доктор Фогель накануне ночью отбыл в неизвестном направлении, оставив жену и восьмерых детей. – Гош зашелся хриплым смехом, закашлялся, замахал руками. Кто-то неуверенно прыснул, мадам Клебер целомудренно прикрыла губы ладошкой.

вернуться

12

Прошу вас, этого более чем достаточно. Милый, тебе, наверное, ужасно скучно переводить все эти глупости. (англ.)

23

Вы читаете книгу


Акунин Борис - Левиафан Левиафан
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело