Фраера - Горшков Валерий Сергеевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/83
• Следующая

Павлов, коренной питерец, двинул к себе домой – в Озерки. Я же направил стопы в родной Калининград. Тот, что когда-то был немецким Кенигсбергом.

После возвращения в лоно семьи я пару недель совершенно ничего не делал, наслаждался свободой. Потом еще месяц пытался определить, какой именно работой мне стоит заняться, учитывая мои склонности и пожелания, и в конце концов принял предложение тренера по бодибилдингу стать его помощником.

Если честно, то ничего сложного я не делал. Когда в зал приходили новички, показывал им, как правильно обращаться с тем или иным снарядом или тренажером, кое-кому составлял комплексы упражнений и десять часов в день проводил в клубе, с тщанием музейного хранителя поддерживая в идеальном состоянии спортивный инвентарь и следя за порядком.

Конечно, не забывал и сам качать «железо», готовясь к апрельским соревнованиям за звание чемпиона города.

Время сейчас работало на меня, и чем скорее наступит весна и закончится ледоход на Неве, тем быстрее мы с Хаммером сможем приступить к реализации своей мечты – организовать лучший на северо-западе России спортивно-оздоровительный комплекс.

Мы с Сергеем созванивались как минимум дважды в месяц, и, когда до соревнований оставалось не больше недели, Павлов сказал:

– Давай выигрывай чемпионат и приезжай. У меня есть для тебя сюрприз.

– Уж не хочешь ли ты мне сообщить, что свадьба прошла с огромным успехом, причем без моего присутствия?

– Конечно нет, – засмеялся Хаммер. – Не гадай, собирай манатки и дуй ко мне. Заодно покажешь медаль, которую тебе дадут на соревнованиях!.. И особо не напрягайся. Ты спокойно можешь выйти на подиум даже в телогрейке, и твои бицепсы все равно будут больше заметны, чем у других лопоухих салапедов, которые вздумают с тобой соперничать.

Как выяснилось, Павлов был самым настоящим ясновидящим. Я выходил на подиум последним, и зал буквально зашелся в овациях, когда Глеб Микульчик напряг свой богатырский торс.

Заработав почти максимальные оценки судей, я стал чемпионом в полутяжелом весе. А потом, когда перед сидящими в зале зрителями предстали все пять победителей своих весовых категорий, одолел нашего атлета, даже выступавшего в составе сборной Союза на первенствах мира, Поляковского.

Я был несказанно счастлив! Мне вручили золотую медаль из покрытой напылением бронзы, огромную банку американского протеина и денежную премию, которую мы с ребятами из клуба спустили в один присест.

В Питер я отправился в прекрасном расположении духа и прямо на перроне Варшавского вокзала гордо продемонстрировал Хаммеру честно заработанное «золото».

– Не переживай, старик, что оно не настоящее, – хлопнул он меня по плечу. – Скоро ты сможешь отлить себе золотой кубок и поставить его рядом с кроватью, на туалетный столик. Кстати, поздоровайся с моей невестой! – Павлов отошел в сторону, и из-за его спины появилась Ира. В руках у нее был букет роз.

– С приездом и с победой, Глеб! – Она передала мне шуршащий сверток и чмокнула в щеку.

– Что касается меня, то я был категорически против цветов, – тут же вставил Серега, доставая сигарету. – Но… женщины! Ты же их знаешь, старик! Совсем не понимают, что встреча друзей – это не то же самое, что приезд подружки. Скажи, я прав?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Но цветы мне нравятся. Это второй букет в моей жизни. Как романтично!..

– Ладно, – буркнул Хаммер. – Пошли на метро. Романтик…

Когда мы вышли на «Горьковской», я позволил себе поинтересоваться, куда именно мы направляемся. Сергей заговорщицки улыбнулся и после демонстративной паузы сказал:

– На Большую Монетную. Мы теперь там живем.

– Он сильно преувеличивает, Глеб, – уточнила Ира, чуть улыбаясь. – Мистер Павлов, как всегда, очень хочет выдать желаемое за действительное. Мои сердобольные родители даже в дурном сне не смогли бы увидеть, что их дочка ушла из дома, еще не будучи законной женой. Сережа живет один в снятой им квартире, а я лишь время от времени его навещаю.

– Это уж точно! – вздохнул Хаммер. – Таких… м-м… как твои предки, еще поискать надо! Ну, ничего, уже недолго осталось. – Он посмотрел на меня и расплылся в довольной улыбке. – Глеб, ты еще не в курсе, но мы уже подали заявление. Через пять недель свадьба. Как тебе такая новость?

– Потрясающе, – совершенно серьезно ответил я. – Надеюсь, вакансия свидетеля еще свободна?

– Обижаешь, старик! – покачал головой Серега, открывая дверь подъезда. – Как договаривались.

– Тогда совсем другое дело. Кстати, я чертовски голоден. Что у нас сегодня на завтрак?..

Квартира, которую снял Павлов, оказалась весьма приличной меблированной «двушкой», с холодильником и телевизором, не считая всего прочего, экспроприированного Хаммером из родительского гнезда.

Я прошелся по комнатам и вдруг совершенно случайно заметил очень знакомый по годам службы в аварийно-спасательной партии предмет. Правда, пользовались мы им исключительно во время учений, но все-таки…

Прямо на полочке здоровенной секции из ясеня стояла, как когда-то декоративные фарфоровые слоники из Китая, самая настоящая противоводолазная граната ПДСС.

Я аж передернул бровями!

– Мистер, разрешите задать вам один нескромный вопрос, – я заглянул на кухню, где Серега с Ирой готовили завтрак. – Эта штуковина, на секции, она, я надеюсь, не…

– Ошибаешься, дружище, самая что ни на есть настоящая! – не без гордости кивнул Павлов. – Из запасов старика Дмитрича!

– Как сувенир?

– Именно! А что? Боишься, что взорвется?! – Сергей тихо рассмеялся. – Могу в таком случае напомнить, на суше она даже муху не контузит.

– Это я не хуже тебя знаю. Помню и то, что главстаршина Павлов не имел доступа на склад. Выходит, украл? – Я наигранно выпучил глаза.

– Ну, зачем же так грубо… Скажем – взял на память. И вообще, хватит задавать идиотские вопросы, садись лучше за стол!.. Нам надо здорово подкрепиться, сегодня предстоит много работы, – как бы между прочим бросил Хаммер, передавая мне наложенную Ириной объемистую тарелку жареной картошки с треской.

– О чем ты говоришь? Какая еще работа?

– Ты забыл, старик! Нас ждут великие дела, но для начала мы заедем ко мне на службу. Там уже все готово.

– Какие дела? На какую такую службу?

– В центральный яхт-клуб, на Елагином острове, недалеко от Кировского парка, – гордо сообщил Сергей. – Я там тружусь и несу ответственность за все имущество. В том числе и за акваланги. Ты как, не забыл еще матушку Неву? – На лице Павлова мелькнула усмешка.

– Прямо так, сразу?! А… – я кивком головы указал на стоящую к нам спиной Ирину.

– Она останется здесь. К тому же моя малышка, как мы и договаривались с тобой раньше, ничего не знает.

– Да-да, Глеб! – вдруг вступила в разговор Ирина. – Может быть, ты мне расскажешь, что у вас с Серегой за страшная тайна, которую мистер Павлов не хочет открыть даже своей будущей жене?..

Через час с небольшим я окончательно убедился, что мой друг времени даром не терял и подготовился на славу к предстоящим нам поискам затонувшего буксира. Два «мокрых» комбинезона, баллоны с кислородом, фонари, ласты, страховочный конец и даже катер – все это было в нашем распоряжении.

Не прошло и сорока минут, как я попал на территорию яхт-клуба, а мы, уже полностью экипированные, отчалили от пристани и взяли курс на фарватер, в районе устья.

Был ясный день. Свежий ветер гонял по зелено-коричневой поверхности воды невысокие волны, которые стремительно резал своим металлическим носом мощный двухмоторный катер.

Я молча курил сигарету и пытался восстановить в памяти тот летний вечер, когда «Фламинго» стоял на рейде возле застрявшего посередине Невы сухогруза…

Отыскать точное местонахождение буксира оказалось не так-то легко. Один из нас должен был постоянно находиться на катере. Другой – шаг за шагом исследовал песчаное дно реки на ближайшие десять – пятнадцать метров.

• Предыдущая
• 13/83
• Следующая