Зимние волки полуночи - Смирнова Елена Станиславовна - Страница 2

Вихрь начал затихать. А рука девушки стала выскальзывать из стальной руки Роллона. Сантиметр за сантиметром. Но разъединиться они не успели. Потому что ураган, мгновенно превративший Эллегион в груду развалин, прекратился. Внезапно. С огромной высоты Айлитен и Роллон упали на припорошенную пылью и осколками камня землю.

Резкая боль пронзила грудную клетку, но Зимний волк нашел в себе силы встать, отряхиваясь и отфыркиваясь. Судя по всему, лишь только они остались живы. Да и то лишь потому, что им сильно повезло. Нежить успокоилась, высосав жизни всех жителей. В городе воцарилась тишина. Роллон повернулся к Айлитен, все еще лежащей на земле.

— Все позади… котенок, — на секунду замявшись, добавил он. Наверное, в первый раз за свою немалую жизнь Роллон произнес подобное. Хотя нет… один раз было. В 23 года, когда он еще был обычным человеком. За три месяца до обращения… как безумно давно…

Но Айлитен не шелохнулась. Она лежала на животе, а рыжие волосы, испачканные в пыли, разметались по спине. Она не двигалась.

Осторожно Роллон перевернул девушку на спину. И закрыл глаза, понимая, что произошло. Он никогда не ошибается. Не ошибся и на этот раз. Глубокие янтарные глаза Айлитен были широко распахнуты, а из носа и уха сочились тонкие струйки крови. Для нее все уже действительно закончилось. Навсегда.

Сине-зеленые глаза Роллона яростно сверкнули. Протяжный крик души, вырвавшийся у него из груди, заставил мертвый город вздрогнуть. Нежить никого не щадит. Не пощадила и ее.

Нет, этого не может быть… ведь еще вчера… она улыбалась… еще сегодня утром они разговаривали…

— Зачем?! Зачем, отец? ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?!!! — еще один крик огласил город. Но мертвые молчат. Нежить не хочет отвечать. Отец, не задумываясь, натравил своих марионеток и на непокорного сына, который не захотел стать таким, каким был он.

А сила Айлитен, получив свободу, синей птицей счастья вырвалась из заточения тела, сразу же взяв курс на будущее.

Камень в перстне на левой руке Роллона нагрелся. Зимний волк даже не успел сообразить, когда временная воронка засосала и его. Эллегион опустел. Ворота снова молча взирали на него, безразличные к чужим судьбам.

Все мужчины — упрямые бараны! Та мысль, что женщины подчас бывают намного упрямее мужчин, была немедленно отогнана за ненадобностью. Именно с такой (кстати, не без доли правды) догадкой я вошла в купе поезда Санкт-Петербург — Владивосток. Раздраженно шмякнув небольшую, но очень увесистую сумку на одно из двух сидений, я устало опустилась на диван. Ноги гудели, голова была чугунной, а по телу словно на танке ездили. Естественно, нечего было всю ночь и половину утра носиться по всем окрестным болотам Ателлена, выслеживая взбесившегося призрака, весьма обрадованного своей свободой и по этой славной причине нарушившего мой покой. Собственно, мне за его поимку никто не платил, да и задание дано не было, но, когда посреди ночи тебя «совершенно случайно» будит полуистлевший и непонятно по какой причине оживший труп, радости, естественно, мало. Это я только через пару секунд сообразила, что надо мной навис не труп, а всего лишь бесплотный фантом. Привидение, не будь дураком, сразу же смылось от греха подальше через стенку, а я, как последняя идиотка, кинулась за ним вдогонку, выпрыгнув из окна пятого этажа студенческого общежития и удачно (хвала богам, что я не прогуливала тренировки) приземлившись на ноги (уборщик, видевший мой трюк, навсегда зарекся пить). Нет бы просто вернуться в кровать и снова безмятежно задрыхнуть! И, что самое обидное — привидения я так и не догнала. Зато получила строгий выговор от декана моего курса за то, что опоздала на вручение аттестатов. Дело в том, что четвертый курс, который я только что закончила, является как бы преемником выпускного, пятого, поэтому одному представителю четвертого курса предоставляется честь зажигать в главном зале Университета традиционный Светоч (каждый курс, который выпускается из Университета магии, оставляет в торжественной зале магический огонь). В этом году великая честь выпала мне.

Любой ученик от радости бы прыгал, украшая крышу неэстетичными пробоинами, я же, когда узнала сию знаменательную новость, чуть не бесславно удавилась. Дело кончилось лишь спором с деканом, который я, кстати, позорно проиграла, и тремя нечищеными ведрами картошки за этот самый спор. С середины последнего семестра и до конца года я всеми правдами и неправдами пыталась уклониться от этого важного, ответственного и, несомненно, радостного поручения. Профессора меня не понимали, а может, просто думали, что я так своеобразно радуюсь. Я же весь семестр подавляла в себе острое желание поубивать их всех. Но потом я прикинула свои возможности, затем возможности профессоров, сравнила и поняла, что моя голова будет лучше смотреться все-таки на плечах.

Видимо, фортуна повернулась ко мне своим истинным лицом, потому что от почетной должности увильнуть так и не удалось. Зажигать огонь все-таки пришлось, хотя и из-под палки.

А злопамятный, как кошка, декан, по совместительству завкаф видимо, решил отомстить мне за то, что огонь я зажгла в своей манере, чуть не спалив при этом всю аудиторию. А я говорила, что не нужно было поручать мне это мне! Ну, кто еще кроме меня может запнуться на последней ступеньке лестницы, беспечно задумавшись о чем-то своем, запутаться в черной, расшитой золотом и серебром мантии, которая лично мне больше всего напоминала саван или смирительную рубашку, а затем выронить горящий факел?! Зато столько огня эта аудитория не видела с момента постройки. Тушили мы пожар очень весело — на всякий случай аудитория на время проведения церемонии была зачарована от всей посторонней магии, кроме той, которая была потрачена на сотворение огня. А может, декан взбесился вовсе и не из-за этого. Мало поводов, что ли, было? Я никогда не отлынивала от того, чтобы в который уже раз попасть в архив школы с пометкой «осторожно, очень опасно». В общем, дал он мне практику. На Земле. Во Владивостоке. Может, у меня мания всех убивать, но именно это самое желание закралось в мою голову, поскольку единственный портал, переносящий на Землю с минимальными потерями маны, находится в Санкт-Петербурге. Естественно, что мне не хотелось тратить весь доступный резерв на заклятье перехода между мирами, и я предпочитала воспользоваться возможностью сохранения как можно большего количества маны при себе. Мастер с немного смешным именем Афанасий, похожим на мою земную фамилию, совершенно не подходил под него, являясь строгим, да еще и мстительным, недаром боевой маг со склонностью к некромантии и имеющий ключи ко всем стихиям. Естественно, с кулаками и магией я на него не полезла. Один раз в ярости пыталась его обездвижить. В течение последующих трех часов у меня имелась прекрасная возможность поразмыслить над своим поведением, не отвлекаясь на движение. Так что я ограничилась лишь тем, что просто наорала на Феню.

Затем я схватила со стола диск с картой и всеми необходимыми сведениями по заданию и гордо удалилась. Впрочем, он меня догнал и отчитал за неуважение к старшим. Зря старался, я так и не прониклась трепетным уважением и покорностью. Я и не считаю, что Афанасий так уж намного меня старше. Неважно, что ему 137 лет, но выглядит-то он максимум на двадцать пять! А характер… почти как у меня, разве что еще более ершистый. И правильно — поучи несколько поколений студентов, которые в компании тебя считают за своего, сам станешь таким же, как они. Но вот есть в Фене одно качество, столь не любимое всеми студентами — он может всю ночь весело гулять со студентами в трактире, а утром, без малейших следов похмелья, надавать всем парням по чугунным башкам за то, что спят на лекции.

Я, правда, подобных поводов для подобных действий со стороны декана пока не подавала, попросту не размениваясь на такие пустяки. А вот разрушить половину этажа, практикуясь в новом, только что придуманном заклятье или «совершенно случайно» поджечь уже двести лет тихо и мирно растущий под окнами Университета ясень — милое дело. Афанасий уже отчаялся придумывать новые способы устрашения, главной целью которых было прекращение всяческих безобразий (если честно, меня все это только подзадоривало, друзей, судя по всему, тоже, к тому же несколько раз выходило так, что декан попадал в свои же собственные капканы, безошибочно обнаруженные и перепрятанные нами в самые неожиданные места), но выгонять не выгонял, клятвенно обещая сделать это в следующий раз. Все мои недруги и враги с восторгом ждали этого момента, а я с друзьями каждый раз заключала пари.