Иллюзии - Марч Джессика - Страница 15
- Предыдущая
- 15/115
- Следующая
– Сейчас ничего не говори, – продолжал он. – Подумай о том, что я тебе сказал. Независимо от решения суда, я позабочусь о тебе и Вилли, и, когда умру, этот дом и все, что я имею, будет вашим...
– Спасибо, – нежно сказала она. – Я подумаю. – Хотя Бен годился ей в отцы, или даже в деды, она верила в искренность его слов.
Она поднялась в свою комнату, села у окна и задумалась, пристально глядя в небо, усеянное множеством звезд. Если она выйдет замуж за Бена, она никогда уже не будет ничего бояться. Эта весть быстро дойдет до ушей Перри и опровергнет все сплетни и грязь, которой вот уже столько лет поливают ее. Она думала о том, как воспримет эту весть Перри, который столько лет живет без нее. Как он оценит ее выбор – ведь она не любит Бена как мужчину.
– Мама... почему ты не спишь? – Вилли сидела на кровати и терла глаза.
– Бен сделал мне предложение, – ответила Джинни. Вилли всегда благосклонно относилась к Бену и удивилась, почему мама так грустно сообщила ей об этом.
– Ты согласна?
– Это не так просто, родная. Если я выйду замуж за Бена, то мне не придется больше думать о деньгах. Бен будет заботиться о нас обеих. А ты скоро захочешь иметь столько красивых вещей и...
Вилли вскочила с кровати и крепко обняла мать.
– Бен хороший человек, но не выходи за него замуж, если ты этого не хочешь. Не делай этого только ради меня. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
Джинни никогда еще не была в здании суда Белл Фурша. Оно произвело на нее не меньшее впечатление, чем она ожидала. Вся его атмосфера говорила о том, что здесь происходят важные и значительные события. После стольких лет ожидания она обретет, наконец, определенность, получит возможность начать новую жизнь, без Перри и всего того, что разрушило их любовь.
Бен в своем выходном костюме сел так, чтобы она могла видеть его. Он выглядел очень торжественно. Когда она взглянула на него, он одобряюще кивнул ей и сказал:
– Предложение остается в силе, Вирджиния. Я все еще хочу помочь тебе. Я сделаю все, что смогу.
Он разговаривал с ее адвокатом и согласился выступить свидетелем. Это было на руку Джинни, потому что Бен пользовался в Белл Фурше хорошей репутацией.
Вилли также была здесь, несмотря на все возражения Джинни, которая считала, что она еще слишком мала для таких впечатлений.
– Я хочу быть с тобой. Я хочу видеть, как суд оправдает тебя, – сказала девочка.
Попытка Джинни выглядеть самоуверенной провалилась. Как только Перри со своим адвокатом появились в зале суда, она похолодела от страха.
– Мистер Ренолдз, – промолвила она, потянув адвоката за рукав, – вы уверены в положительном исходе нашего дела?
– Предоставьте это мне, Вирджиния. Я уже говорил вам, что мы в нашем деле не можем быть до конца уверенными... Мало кто нас поддерживает в этом зале. Но если все, что вы рассказали, – правда, то мы можем надеяться на лучшее. Наше дело слушается последним. Это значит, что до конца недели оно завершится.
После открытия заседания выступил Ренолдз. В конце речи он обратился к суду с просьбой дать Джинни развод на основании тех доводов, которые он привел, а также присудить ей денежное пособие за опеку и воспитание Вилли. Далее он вызвал Джона Барбера в качестве первого свидетеля. Отец Джинни подтвердил, что она была хорошей девочкой, которая встречалась только с Перри Делайе, парнем, за которого она мечтала выйти замуж.
Адвокат Перри, Джошуа Скидмор, спросил отца Джинни, сможет ли он поклясться на Библии, что его дочь до замужества была чистой и непорочной. Больше вопросов к отцу не было, и его отпустили.
Следующим свидетелем, которого вызвал Ренолдз, был Бен Каттоу. Он очень хорошо охарактеризовал Джинни как молодую женщину с прекрасным характером, которая любит свою дочь и хорошо о ней заботится. Он подтвердил, что Джинни много работает и не имеет за пределами ранчо никаких интимных связей. И что он был бы счастлив и горд, если бы у него была такая дочь. Скидмор осторожно приблизился к Бену.
– Конечно, Бен, – сказал он вкрадчиво, – я и на минуту не подвергаю сомнению ваши слова, но разве не могла миссис Делайе заиметь дружка на вашей территории, где так много площади и столько работников?
– Нет, – выпалил Бен. – Это невозможно. Вы хотите поймать меня на слове. Вы переходите границы.
– Вопросов больше нет.
Последней свидетельницей Ренолдз была Вирджиния, собственной персоной.
– Итак, Вирджиния, – сказал он, – расскажите нам о распорядке вашего дня, когда вы жили со своим мужем.
– Хорошо, – начала она. – Я каждый день, всю неделю вставала в половине шестого утра. – И дальше она начала рассказывать о своих ежедневных обязанностях и невинных развлечениях, как то радиопередачи и иллюстрированные журналы.
– Можете ли вы утверждать, что, по мере своих сил, были хорошей женой?
Она на секунду запнулась, обдумывая вопрос, который вот уже столько лет, изо дня в день, задавала себе.
– Я... Да, я старалась изо всех сил.
– Теперь расскажите нам о ваших семейных проблемах. – Джинни знала, что этот вопрос возникнет, но сейчас ужаснулась ему. Ренолдз предупреждал ее, что она не вызовет к себе симпатии суда заявлением, что отказывала Перри в его супружеских правах. Будет лучше, если она сконцентрирует внимание суда на том, что он ее избивал. Запинаясь, она рассказала суду о том, как однажды, когда они вернулись с танцев, Перри был сильно пьян и стал домогаться ее.
– Я в тот день плохо себя чувствовала... У меня были... месячные... – сказала она, заливаясь с головы до пят краской. – Но, когда я отказала ему, Перри просто озверел... Он избил меня... и изнасиловал... проснулась Вилли... и я думаю, что она слышала, как он орал и избивал меня. Перри тут же ушел из дома. И это было не раз...
Подбадриваемая своим адвокатом, Джинни подтвердила, что она не хотела расторгать свой брак даже после того, как муж снова избил ее.
– Итак, – сказал Ренолдз, – Перри Делайе бросил вас и вашего ребенка, не заботясь о вас и не давая вам ничего, кроме тех еженедельных двадцати долларов, которые его заставили платить.
– Да, это правда.
– Спасибо, Вирджиния.
Джинни секунду передохнула, пока поднялся Скидмор и задал ей вопрос.
– То, что вы рассказали, весьма печально, – начал он. – Теперь позвольте мне напомнить вам и радостную сторону дела. Вы утверждаете, что старались быть хорошей женой. Означает ли это, что вы всегда охотно разделяли любовь Перри, кроме того времени... ну, скажем, когда вы не могли?
– Я... не совсем так... иногда я была очень уставшей.
– Более уставшей, чем ваш муж после тяжелого рабочего дня, муж, который усердно трудился, чтобы содержать свою семью?
– Протестую, Ваша честь, – поднялся на ноги Ренолдз. – Вопрос унижает моего клиента.
– Протест отклоняется, – произнес судья. – Утверждение ответчика, что этот брак распался вследствие того, что истица отказывалась выполнять супружеские обязанности, является правильным. Вот какой вывод мы можем сделать сегодня.
– Спасибо, Ваша честь, – улыбнулся Скидмор. – Я изменю свой вопрос. Правда ли, Вирджиния, что в течение лет, прожитых с мужем, вы часто отказывали ему и без веских на то причин?
Глаза Джинни, искавшей правильный ответ, лихорадочно забегали, оглядывая зал суда. Она хотела ответить правдиво, но не в ущерб своему делу.
– У меня были причины, – неуверенно сказала она.
– Предоставил ли, образно говоря, „кров и хлеб“ ваш муж вам и вашей дочери?
– Да, но...
– Бил ли он вас до того инцидента, о котором вы рассказали и который явился следствием раздражения и недовольства, постепенно накапливавшихся в нем?
– Нет, но...
– Так в чем же причина, Вирджиния? – спросил он, подобно клоуну, развлекающему ребенка.
– Я была несчастна... Мне было одиноко в этой хижине... мне не с кем было поговорить... Перри никуда со мной не ходил... – Джинни, потеряв самообладание, отчаянно путалась в словах. А Скидмор всячески поощрял ее бред, улыбаясь и демонстрируя преувеличенное внимание.
- Предыдущая
- 15/115
- Следующая
