Дверь во тьму (сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 21

• Предыдущая
• 21/71
• Следующая

Торговца и его рыжую дочку я нашел у самой кромки болота. Они о чем-то оживленно спорили, торговец держал девчонку за плечо, а та все норовила сбросить его руку.

— С ваше женой все в порядке, — сказал я, подходя.

Торговец кивнул. Вяло как-то кивнул, отводя глаза… И сразу же потянул из кармана очки — прикрыться от Настоящего взгляда. Мне стало нехорошо.

— Что случилось? — спросил я.

— Реату чуть не украли, — хмуро сказал торговец.

Мне показалось, что я понял, к чему он клонит, и я перешел в наступление:

— Не украли же! Значит, нечего нас обвинять!

Торговец молчал, а его противная дочка шмыгнула носом. И тут я понял.

— Где Лэн? — обмирая, прошептал я. — Где Лэн?

— Рассказывай, — хлопая девчонку по плечу, сказал торговец. Посмотрел на меня и добавил: — Мне очень жаль, можешь поверить. Я понимаю, что такое друг, тем более у вас, Крылатых.

Я молчал, глядя на Реату. Та, не поднимая глаз, прошептала:

— Мы стояли, и Лэн все нудел, чтоб я осторожно себя вела, я разозлилась и отошла…

— Где он, дура?! — заорал я.

— Его Летящие утащили, Данька, — сказала девчонка. Вздохнула и с нелепой гордостью добавила: — Он меня смело защищал.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — неожиданно поразившись ее словам, спросил я. Реата пожала плечиками:

— Он твое имя выкрикнул, когда его утащили…

Снова вздохнув, Реата самокритично сказала:

— Не надо было мне отходить от каравана…

Я почувствовал, как внутри у меня все похолодело. Положил руку на меч и пошел к девчонке. Сам не знаю, что я собирался делать.

— Осторожно, Крылатый, — тихо, но с угрозой сказал торговец. — Не ошибись.

Я продолжал подходить к ним. И тут между нами мелькнуло светящееся пятно. Солнечный котенок прыгнул на камень передо мной и сказал:

— От прав. Не ошибись.

Реата охнула, торговец отступил на шаг. Если они и обращали внимание на Котенка, то видели его несветящимся и неговорящим. Но мне на них сейчас было наплевать.

— А ты еще указываешь?! — крикнул я Котенку. — Где ты был? почему бросил Лэна?

Котенок провел лапкой по мордочке, потом кивнул и сказал:

— Допускаю. Я виноват. Наказывай меня, а не эту глупую девочку. Тем более что ее отец вряд ли позволит тебе рукоприкладство.

Сев на камни, я заплакал. Повязка мешала, я стянул ее и бросил в топь. Не буду больше ни от кого скрываться. Никогда не буду! Ненавижу их всех — и Летящих, и Крылатых, и торговцев.

Я вдруг понял, что у меня был друг. Настоящий, потому что мы с ним вместе рисковали жизнью… и вообще, стали как братья. Братья тоже могут и ругаться, и драться, только все равно друг друга любят.

А теперь у меня нет друга.

— Мальчик… — Торговец провел ладонью по моей голове, и от горя я даже не отстранился. — Не плачь. Я сочувствую.

— Что можно сделать? — спросил я.

— Они прилетят, чтобы обменять свои товары на наши, — уверенно сказал торговец. — Я предложу им выкуп за твоего друга.

Плакать я перестал. Появилась какая-то надежда, и сразу захотелось действовать.

— Его не убили? — робко спросил я.

— Нет, — поколебавшись, сказал торговец. — Ты что, не понимаешь что Летящие сделают с Лэном?

— Нет…

— Превратят в Летящего.

Меня замутило. Я вспомнил свой сон… про Лэна, идущего навстречу с мечом. А еще я представил его укутанным во тьму, с черными провалами глаз, и мне стало жутко.

— Котенок… — прошептал я.

— Что, Данька?

— Посоветуй что-нибудь!

— Торговец прав, — нехотя ответил Котенок.

— А если отбить его? — спросил я, вставая. — Ну? Слабо?

— У них мечи из мрака, — очень тихо сказал Котенок. — Таким мечом очень легко погасить Настоящий свет. А я… я ведь совсем не умею драться, Данька. У меня только когти и зубы. Очень маленькие когти и зубы.

В отдалении стояли все люди нашего каравана. Я посмотрел на них — и почувствовал, как вздрагивают они от моего взгляда. От Света, который живет теперь в моих глазах.

— У меня Настоящее зрение, — сказал я Котенку. — Это ведь может помочь?

— Не уверен. В твоих глазах свет. Ты увидишь лучшее, что есть в человеке. Это может помочь, только если в них еще осталось добро. Сомневаюсь… А в глазах Летящих — тьма. Они увидят твой страх, и твои ошибки, и твою боль. Гораздо удобнее, чтобы причинить вред.

«И все же Летящий испугался моего взгляда», — подумал я. Но спорить с Котенком не стал. Повернулся к торговцу и спросил:

— Ты действительно сможешь выкупить Лэна?

— Я буду торговаться до последнего, — твердо сказал торговец. — В той мере, в какой торговался бы за собственную дочь.

Я ему не поверил. Но это была какая-то надежда.

Летящие вернулись через полчаса. Не все и уже без мечей. Они опустились на край болота, и торговец в одиночку подошел к ним. Как ни в чем не бывало!

Я сидел метрах в ста, поглядывая то на башню, где сейчас был Лэн, то на сгустки тьмы, окружившие торговца. Врет он или нет? Сможет ли выкупить Лэна?

Минут через пять торговец взмахнул рукой, и охранники медленно отошли от животных. Летящие не то прыжками, не то перепархиванием двинулись к быкам. Стали отстегивать от упряжи тюки и взлетать с ними. Каждый нес по пять-шесть тяжеленных тюков. Ого…

Не глядя, я провел рукой по шершавому камню, на котором сидел, нащупал котенка и бесцеремонно посадил себе на колени. Спросил:

— Они договорились?

— Не знаю, — виновато ответил Котенок. — Мало ли как у них принято торговать. Сейчас нам скажут…

Летящие, нагрузившись сверх всякой меры, тяжело полетели к башне. Навстречу им двигались другие, тоже с тюками, которые они сваливали перед торговцем. И такие рейсы повторились раз десять. Каждый раз, когда нагруженные Летящие приближались к нам, я с надеждой вглядывался в их полет.

Лэна не было.

Лишь когда последние Летящие с остатками груза скрылись, я подошел к торговцу. Тот выглядел довольным и веселым. Правда, при виде меня посерьезнел.

— Не вышло, Данька, — без всяких церемоний сказал он. — Увы. Они не согласны отдать мальчика. Понимаешь, Летящие не размножаются как люди, пленники для них — единственная возможность увеличить свою численность. Не грусти. Ты получишь плату за двоих, и еще…

— Ты либо гад, либо лжец, — тихо зверея, сказал я. — Сними очки!

Торговец медлил.

— Сними! Или я убью тебя, клянусь!

Торговец вздохнул и снял очки. Правда, добавил:

— Я не боюсь угроз. Но хочу, чтобы ты убедился в моей честности.

Это немножко трудно — смотреть на человека Настоящим взглядом. Видеть, как плавится лицо, перетекая в иные формы, теряя возможность притворяться, скрывать что-либо…

— А ты не врешь, — с неожиданным облегчение сказал я, глядя на торговца. — Ты просто сволочь. И даже за собственную дочь не отдал бы больше, чем предлагал за Лэна.

Торговец поежился, как на холодном ветру. И снова нацепил очки.

— Сейчас мы собираем их товар, грузимся и уходим, — сказал он. — Ты подчиняешься моим приказам?

— Я помогу упаковаться, — кивнул я. Котенок за моей спиной мяукнул от удивления. Торговец повеселел.

— Ты очень странный мальчик. Очень-очень. Но я рад, что ты воспринял свою трагедию мужественно и…

— Я помогу вам упаковаться и дойду с караваном до ущелья, — оборвал я его. — Потом вернусь за Лэном. А если не смогу его спасти, догоню караван и убью тебя. Веришь, что я это сумею?

— Я с тобой полечу, — в очередной раз заявил Котенок, когда шум уходящего каравана стал едва различим. — В конце концов, я виноват. А у меня есть волшебство…

— И еще двадцать коготков, четыре маленьких клыки и более мелкие зубы.

— Что, посчитал уже? — обиженно начал Котенок. Но замолчал, наверное, понял, что сейчас не время для мелких обид и подначек. Стал умываться, как всегда, когда был чем-то смущен. Потом предложил:

— Давай сделаем так, Данька. Я подлечу к башне с одной стороны и отвлеку Летящих. А ты постараешься проникнуть потихоньку и освободить Лэна.

• Предыдущая
• 21/71
• Следующая