Выбери любимый жанр

Шесть систем индийской философии - Мюллер М - Страница 3


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

3

Существует только одно реальное бытие – Брахман; но оно невидимо, и его истинные свойства не воспринимаемы никакими чувствами; без него ничто, существующее в нашем знании, не может существовать: ни наше я, ни то, что в нашем познании есть не наше я.

Это одно понимание мира – понимание веданты; иное понимание санкхьи, которая признает наши восприятия восприятиями чего-то субстанционального – пракрити (потенциальности всех вещей) и рассматривает воспринимающую личность как вечно индивидуальную, не признавая ничего, кроме этих двух сил; своим соединением, или отождествлением, они создают то, что мы называем миром, а своим различием, или разделением, производят конечное блаженство, или абсолютность.

Эти два взгляда на мир и другие, менее важные, излагаемые другими системами индийской философии, составляют реальный объект того, чем вначале хотела быть философия, то есть объяснением мира. Такая определяющая идея дает даже догадкам Фалеса и Гераклита место среди исторических представителей развития философского мышления рядом с Платоном и Аристотелем, Декартом и Спинозой. Я требую почетного места в этой Валгалле для представителей веданты и санкхьи. Разумеется, можно определить смысл философии таким образом, чтобы исключить даже таких людей, как Платон и Спиноза, и наоборот, включить всех ботаников, энтомологов или бактериологов. Название, конечно, не важно, но важно определение. И если до сих пор никто, не прочитавший и не изучавший произведения Платона и Аристотеля, Декарта и Спинозы, Локка, Юма и Канта в оригинале, не называл себя философом, то, я надеюсь, настанет время, когда человек, не знакомый, по крайней мере, с двумя главными системами древней индийской философии – ведантой и санкхьей, – не будет признаваться за философа. Президент, как бы могуществен он ни был, не именуется Его Величеством, почему же наблюдатель, собиратель и анализатор, каковы бы ни были их сведения, будет именоваться философом?

Обыкновенно никто лучше автора не может знать недостатков его книги, и я могу сказать поистине, что немногие настолько сознают дефекты моей Истории индийской философии, как я сам; мою работу нельзя назвать историей, так как в ней почти совершенно отсутствует хронология. Я имел намерение в моей книге дать только изложение некоторых выдающихся пунктов шести признанных систем индийской философии. Я не имею притязаний на полноту; наоборот, если я и имею какое-либо притязание на похвалы, то только за попытку выпустить то, что казалось мне менее важным и не могущим возбудить сочувствие читателя-европейца. Если мы Желаем, чтобы наши друзья полюбили наших друзей, мы не рассказываем о всех их хороших качествах, а останавливаемся на двух, трех наиболее хороших сторонах их характера. Это я и пытался сделать для моих старых друзей – Бадараяны, Капилы и других. Но даже и при этом невозможно было избежать повторений при изложении каждой из шести систем, потому что во всех них много общего, с небольшими видоизменениями; чем более я изучал различные системы, тем более признавал верность мнения Виджнянабхикшу, что за разницей между шестью системами кроется общий фонд того, что можно назвать национальной или народной философией, огромное озеро философских мышления и языка, далекого от севера в этом далеком прошлом, из коего каждый мыслитель мог черпать то, что было ему нужно. Потому я не буду удивлен, если ученые-санскритологи осудят меня за большие упущения, а изучающие философию скажут, что в моей книге слишком много по одному и тому же вопросу, обсуждаемому шестью различными школами. Я сделал, что мог, – может быть, и немногое – и буду считать себя вознагражденным, если мне удастся возбудить интерес к так долго пренебрегаемой сокровищнице философского мышления и если моя работа как можно скорее будет заменена более полным и более охватывающим исследованием индийской философии.

Один из моих друзей, туземец Индии, у которого я спросил о различной степени популярности различных систем философии в Индии в настоящее время, сообщил мне, что единственная система, которую можно назвать живой в настоящее время, есть веданта с ее разветвлениями – Адвайта, Мадхва, Рамануджа и Валлабха. Он пишет, что веданта, смешанная с религией, сделалась новой верой и теперь во всех сектах можно найти ученых пандитов, которые изучили и могут излагать по крайней мере главнейшие сочинения, как то: Упанишады, Брахмасутры и комментарии Ачарьи и Бхагавадгиты.

Изучаются также и менее важные трактаты, например Паннадаши и Йога-вашиштха. Пурва-миманса изучается в южной Индии, но не в других частях страны, хотя иногда и приносятся еще дорогие жертвы. В последнем году в Бенаресе была совершена агништома.

Из других систем только у ньяи есть последователи, особенно в Бенгалии, но изучаются обыкновенно не древние сочинения, а позднейшие полемические трактаты.

Вайшешика забыта так же, как и йога, и сохраняются они только в чисто практической и выродившейся форме.

Можно опасаться, что даже и эти небольшие остатки философского изучения исчезнут через 25-30 лет, так как современная молодежь, даже принадлежащая к ортодоксальным брахманским семьям, не занимается философией, не встречая поощрений таких занятий.

Хотя и можно пожалеть, что старый метод философского изучения вымирает в Индии, но мы должны приветствовать новых ученых, которые, изучив европейскую философию, посвятили себя почетному делу ознакомления всего мира со своей национальной философией. Я надеюсь, что моя книга будет полезна для таких ученых, указав им, в каком направлении они лучше всего могут помочь нам в наших попытках отвести надлежащее место таким мыслителям, как Капила и Бадараяна, в ряду выдающихся философов Греции, Рима, Германии, Франции, Италии и Англии. Может показаться, что энтузиазм туземных ученых в некоторых случаях заводит их чересчур далеко и что смешение философской пропаганды с религиозной и теософской – смешение, как утверждают, неизбежное в Индии, – всегда опасно. Но такие журналы, как «Пандит», «Брахмавадин», «Свет Истины» и в последнее время Журнал общества буддийских текстов, оказали очень важные услуги. Нам необходимы тексты, переводы и всякие данные, могущие уяснить хронологию индийской философии. Этот труд не должен ограничиться санскритскими текстами. На юге Индии существует философская литература, в которой хотя и заметны ясные следы санскритского влияния, но которая содержит в себе и оригинальные туземные элементы, чрезвычайно важные для истории. К несчастью, до сих пор только немногие ученые принялись за изучение дравидийских языка и литературы; молодые ученые, жалующиеся, что в санскритской литературе теперь уже нечего изучать, нашли бы полное вознаграждение за свои труды в этой сфере. Как много может быть сделано изучающими тибетскую литературу для поддержания изучения индийской философии, доказано в последнее время трудами Сарат-Чандра-Даса и Сатиш-Чандра-Ахарья-Видьябхушана и их друзей.

В заключение изъявляю признательность Гугу, переводчику Вайшешика-сутр и автору «Философии упанишад», просмотревшему корректуру моей книги. В семьдесят шесть лет у человека не могут быть такие глаза и память, какие у него были в двадцать шесть, и тому, кто в своей молодости часто оказывал подобную помощь старшим и своим сверстникам, позволительно обращаться за помощью к младшим.

3
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело