Ты – вся моя жизнь - Бьянчин Хелен - Страница 2

• Предыдущая
• 2/25
• Следующая

Через два часа он не выдержал, сохранил файл, над которым работал, и вызвал файл Петерсена.

Джошуа Петерсен, вдовец, одна дочь, Микейла, незамужняя, двадцать пять лет, учительница средней школы. Адрес, номер телефона, номер и адрес школы, где она преподает. Хобби. Его бровь поднялась. Дзюдо? Когда-то сам Петерсен объяснил свои систематические финансовые аферы тем, что у него возникли долги из-за пристрастия к азартным играм. В то время Рафаэль не захотел выяснять подробности.

Он просмотрел файл до конца, распечатал его, сложил лист бумаги вчетверо и сунул во внутренний карман пиджака. Затем позвонил по телефону:

– Найдите мне все про Джошуа Петерсена. Как медицинскую, так и личную информацию.

Через час он уже знал, что все, сказанное дочерью Джошуа Петерсена, было правдой.

Оказалось, что Петерсен тратил все деньги на оплату счетов частной клиники, где с помощью новейших приборов в течение нескольких месяцев поддерживали жизнь его жены, пострадавшей в автомобильной аварии и находившейся в коме. К несчастью, все усилия врачей оказались напрасны.

Рафаэль взглянул на дату… значит, со дня аварии прошло уже шесть месяцев.

Петерсен почти ничего не вернул. Правда, проверка выявила нерегулярные платежи, которые он делал… Может, это попытки вернуть долг? И в азартных играх он участвовал всего несколько раз. Почему? Последняя попытка возвратить деньги?

Рафаэль откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы на затылке, прикрыл глаза и задумался.

Что же делать?

О господи! Что за мысли лезут в голову? Почему преуспевающий бизнесмен Рафаэль Велес-Агильера не может забыть дочь вора?

После обеда он понял, что именно заинтриговало его. Человеческие отношения, верность семье. Как далеко могла бы пойти Микейла, защищая отца?

Он снова вспомнил ее гордо поднятый подбородок, единственную слезу, стекавшую по щеке, и понял, что забыть о Микейле уже никогда не сможет.

– Если Микейла Петерсен позвонит, соедините немедленно, – велел он секретарю.

Микейла позвонила ровно через двадцать четыре часа, и он почувствовал удовлетворение оттого, что правильно предугадал ее поведение.

Разговор был краток.

– В семь тридцать. – Он назвал ресторан. – Ждите меня. Выпьем кофе и поговорим.

Микейла ожидала снова услышать отказ и несколько мгновений не могла справиться с разрывавшими ее надеждой и отчаянием.

– Я не смогу.

– Почему же?

Она услышала высокомерие в его голосе.

– Вечером я работаю.

– Скажитесь больной. – Его голос был мягок, как шелк, но она почувствовала опасность.

О боже! Она не могла позволить себе потерять работу.

– Я заканчиваю в одиннадцать, – упрямо повторила Микейла.

– Неужели учителя работают так долго?

– Так долго работают официантки.

Он помолчал.

– Где?

– Вы к такому заведению и близко не подойдете.

– Где?

Он бывал в таких жутких местах, какие ей не привиделись бы и в страшном сне. Ей пришлось ответить.

– Я буду там, – пообещал Рафаэль.

Он пришел за тридцать минут до закрытия. Сел за столик, заказал кофе и стал смотреть по сторонам, разглядывая посетителей и наблюдая, как Микейла обслуживает их.

Девушка занервничала, но он того и хотел.

Он видел, что она пытается не замечать его, и испытывал странное удовольствие, мгновенно сменившееся раздражением, когда какой-то подвыпивший посетитель провел рукой по ее спине.

Рафаэль не слышал, что ответила ему Микейла, все было ясно и так. В глазах ее мелькнула опасная искра, щеки приобрели розовый оттенок.

Смелая и гордая девушка. Он и сам был таким, поэтому знал цену этим качествам. Не потому ли он оказался здесь сегодня вечером?

В одиннадцать Микейла унесла груду тарелок на кухню, пробормотала краткое извинение, что не может остаться сверхурочно, развязала и повесила фартук, быстро восстановила макияж и пригладила рукой волосы, перед тем как вернуться в зал.

Она понимала, что Рафаэль Велес-Агильера не тот человек, которого можно заставить ждать. Он уже стоял возле двери, дожидаясь ее.

Когда она усаживалась на переднее сиденье, обтянутое натуральной кожей, автомобиль Рафаэля показался ей огромным и роскошным.

Рафаэль включил двигатель и направился к центру города.

Микейла не произнесла ни слова. «Выпьем кофе и поговорим», – сказал он по телефону. Едва ли он остановится в этой части города. Конечно, не здесь.

Молчание Рафаэля действовало Микейле на нервы. Но судьба дала ей шанс, и она не должна его упустить.

Вскоре они оставили центральную часть города и оказались в престижном районе. Здесь попадалось много открытых кафе, в которых изысканно одетые люди наслаждались чашечкой кофе, обсуждая прошлые, настоящие и будущие события светской жизни или перемывая косточки друзьям и знакомым.

Рафаэль выключил двигатель, и Микейла почувствовала, как напряжены у нее нервы.

Сколько времени он будет говорить с ней? Ведь ей еще предстоит проверять тетради к завтрашнему дню.

Сегодняшний день прошел как обычно. Из школы она поехала сначала в больницу к отцу, затем домой, чтобы перекусить и переодеться, а потом – в ресторанчик, где работала официанткой. Боже, как у нее теперь болят ноги! Хозяин требовал, чтобы официантки носили туфли на шпильках, черные колготки, очень короткую красную юбку и топ, обтягивающий грудь. Она ненавидела свою рабочую одежду почти так же сильно, как и саму работу.

Микейла выбралась из машины, превозмогая боль в лодыжках. Она с трудом заставляла себя не хромать, пока Рафаэль вел ее к фешенебельному кафе.

Он выбрал столик под открытым небом, и, едва они сели, рядом оказался официант.

Она заказала кофе без кофеина – иначе ей не заснуть – и почувствовала, как засосало под ложечкой, когда специально для нее Рафаэль заказал бутерброды, названные в меню «сэндвичи для гурманов».

– Ешьте, – скомандовал Рафаэль, когда официант принес заказ. Рафаэль хорошо знал, как питаются такие девушки, как Микейла. Перекусывают на ходу, если удается. А если нет, остаются голодными.

Рафаэль молча ждал, пока Микейла съест бутерброды. Когда она выпила половину чашки кофе, он перешел к делу:

– Теперь изложите ваши предложения.

Ее рука на миг замерла, затем она поставила чашку на стол и положила руки на колени, сцепив пальцы.

Сейчас она почти так же сильно презирала себя за те слова, которые собиралась сказать, как ненавидела Рафаэля Велес-Агильеру.

Наконец она решилась.

– Я работаю в двух местах, в одном из них семь вечеров в неделю. Я также работаю по выходным в магазине моей подруги. С учетом тех денег, что я плачу за квартиру, машину, еду и одежду, мне потребуется целая жизнь, чтобы возместить то, что мой отец задолжал вам. – О боже, неужели у нее хватит смелости сказать ему… Но выбора у нее уже не осталось, и она пересилила свой стыд. – Чтобы выплатить долг отца, я могу предложить только себя. – Ей было крайне тяжело произнести подобные слова, и, пока силы совсем не оставили ее, она поспешила пояснить: – В качестве вашей любовницы. На один год.

– Вы предлагаете мне сделку?

Его голос стал опасно тих, и ей с трудом удалось подавить дрожь. Согласится ли он? О боже, что ей делать, если он откажется?

– Я готова вести переговоры.

Она едва не расплакалась под его оценивающим взглядом, когда он спросил:

– На каких условиях?

– Я подпишу добрачное соглашение, где будет указано, что я не имею никаких притязаний на любую вашу собственность в течение нашей связи и после ее завершения. Вы же откажетесь от всех обвинений против моего отца.

Он подумал, прежде чем цинично произнес:

– Просто замечательно, что вы так заботитесь об отце. Но готовы ли вы к тому, что ждет вас?

Она почувствовала, как внутри у нее все оборвалось, но вынудила себя смотреть, ему прямо в лицо.

Очень высокий, под два метра ростом. Темные, почти черные волосы. Правильные черты лица, широкие скулы, упрямый подбородок, высокий лоб. Проницательные темные глаза и чувственные губы.

• Предыдущая
• 2/25
• Следующая