Полное собрание стихотворений - Северянин Игорь Васильевич - Страница 66

Там, где кружатся кузнечики

У душистого горошка,

Поцелую крошку в плечики,

Засмеется тихо крошка.

Обоймет руками смуглыми,

Расцелует прямо в губы.

Над прудами влажно-круглыми

Нам свиданья эти любы.

1909. Июль

Мыза Ивановка

И в каштановых волнах прически,

И в бутоне прищуренных губ

Мне сквозят голубые наброски,

Что влюблен и, мне кажется, люб.

Но зачем бирюзятся зигзаги

Этих ясных, доверчивых глаз:

Избегают ли ясности влаги,

Или прячут свой девственный сказ?

1909. Март

О, если б ты умела

Любить ради любви,

И мне сказала смело:

“Мужайся и живи”.

Я стал бы жить, пожалуй,

Свободней и живей…

О, друг мой, мозг усталый

Мне ласкою овей.

Но ты в ответ немела,

Был сон в твоей крови…

Нет, нет, ты не умела

Любить ради любви…

1909. Май

Мыза Ивановка

Увидь меня близким и любящим,

Под ветхим, изодранным рубищем,

Дай слезы мои с твоим хохотом слить.

Ты видела гордого, смелого,-

Увидь же теперь запустелого…

Увидь…

1909

Они поют, вершины эти,

Они поют, они поют!

Опять тоскуют о поэте

И обещают свой приют.

Я слышу в липовом дуэте

Мечте обещанный уют.

Они поют, вершины эти,

Они поют, они поют…

1909

В ее устах томилася малина,

В ее глазах смеялись васильки,

А по ночам синели угольки…

Она была изящна, как Филина.

Она была как кошечка. “Кис-кис”,

Хотелось ей сказать, ее лаская.

В ее фигурке хрупкость восковая,

В ее душе – величие Балькис.

1909

Любила… Но что это значит?

Да, что это значит – любила?

Откуда узнал я? Не знаю…

Но знаю, что это так было…

Мы счастливы были… Что значит -

Мы счастливы были? Пойми-ка!

Но помню: при ней жизнь и солнце,

А нет ее – жутко и дико…

1909

Она приезжала ко мне в голубом тюльбэри,

Когда утопленное солнце сменялось луною.

Встречал ее конюх, приняв от нее: “убери”.

Она поспешала скорей повидаться со мною

И быстро взбегала, заставив шептаться батист,

На темный балкон, проходила поспешно вдоль зала

И – в мой кабинет. Улыбалась, как тонкий артист…

А сердце любило, хотя о любви не сказало!

Стихала в дверях. Я перо оживлял за столом,

Рисуя мгновенье… Глаза наслаждались глазами…

Затем подходила, склоняясь высоким челом,

И целовал ее губы, сверкая слезами.

Мы с ней говорили не много: зачем нам слова,

Когда мы сольемся в молчаньи чудесней и краше?

Я пил эти губы… Она успевала едва

Наполнить их страстью и вновь подносила, как чаши…

1909

Все глуше парк. Все тише – тише конь.

Издалека доносится шаконь.

Я утомлен, я весь ушел в седло.

Май любит ночь, и стало быть – светло…

Я встреч не жду, и оттого светлей

И чище вздох окраинных аллей,

Надевших свой единственный наряд.

Не жду я встреч. Мне хорошо. Я рад.

А помнишь ты, усталая душа,

Другую ночь, когда, любить спеша,

Ты отдавалась пламенно другой,

Такой же пылкой, юной и родной?

А помнишь ты, болезная моя,

Какой голубкой грезилась змея,

Как обманула сердце и мечты?

Нет, не могла забыть той встречи ты.

Май любит ночь, и стало быть – светло…

Качает сон, баюкает седло.

Блуждает взор меж лиственных громад,

Все глуше парк, – все тоньше аромат…

1910

Есть в тихом августе, мечтательном и кротком,

Такая мягкая, певучая печаль,

Что жаль минувшего, мелькнувшего в коротком,

Что сердце просится: “к забвению причаль”.

Мне вспоминаются, туманны и бессвязны,

Обрывки августов, их встречи, их уход…

И для души моей они однообразны,

Как скалам озера – проплывший пароход…

1909

Я писал ей вчера, – робко, слезно просил,

Если можно, зайти вечерком -

Потому что забыт, потому что нет сил,

Потому что я плачу тайком.

И я знал, что она приласкает, я знал,

Что не будет фальшивым порыв.

Ах, от сердца письмо – это к счастью сигнал,

На него не ответить – разрыв.

…Не пришла, – побоялась… Чего же, чего?

Откровенно любить и… спасти?

Душно… слезы… люблю… все пройдет… ничего…

Пошутила… ошибся… прости…

1908

Вглубь извилистой тропинки

Я иду из пустоты

Поля снежного. Цветы

Мая сердца пьют росинки.

Грезы вьются, как снежинки,

И снежинки, как мечты.

Я иду в дремоту леса

Бредить сказкою небес,

Сказкой той, что бредит лес,

Как невинная принцесса.

День был хмур, угрюм и гневен;

Ночь спустилась на поля;

Звезды – точно рой царевен,

А рабыня их – земля…

1908. Октябрь. СПб

Глушь, северная глушь – как скорби изваянье -

Способна вдохновить не мало гордых душ

И залечить порыв душевного страданья.

Глушь, северная глушь.

Снег бледный, как лицо покойника, холодный…

Со дня рождения он – старец, – словно век:

Такой же он немой, осмысленно бесплодный,

Бездушный бледный снег.

И в снежных берегах стеклянное теченье

Чарующей раздолием реки…

О, если б знала ты, как эти впечатленья

Душе моей близки!

1907. Февраль

Мыза Ивановка

Жизни – в полном смысле слова!

Жизни дайте – умоляю.

Вихря жизни! Жизни снова!

Жизни, жизни я желаю!

Задыхаюсь… Жизни больше!

Жизни, сколько капель в море.

Жизни бездну! Жизни столь же,

Сколько в мире зла и горя!..

1908. Порт-Дальний

Квантун

В томящих сумерках увидел этот свет,

В томящих сумерках влачил существованье…

Никто не понимал души моей страданья,

Никто на мой вопрос мне не давал ответ.

Живу немного я, но в веренице лет

Томящих сумерек я знаю прозябанье;

Блестящих, ясных дней не помню я сиянья;

И были ли они?… теперь их больше нет.

О, скорбь души моей, мятущейся, бессонной,

В томящих сумерках заглохшей и больной,

Как ненавистен мне твой облик бледно-тонный,

Безгранно близкий мне, до странности чужой…

В томящих сумерках вступал на путь земной,

Услышу в сумерках напев я похоронный…

1907. Апрель