Соверен - Сэнсом К. Дж. - Страница 82

— Господи боже.

В памяти у меня всплыло первое утро, проведенное в аббатстве. Я своими ушами слышал, как леди Рочфорд устроила нагоняй Крейку, не позаботившемуся о запасных дверях в покои королевы. Она утверждала, что двери эти необходимы на случай пожара.

— Вы не знаете самого худшего, — едва слышно проронила Тамазин. — Они нас видели.

— Что?

— Первым нас увидел Калпепер, — подтвердил Барак. — От неожиданности он словно к месту прирос. Леди Рочфорд заметила, что с ним творится что-то неладное, высунулась из дверей и тоже нас увидела. Господи боже, ее так и перекосило от злобы. И от страха. Она схватила королеву за рукав, втащила ее в дом — та только пискнула — и захлопнула дверь. А этот болван Калпепер озирался по сторонам, не зная, что делать. Наконец он напялили себе на голову шляпу и отправился восвояси. Шляпа у него, надо признать, шикарная, — добавил Барак и вновь хрипло расхохотался.

Я почувствовал, что во рту у меня пересохло, и сделал большой глоток эля.

— А как была одета королева? — обратился я к Тамазин. Девушка сразу смекнула, к чему я веду.

— Она была в полном облачении, — заверила она. — В желтом платье, одном из самых своих любимых. На ней были серьги и ожерелье, а щеки слегка нарумянены…

— Значит, у нас нет никаких оснований предполагать, что они занимались чем-то… непристойным. В противном случае королева вряд ли выглядела бы столь парадно.

— Чем они занимались, не имеет значения, — возразил Барак. — Калпепер ночью был в покоях королевы. Даже если они играли там в карты, этого вполне достаточно, чтобы отправить его на плаху.

— А заодно с ним и королеву. Как известно, одну из супруг Генриха уже постигла подобная участь. А компанию королеве составит леди Рочфорд. Никак не могу взять в толк, зачем ей понадобилось ввязываться в подобную авантюру. Она что, не понимает, что рискует жизнью?

— Одному богу известно, о чем думает леди Рочфорд, сэр, — пробормотала Тамазин. — Поговаривают, она слегка тронулась умом.

— А почему вы так уверены, что королева прощалась с Калпепером? — нахмурившись, осведомился я. — Может быть, его позвали за какой-то надобностью. Он постучал, и ему открыли…

— Не порите чушь, — раздраженно перебил меня Барак. — По-вашему, если в час ночи кто-то постучит в дверь кухни, королева и ее первая фрейлина сами помчатся открывать?

— Согласен, мое предположение выглядит не слишком убедительно.

— Знаете, среди придворных дам давно уже ходят всякие слухи, — сообщила Тамазин. — Говорят, королева была неравнодушна к мастеру Калпеперу еще до своего замужества. И к мастеру Дерему, своему нынешнему секретарю, она тоже… была привязана с самого детства. Потому эти два джентльмена терпеть не могут друг друга. Но никому даже в голову не приходило…

— Думаю, она лишилась рассудка, — сжав кулаки, бросил Барак.

— Господи Иисусе, если вскорости объявят, что королева в положении, то, вполне возможно… Это будет означать, что она носит ребенка Калпепера, — пробормотал я и испуганно прикусил губу. — Да, теперь я понимаю, о чем говорил перед смертью стекольщик. «Если у Генриха и Кэтрин родится дитя, ему не бывать истинным наследником престола. Она знает об этом». Наверняка он имел в виду королеву.

— В этом можно не сомневаться, — кивнул Барак. — По всей вероятности, связь между ней и этим хлюстом продолжается уже несколько месяцев. Иначе заговорщики не успели бы о ней проведать.

Барак недоуменно покачал головой.

— Диву даюсь на этого Калпепера. Неужели он не понимает, что со стариной Генрихом шутки плохи? И надо быть законченным болваном, чтобы стянуть лакомый кусок у него из-под носа.

— Если после того, как народу будет торжественно объявлено о беременности королевы, станет известно о ее неверности, то репутации короля будет нанесен весьма существенный урон, — задумчиво произнес я. — Кстати, леди Рочфорд и Дерем видели, как мы вошли в особняк со шкатулкой в руках. В свете последующих событий это обстоятельство приобретает особое значение.

— Возможно, признание, которое вы начали читать, сделал человек, который, подобно нам, застал голубков с поличным, — предположил Барак.

— Нет, это невозможно, — покачал я головой. — Признание Блейбурна написано много лет назад. Что до парламентского акта, озаглавленного «Titulus Regulus», он относится к тысяча четыреста восемьдесят четвертому году.

— Вы говорили, в шкатулке было много других бумаг, на которые вы даже взглянуть не успели, — напомнил Барак.

— Да, это так.

— Очень может быть, в них говорилось о королеве и ее любовнике.

— Сэр, я ничего не понимаю, — робко вступила в разговор Тамазин. — О каких бумагах идет речь? Кто такой Блейбурн и что это за парламентский акт?

Я растерянно поглядел на девушку. Новость, которую сообщили Барак и Тамазин, заставила меня позабыть обо всем на свете, и я имел неосторожность заговорить о содержимом шкатулки в присутствии третьего лица. Тем самым я навлек на Тамазин еще большую опасность. Впрочем, ситуация, в которой оказались мы трое, была столь серьезна, что хранить друг от друга тайны более не имело смысла.

— Мы с Джеком обыскали дом убитого стекольщика и обнаружили там шкатулку, наполненную старинными документами, — сообщил я, набрав в грудь побольше воздуха. — А несколько часов спустя эти документы у нас похитили.

— Я знаю, — кивнула девушка. — Из-за этого меня допрашивали. И мистрис Марлин тоже.

— Скорее всего, именно эта шкатулка послужила причиной смерти стекольщика, — продолжал я. — Меня тоже несколько раз пытались убить. Думаю, потому, что я успел бросить взгляд на ее содержимое. Правда, я сумел проглядеть лишь несколько документов, лежавших сверху. Но злоумышленникам это не известно.

Я рассказал Тамазин о двух нападениях, которым подвергся в королевском особняке и в лагере, где разместились слуги, а также о признании Блейбурна и парламентском акте, озаглавленном «Titulus Regulus». Напоследок я упомянул, что отыскал копию этого акта в библиотеке мастера Ренна. Глаза девушки изумленно расширились.

— Господи боже, угораздило же вас попасть в переделку, — прошептала она.

— Да, так глубоко в дерьме мы еще не плавали, — с невеселым смехом изрек Барак.

Шум, раздавшийся в дальнем конце комнаты, заставил меня обернуться. Солдаты встали, с грохотом отодвинули скамьи и устало побрели к дверям. В трапезной, если не считать слуги, оставались лишь мы трое. Слуга, притулившись за столом, спал, опустив голову на руки. Я повернулся к Бараку и Тамазин. Страх и волнение так изменили их лица, что оба, казалось, постарели на несколько лет.

— Что будем делать? — спросил Барак. — Сообщим обо всем Малевереру?

— Думаю, с этим спешить не стоит, — возразил я. — У нас ведь нет никаких доказательств. А они, конечно, будут все отрицать. В результате вы навлечете на себя весьма серьезные неприятности.

— Но если между похищенными документами, королевой и ее любовником существует связь, значит, у леди Рочфорд тоже рыльце в пушку, — нагнувшись вперед, прошептал Барак. — Наверняка за покушениями на вас стоит именно она. И можно не сомневаться, она не оставит вас в покое.

— Нет, — решительно возразила Тамазин. — Леди Рочфорд может действовать только по приказу королевы, а королева никогда не пойдет на убийство. Поверьте мне, у нее добрая, щедрая душа. Просто она еще очень молода и неопытна.

— Здесь, при дворе, в этом змеином гнезде, люди быстро приобретают опыт хитрости и ненависти, — заметил Барак.

— Да, только не королева. Всякий, кто ее знает, скажет вам, что она еще неразумная девчонка. Наверняка она по уши влюбилась в этого красавчика и совсем потеряла голову.

— Возможно, королева и правда не способна на убийство, — согласился Барак. — Но я убежден, что леди Рочфорд способна на все.

— И все же мне трудно поверить, что она подстроила оба покушения, — задумчиво произнес я. — По моему мнению, она не из тех, кто способен организовать столь рискованное дело.