Практикуйся, ведьма - Валентинова Арилика - Страница 10

— Я убью тебя ведьма! — прорычал он.

На его угрозу я лишь снова устало улыбнулась, но скорее получился оскал, нежели настоящая улыбка. Сейчас мне вдруг стало всё равно, что будет и со мной и с этим доморощенным магом — магия, бурлившая до этого в крови теперь растворилась, оставив после себя только пустоту и усталость — единственное, что я сейчас хотела — так это только то, чтобы всё закончилось побыстрее. Но моим планам как всегда помешали, откуда — то сзади раздался ещё один мужской голос, властный и холодный:

— Не посмеешь…

Я скептически хмыкнула — кто бы это не был, но у него очень-очень высокая самооценка.

— Ты??? — брови рыжего поползли вверх, а глаза округлились.

— Я твоя смерть, — произнёс тот же голос.

Я не выдержала и расхохоталась, даже сквозь усталость, пеленой покрывшее моё сознание, через боль, расходящуюся от пореза на шее. Окружающие, мягко говоря, смотрели на меня, как на умалишенною, даже неудачник-маг отставил от моего горла, лезвие меча.

— Как пафосно! — наконец, выдавила я из себя и снова залилась в отчаянном приступе смеха. Похоже, разум мой не выдержал такого количества нагрузки и попросту отключился, окружающие, наверное, думали также. По крайней мере, взгляд у Вики был такой, что я удивилась, как она сдерживается, чтобы не покрутить пальцем у виска.

Хрип, вырвавшийся, из глотки рыжего мага заставил меня, наконец, прекратить истерику и оглянуться на своего спасителя. Тщательно вытирая лезвие от крови недалеко стоял мужчина, высокий, с копной тёмных волос и непроницаемым лицом. Я даже невольно вздрогнула, когда взгляд холодных, чёрных глаз, переместился на меня. Секунду, он, похоже, раздумывал, а потом наставил свой меч на Вики.

— Ты пойдёшь со мной, а твоя неудачница телохранительница останется здесь. — Холодно произнёс он.

Я невольно разозлилась — как этот человек смеет называть меня слугой? Ярость затопила разум, а магия вновь забурлила в крови, придавая сил. Не осознавая, что творю, я ринулась в сторону мужчины, но его клинок встретился с моим. «Что ж, похоже это будет сложно», — пронеслась мысль в голове.

В конце концов, этот человек одним сильным движением откинул меня, отчего спина встретилась со всего размаху с каменной стеной пещеры. Пока я внутренне подсчитывала убытки, мужчина склонился надо мной и с холодным интересом стал разглядывать моё лицо. Как же — красавица, — хмыкнула я про себя — «краше только на погребальный костёр кладут»!

— Ладно, — наконец, молвил он, — Я подарю тебе облегчение — всё равно откат ты не сможешь пережить — слишком сильно высосала ауру.

Я посмотрела на него мутными глазами от боли — похоже ребро сломал, как пить дать! И с не меньшим интересом стала рассматривать лицо своего одновременно спасителя и палача. А симпатичный! Нет, точнее сказать красивый, очень сильно красивый! «Хоть от руки красавца умру» — вспыхнула мысль в голове и тут же затухла.

Он занёс меч, но яростный оклик заставил его остановиться.

— Не смей! — Сестра, наконец, очнулась и быстрым шагом направилась к нам. — Она моя сестра! — зарычала она, — наследница провинции Максимилиана Родосского! И если ты её убьёшь — то поплатишься! — Вики сжала хрупкие кулачки. Надо же, я никогда не видела её в таком состоянии — глаза горят, голос завораживает скрытой злостью — такое чувство, что она вот- вот взорвётся.

Мои размышления прервало неприятное чувство, отходящее от пальцев ног и постепенно мертвенной холодностью поднимающееся выше. Оно было таким странным и одновременно, словно несло в себе какое- то упоение, заставляя остыть разум, постепенно замедляя биение сердца. Последнее, что я увидела перед тем, как провалиться в забытье было тревожное лицо Вики и непроницаемо — холодное того человека. Лучше бы убил…

Однажды, сестра обвинила меня в ханжестве. Конечно в шутку, но затаённая в глубине боль от этого осталась. Почему?

Я могу честно сказать, что никогда не любила — по крайней мере, сердце не стучало при встрече с определённым субъектом мужского пола. Я могла сказать «я тебя люблю» отцу, сестре и даже собственной лошади, но этих слов не удостоился, пока еще, ни один мужчина. А может оно и к лучшему?» — отрывок из собственных мыслей, что часто посещают мою ведьминскую головушку.

Сознание того, что я жива, приходило постепенно, выныривать из тёмного омута беспамятства оказалось на удивление легко. Словно ты опустился на дно океана, а потом с помощью одной только мысли «вверх» начинаешь плыть к свету. Тело, казалось каким- то невесомым, а разум наоборот, отягощал поступающей информацией — спина, хоть и ноет, но лежит на чём-то мягком, свет пробивается сквозь закрытые веки — ещё один плюс. Интересно, я умерла?

— Нет, ты не умерла? — раздался чей- то ехидный голос неподалёку. Я открыла глаза и с удивлением воззрилась на своего давешнего знакомого в той пещере. Похоже, радости в моём изучающем взгляде не было, потому что он ответил:

— Знаешь, с такой потерей сил ты вполне могла бы и умереть.

Я закатила глаза — как этот человек смеет мне рассказывать прописные истины? Я и так знаю, что с такой потерей сил могла просто и не выжить, но ведь выжила же! А значит, судьба вновь примется мною играть…

— Хочешь чего- нибудь? — мужчина посмотрел на меня.

— Я хочу, чтобы ты вышел отсюда и оставил меня в покое, — зло ответила я. Не люблю, когда с утра возле моей кровати находится посторонний мужчина.

Его красивое лицо вытянулось — похоже, ему так ещё не грубили, но он повернулся и вышел.

— Что ж, — я вздохнула с облегчением — Теперь можно хотя бы прочувствовать потери и собраться с мыслями.

Итак, что мы имеем? Целый год на практику убиения себе подобных и прочих агрессивно настроенных существ, полную потерю способностей к магии, и, в конце концов, поломанное ребро, плюс куча синяков на спине! А, забыла упомянуть и незнакомого мужчину с манией величия и сестру — недотёпу, которая своей нерасторопностью теперь виновата в половине моих несчастьев! Как теперь избавиться от этого человека? А- то странное чувство у меня возникает, когда я его вижу — словно он хищник на охоте, впрочем, это ещё посмотреть — кто станет его жертвой — уж не я точно! И кстати, где я оказалась? По виду, похоже на гостиничный номер — слишком уж всё лаконично в нём обставлено — минимум мебели и несвойственная таким местам чистота. Только как в лесу может оказаться гостиница? Ближайшее подобное заведение — только в городе, а до него три дня пути… Это получается я лежала в отключке столько времени и ещё не известно сколько в этой комнате провела? Потихоньку истерика завладевала моим разумом.

— Так, взяла себя в руки — скомандовала я себе.

Итак, первоочередной вопрос, который стоит решить — как избавиться от назойливого внимания этого мужчины и каким образом уговорить сестру вернуться домой, пока та цела и невредима, а то чувствую я — в пути ждёт ещё куча опасностей! Я, наконец, пошевелилась, и стянула с себя одеяло… Вскрик — сначала недоумённый, затем яростный, пронзил пустоту комнаты…

Викторианна.

«Бедная, бедная моя сестрёнка! Как угораздило её вляпаться в такие неприятности? Хотя, конечно, отчасти я виновата в них, но всё же? Зачем, глупая полезла меня спасать?» — такие мысли роились в моей голове, словно пчёлы, пока мы с Эдером вытаскивали бесчувственное тело сестрёнки из рушащейся пещеры — точнее это он нёс, я же корила себя как могла. Её рыжие волосы даже в темноте отливали медью, а лицо стало похоже на такое, если бы она переборщила с белилами! Руки Липы бессильно повисли, а тело, казалось, вообще не реагировало на внешние раздражители — мужчину. Знаю я сестрёнку — та ещё самоуверенная эгоистичная ханжа — если бы была в сознании, ни за что не позволила, себя нести на руках — независимая такая! Хотя я бы не отказалась от помощи такого красавчика — длинные тёмные волосы ниспадали на плечи и далеко ниже, точёная фигура, впрочем, без лишних мускулов, а лицо — мечта извращенки — мазохистки! Нет, он конечно по- своему красив, но — слишком у него опасный вид, острые скулы и скорее хищное лицо, нежели мужественное — такой убьёт и не заметит. А Липе такой определённо подойдёт — хоть на место поставит и, наверняка характером посильнее будет. Я невольно вперила внимательный взгляд в спину мужчины, — оценивая и взвешивая его физические показатели.