Русские флибустьеры - Костюченко Евгений Николаевич Краев - Страница 64

На рассвете предсказания барометра сбылись в полной мере. Непроницаемая завеса дождя скрыла горизонт, волны высоко поднимали многотонное судно и забрасывали палубу пеной. В работе машин слышались перебои, когда «Орион» задирал корму, обнажая из воды винты.

Беренс чувствовал, что это только начало. После стольких лет, проведенных на Кубе, ему были хорошо знакомы все признаки надвигающегося урагана. Ветер становился все сильнее. Под его порывами стонали мачты, и тросы натягивались до звона.

Необходимо было искать укрытие. Но не возвращаться же назад? Их мог бы защитить остров Пинос, но подступы к нему были слишком мелководны. Сесть на мель во время шторма - верная гибель.

Беренс поднялся на мостик. Шпаковский стоял рядом с рулевым, напряженно глядя вперед сквозь залитое водой стекло.

- Станислав Леопольдович, а ветер-то крепчает.

- Будет и больше! - прокричал Шпаковский в ответ. - Надо переждать. Песчаные острова помните? Идем к ним!

- Они низкие, никакой защиты от ветра, - напомнил Беренс.

- А мы еще восточнее примем! Укроемся за Малым Попугаем, там, помнится, была прелестнейшая бухта!

Никаких Песчаных островов и Малых Попугаев не было на общепринятых картах Карибского бассейна. Такие названия были в ходу только среди русских моряков, обследовавших эти места в начале девяностых годов.

Сквозь завывание ветра и удары волн вдруг донесся треск пулеметной очереди. Беренс кинулся было на выход, но Шпаковский его удержал:

- Это Орлов своих курсантов муштрует.

- Каких курсантов?

- Ах да, вам же не доводили. Я просил Павла Григорьевича не включать вас в боевой расчет, - сказал Шпаковский. - Он почти всех офицеров распределил по командам. Кого к пулеметам, кого в орудийную прислугу. Учредил, можно сказать, курсы пулеметчиков. Я дал добро на учебные стрельбы. Но вас, Виктор Гаврилович, попрошу сосредоточиться на прокладке курса и вообще штурманской работе.

Стрельба очередями, то длинными, то короткими, сливалась с шумом шторма. «Надеюсь, до пушек Орлов сегодня не доберется, - подумал Беренс. - Должен же сам понимать, что нам незачем привлекать к себе внимание канонадой ».

Остров показался неожиданно. Разом прекратился ливень, и впереди, над зубчатой линией волн, вдруг выросла белая выпуклость песчаного холма. Беренс поднес к глазам бинокль. Пальмы гнулись под ветром так, что их длинные перистые листья хлестали по волнам, которые обрушивались на пляж.

- Глубины тут раньше были хорошие, почти до самого берега. Но все же~ - Шпаковский скомандовал: - Машина, малый ход!

Беренс увидел, что возле носового орудия появился Кирилл. Одной рукой придерживая шляпу, другой ухватившись за леера, он что-то высматривал впереди. Вот он обернулся к мостику и дважды махнул шляпой вправо.

- Право руля! - отозвался Шпаковский. - Так держать.

Спустившись на раскачавшуюся палубу, Виктор Гаврилович пробрался к Кириллу.

- Пройдем, - сказал тот громко, перекрывая шум бури. Но голос звучал спокойно, словно они входили в просторную гавань, а не в бурлящую протоку между рифами. - Но вы посмотрите, что делает прибой. Еще год, другой, и от острова ничего не останется.

- Да, здесь такое место, - согласился Беренс. - Лоция устареет раньше, чем ее издадут.

Волна ударила в борт и обдала их фонтаном брызг.

- Хорошо идем, - даже не поморщившись, сказал Кирилл.

Вода струилась по его волосам, лицу и одежде. Беренс тоже промок насквозь и порадовался, что оставил последнюю сигару на штурманском столе, в пенале для карандашей.

- Все-таки у пароходов есть одно преимущество, - сказал Кирилл. - Они меньше зависят от ветра. На шхуне было бы тяжелей в такой шторм проскочить за острова.

- Зато шхуне не нужен уголь.

Еще один фонтан брызг. Кирилл вытер лицо ладонью.

- А много угля съедают машины?

- Не знаю. Бункера довольно большие. Не знаю, с чем это связано - с прожорливостью топок или с нацеленностью на дальние переходы.

- Но ведь и паруса имеются? - Кирилл показал на мачту. - Уголь можно приберечь на крайний случай. А когда выйдем на Гольфстрим, то поймаем ветер, и~

Он обернулся к мостику и снова замахал шляпой, показывая, что надо отвернуть влево. Беренс, сколько ни вглядывался в пляску волн, не мог разглядеть никаких признаков мели или рифа. Но через минуту заметил справа по курсу мощный всплеск. Вода в том месте приобретала сероватый оттенок, и пена расходилась по ней не полосами, как везде, а кругами.

- Не травите душу, Кирилл Андреевич, - сказал Беренс. - Мне и самому жаль бросать корабль. Я его с рифа снимал. Чинил, латал, чистил. Он мне теперь не чужой. Но расстаться все же придется.

Он стоял, держась за один из маховиков орудия, иначе давно соскользнул бы с мокрой палубы, уходящей из-под ног.

- А жаль, жаль, - сказал Кирилл. - Я так понимаю, что корабль-то изначально не военный. Вроде - китобой. Только гарпунную пушку на баке заменили. На более мощную. Как думаете, это из нее «Палладу» потопили?

- Сомневаюсь. Шестидюймовка Канэ - орудие сложное. Управиться с ней может только хорошо обученная прислуга. Таковых среди команды судна я не приметил. Чтобы точно послать снаряд на пять-семь миль, нужны опытные дальномерщики. Требуются расчеты, замеры, таблицы. Никаких артиллерийских таблиц я на судне не обнаружил. Судя по внешнему виду~

Их обоих снова накрыл ливень из брызг, и, смахнув воду с лица, Беренс продолжил:

- Судя по копоти, из орудия производились выстрелы, но я сомневаюсь в их эффективности. Разве что открывали предупредительный огонь? Чтобы противник остановился? Может быть. Сейчас производят снаряды, которые разрываются при ударе о воду. Хороший фонтан, даже с перелетом в пару кабельтовых, любого заставит сбросить ход. Но я все же думаю, с «Палладой» они покончили пушечками правого борта. Подошли поближе, наставили прожектор и били прямой наводкой. Примерно так же, как наш Оконечников чуть позже подавил огонь на берегу. Пушка Норденфельда, она крутится во все стороны, заряжается легко, снарядами патронного типа, а наводил он, как старый охотник, по стволу. Так, на глазок, на авось, и накрыл пулемет. Но в море такие номера не пройдут, это я вам заявляю определенно. В море нам на артиллерию рассчитывать не приходится.

- Но вид, согласитесь, солидный. Напугать можем. - Кирилл поглядел вперед из-под руки. - А вот и Кайо-Негро. Там и отсидимся.

- Кого же вы вознамерились пугать шестидюймовкой?

- Я никого не пугаю. Сами испугаются, когда увидят у нас на носу эдакое украшение. - Кирилл обернулся к нему, улыбаясь. - Я к тому, что незачем нам патрулей опасаться. Американцы - люди здравомыслящие, себе зла не желают. Увидят нас - и отвернут. Знаете, по правилам салунного этикета. У кого морда шире, тот и прав.

- Причем здесь патрули?

- А при том, что на таком пароходе я не погнушался бы и в Одессу прийти.

- Так-таки и в Одессу? - Беренс, усмехнувшись, покачал головой.

- Знаю, что не получится, через проливы не пропустят. Но идея сама по себе ведь хорошая, а, Виктор Гаврилович?

Беренс не ответил, рассматривая показавшийся на горизонте кособокий треугольник острова. Кайо-Негро, он же Малый Попугай, был самым большим и высоким из цепи островков, покрытых мангровыми зарослями. Посреди его возвышалась темная скала, служившая отличным ориентиром для тех, кто отваживался войти внутрь мелководного архипелага. «Скоро мы укроемся за этой скалой, - подумал Беренс. - Надеюсь, успеем, пока шторм не превратился в ураган».

- А почему именно в Одессу? - спросил он, продолжая разговор под аккомпанемент ударов волн.

- Мы же с Ильей оттуда родом.

- Ах да, я и забыл. И что, тянет на родину?

- В последнее время все сильнее, - с улыбкой признался Кирилл. - В море еще ничего. А дома~ Иногда накатывает. Каждую ночь снится. Не понимаю. У меня ведь все есть. И все равно чего-то не хватает. Хочется - знаете, чего? Чтобы у меня было все, что сейчас есть. Но чтобы все это было у меня в Одессе.