Дневник памяти - Спаркс Николас - Страница 15

• Предыдущая
• 15/32
• Следующая

В половине десятого Элли вышла из галереи и направилась в находящийся неподалеку супермаркет. Понадобилось несколько минут, чтобы отыскать необходимое, но в конце концов все, что нужно, нашлось в канцелярском отделе, в товарах для школьников. Бумага, мелки и карандаши – не бог весть что, однако вполне приличного качества. Это, разумеется, не слишком серьезно, да ведь надо с чего-то начинать. В приподнятом настроении Элли вернулась в отель, села за стол и принялась за работу: никакой особой задумки, просто желание снова почувствовать, как цвета и образы перетекают из воспоминаний и фантазий прямо на бумагу. Нарисовав несколько абстракций, она попробовала сделать набросок улицы, на которую выходило окно ее комнаты, и удивилась, как легко рисунок возник на бумаге – будто она никогда и не бросала любимого занятия.

Элли с удовольствием рассмотрела законченный набросок и задумалась, что бы еще изобразить. Придумала! На этот раз она рисовала не с натуры и руководствовалась только собственной фантазией. Это оказалось потяжелее, чем запечатлеть вид за окном, но принесло ничуть не меньшее удовольствие.

Время летело незаметно. Элли не забывала поглядывать на часы, чтобы не опоздать к Ною, и около двенадцати закончила рисовать. Работа заняла около двух часов, зато результат превзошел все ожидания. Рисунок выглядел так, будто Элли работала над ним гораздо дольше. Свернув картинку, Элли спрятала ее в сумку и, выходя из номера, посмотрела на себя в зеркало. Вид на удивление отдохнувший, даже непонятно почему.

Вниз по лестнице и на улицу. Уже закрывая за собой дверь отеля, Элли услышала голос:

– Мисс!

Она обернулась, сообразив, что зовут ее. Тот же портье, что и вчера, на лице – плохо скрываемый интерес.

– Да?

– Вам звонили вечером. Несколько раз.

Элли насторожилась:

– Звонили?

– Да. Мистер Хаммонд. О Господи!

– Лон? Он звонил?

– Да, мэм. Четыре раза. Я поднял трубку, когда он позвонил во второй раз. Он был очень обеспокоен. Объяснил, что он ваш жених.

Элли натянуто улыбнулась, пытаясь скрыть волнение. Четыре раза? Четыре… Что ж это такое? А вдруг дома что-то случилось?

– Он что-нибудь сказал? Это что-то срочное? Портье покачал головой:

– Нет, мисс, ничего. Мне показалось, он скорее из-за вас беспокоится.

Хорошо. Это хорошо. Только сердце все равно не на месте. Что за настойчивость? Зачем так названивать? Ведь это совсем не похоже на Лона. А что, если она вчера проговорилась?

Или он сам каким-то образом узнал… Нет. Это невозможно. Если только кто-то из знакомых не увидел ее вчера и не сообщил… Но этому человеку пришлось бы проследить за ней до самого дома Ноя. Каким образом?

Никуда не денешься – нужно поскорее перезвонить Лону. И все же Элли медлила. Это ее время, и она хочет провести его так, как ей угодно. Она не планировала разговаривать с женихом по крайней мере до вечера. В душе родилось странное чувство, что звонок Лону может испортить весь последующий день. И она не представляла, как объяснит ему свое отсутствие. Ужин в ресторане и поздняя прогулка? Неплохо. Или кино…

– Мисс?

Почти полдень. Где сейчас может быть Лон? Вероятно, в офисе… Нет, в суде! Элли почувствовала облегчение, с души словно камень свалился. Она не может позвонить жениху, даже если бы и хотела. Такая реакция оказалась сюрпризом для нее самой. Наверное, это нехорошо – так думать о Лоне, но странным образом Элли это ничуть не заботило. Она взглянула на часы:

– Сейчас действительно почти двенадцать?

Портье тоже посмотрел на часы и кивнул:

– Да, без пятнадцати.

– К сожалению, – объяснила Элли, – мой жених сейчас в суде, и я не могу с ним связаться. Если он позвонит еще раз, не могли бы вы передать, что я отправилась по магазинам и обязательно перезвоню попозже?

– Конечно, – согласился портье, однако в глазах его светилось любопытство. «А где же ты была прошлой ночью?» Этот человек точно знал, во сколько она вернулась. Слишком поздно для одинокой девушки в этом небольшом городке.

– Спасибо, – улыбнулась в ответ Элли. – Я вам очень обязана.

Через две минуты она уже ехала к Ною, наслаждаясь наступившим днем и выбросив из головы мысли о телефонных звонках. А ведь еще вчера волновалась бы. Интересно, что бы это значило?

Еще через четыре минуты, когда Элли уже переезжала мост, Лон позвонил в отель из зала суда.

Ной сидел в кресле-качалке и пил сладкий чай, ожидая, не зарокочет ли вдали машина. Услышав наконец звук мотора, он обогнул дом и увидел, как автомобиль Элли карабкается вверх по склону и притормаживает там же, где вчера – под большим дубом. Клем, подбежав к машине, приветственно гавкнула и завиляла хвостом. Элли помахала из окна.

Выйдя из машины, она потрепала Клем по голове и улыбнулась подошедшему Ною. Элли показалась ему гораздо спокойнее и увереннее, чем вчера, и опять в душе возникло чувство, которое он и сам бы не смог толком описать. Не такое, как при первой встрече. Совсем новое – не воспоминание, а нечто другое, то, что за ночь стало еще сильнее и заставило его смущаться в ее присутствии.

Элли тоже двинулась навстречу, в руке у нее была небольшая сумка. Ной чуть не вздрогнул, когда она положила руку ему на талию и легонько чмокнула в щеку в знак приветствия. Потом отстранилась и весело сказала:

– Привет! И где мой сюрприз?

Ной заставил себя хоть немножко расслабиться.

– А где же «Доброе утро» или «Как спалось»?

Элли улыбнулась. Терпение никогда не входило в перечень ее добродетелей.

– Ладно! Доброе утро. Как спалось? Где мой сюрприз?

Ной прищелкнул языком и, помедлив, ответил:

– Даже не знаю, как тебе сказать…

– Что?

– Хотел отвезти тебя кое-куда, да тучи, боюсь, помешают.

– Почему?

– Гроза. Можем угодить прямо в нее. Молнии на реке очень опасны.

– Но ведь еще даже не капает! Где это место? Очень далеко?

– Около мили вверх по реке.

– И я там никогда не была?

– В это время года – нет.

Элли подумала секунду, посмотрела на небо и решила:

– Значит, плывем. Дождь так дождь.

– Точно?

– Точно.

Ной окинул взглядом тучи, которые заметно приблизились.

– Тогда выходим немедленно. Внести сумку в дом?

Элли кивнула. Ной взял сумку и поставил на стул в гостиной. Потом нашел пакет, набил его хлебом и взял с собой.

Они пошли к реке, туда, где на берегу лежало каноэ. Элли держалась чуть ближе к Ною, чем вчера.

– Что же это за место?

– Увидишь.

– Ну хоть намекни!

– Хорошо. Помнишь, как мы встречали восход солнца на реке?

– Как раз сегодня утром вспоминала. Я тогда даже расплакалась.

– По сравнению с тем, что ты увидишь сегодня, тот рассвет покажется тебе серым и будничным.

– Значит, это на самом деле чудесно.

Ной прошел еще несколько шагов, прежде чем ответить:

– Так же чудесно, как ты, Элли.

Он словно бы хотел добавить что-то еще, да не стал, и Элли просто улыбнулась в ответ. Отвернувшись, она почувствовала щекой прикосновение ветра и вдруг осознала, что дует куда крепче, чем утром.

Они остановились. Ной бросил пакет в лодку и проверил, все ли готово, потом спустил каноэ на воду.

– А мне что делать?

– Полезай внутрь.

Элли села, и Ной оттолкнул лодку от берега. Потом ловко перешагнул с причала прямо в лодку, балансируя, чтобы не перевернуть ее. Элли восхищенно следила за ним, зная, что проделать это сложнее, чем кажется, когда смотришь на быстрые, легкие движения Ноя.

Она устроилась на носу каноэ, лицом к Ною. Он заикнулся было, что так Элли не сможет оценить чудесный вид, но она лишь покачала головой и сказала, что ей и здесь хорошо.

И не покривила душой.

Стоило повернуть голову – и она с легкостью могла видеть все окружающее, а напротив нее находился Ной – тот самый «пейзаж», на который она и приехала посмотреть. Расстегнутая рубашка открывала напрягавшиеся при каждом гребке мышцы на груди Ноя. Рукава он закатал, и натренированные ежедневной греблей мускулы рук тоже вздувались в такт движениям весла.

• Предыдущая
• 15/32
• Следующая