Торговец плотью [= Торговец живым товаром] - Пратер Ричард Скотт - Страница 16

— Помнишь, я рассказывал тебе о встрече с Анджело на прошлой неделе?

— Как же, помню.

— Ну так вот, — самодовольно заговорил Тони, — похоже на то, что я заполучу место Шарки. Я не хотел сообщать раньше времени, пока сам не уверюсь окончательно. Как тебе это понравится, детка?

— Наверное, это здорово, — вздохнула Мария.

— Наверное? Что значит — наверное? Я-то думал, ты запрыгаешь от восторга. Если я пробьюсь, у нас будет столько бабок, что мы сможем швырять их налево и направо.

— Тони, — Мария потянулась к нему и сжала его руку, — я знаю, ты не любишь, когда я заговариваю об этом, но… Мне не хотелось бы, чтобы ты влезал так глубоко в это дело. Поверь, я переживаю за тебя. Ты и сейчас уже зарабатываешь достаточно. Если же ты будешь продолжать в том же духе, ты уже никогда не сможешь выбраться из…

— Выбраться? Да что с тобой, черт побери? Да кто хочет выбираться? Я собираюсь выбиться в люди, детка, поэтому и рву под собой землю. Это только начало — для меня, для нас. Черт, да я столько ждал своего часа!

— Тони, тебе кажется, будто ты все знаешь, а на самом деле еще мало представляешь, что этот бизнес — сплошная грязь, мерзость, жестокость.

— Ты, разумеется, разбираешься в ситуации лучше меня, да? — раздраженно спросил Тони.

— Кое-что знаю и получше. Не сердись, Тони. Не забывай, я целый год вкалывала под клиентами до того, как ты попал в Систему. Я была на самом дне, а оттуда все видится иначе. Милый, если сидишь достаточно высоко, сверху публичные дома могут и показаться вроде бы деталями машины. Ты же пробиваешься на среднюю ступень. Под твоим началом окажется много людей, а над тобой — Анджело и сколько-то там сверху. В конце концов при твоем характере ты попадешь в беду — скорее всего, дадут под зад коленом или, того похуже, — пришьют. Вспомни судьбу Элтери, а теперь на очереди еще и Шарки.

— Ну ты даешь! Я тебе одну вещь скажу, и ты обалдеешь. Ты, что ли, хочешь, чтобы я ничего не добился?

Мария поникла, безнадежно махнула рукой:

— Прости, Тони. Забудем об этом, ладно? Знаешь… а ведь ты уже изменился. Стал не таким, каким был.

— Да кому, к черту, я нужен такой, каким был? — Тони вскочил на ноги.

Мария поняла — разговор не ко времени — и сменила тему:

— Эй, Тони, а ты здорово смотришься в новом костюме!

Тони оглядел себя:

— Неплохо. А, черт, забыл!

Он прошел в спальню, достал из ящика комода тяжелый кольт 45-го калибра, скинул пиджак, натянул сбрую с кобурой, вложил в нее пистолет и снова оделся. Пиджак вспучился над левой подмышкой. Проклятие, слишком заметно! Нужно было бы купить один из тех ладных пистолетиков, которые легко скрыть при ношении. И все же сегодня ночью пушка ему не помешает. Да, босс велел ему приобрести ее, но Тони предстоит встреча с какими-то мальчиками Анджело. Он бросил довольный взгляд на свои новые часы — в них цифры заменяли брильянтики. Через десять минут ребята будут здесь.

— Зачем они придут? — с тревогой спросила Мария.

— Не знаю.

Не знал этого даже Свэн. Тони мрачно размышлял над своим разговором с ним. Сплошные загадки. Он позвонил Тони и предупредил, что к нему придут с проверкой мальчики Анджело и, быть может, пригласят его куда-нибудь повеселиться. Вроде бы ничего особенного, но Тони смекнул, встречу устроил Анджело, скорее всего, для проверки его деятельности. Тони принялся было многословно благодарить Свэна, но тот прервал его:

— Послушай меня, приятель. Я ставлю себя под удар, предупреждая тебя, но только не вздумай заблуждаться, будто я поступаю так под воздействием твоего шантажа.

— Ты сбрендил? Какой такой шантаж?

— Я давно уже вырос из коротеньких штанишек, парень. Я прекрасно понял тебя в тот день за ленчем, когда ты заговорил о моей «недостойной политика подноготной».

— Ну, Свэн, ты заблуждаешься. Какое-то безумие!

Свэн не ответил, и в конце концов Тони спросил:

— Так Шарки точно остался не у дел?

— Точно, Тони. По своей работе он знает слишком много: кому и сколько отстегивают, кто из копов, судей и чиновников берет и кто не берет; он знает множество вещей, которые следует знать и тому, кто придет ему на смену. А когда знаешь так много, Тони, нужно быть чертовски осторожным. Шарки пьет слишком много и, выпив, порой болтает лишнее. И… — Свэн умолк, словно колебался. — Вполне может быть, что он утаивает от Анджело часть выручки. Имей это в виду, малыш.

— Ну что ж, спасибо, Свэн. Я очень благодарен тебе.

— Не благодари меня. И вообще, больше никаких услуг от меня не жди, Тони. Это последняя выплата по всем долгам — прошлым, нынешним и будущим. Я помогаю тебе в последний раз, так и знай!

— Да о чем ты толкуешь, черт побери?

— Отныне мне не важно, как ты кончишь, — ты живешь на свой страх и риск. Я и пальцем ради тебя не шевельну. Пока, малыш.

— Пока, Свэн. И большое спасибо. Я действительно…

— Проклятие, я же сказал тебе — не благодари меня. — И Свэн бросил трубку.

Тони удивленно посмотрел на телефон, послушал — гудки, отбой. Похоже, на этот раз Свэн действительно послал его подальше. Ну и черт с ним, теперь Тони не нужен ни Свэн, ни кто бы то ни было. Он сам с усами!

Мелодично прозвучал колокольчик, Тони заморгал, подошел и распахнул дверь. Ему нравился этот колокольчик — уж очень классно он звучал. Перед ним стояли двое.

— Привет, — поздоровался Тони. — Проходите.

Мужчины вошли в комнату, сняли шляпы и легкие пальто.

Встреча с ними вообще-то была вроде бы «случайной». Они с Лео подкреплялись, когда те появились в кафе, и Лео пригласил их к столу. Парни держались дружелюбно по отношению к Тони, и они спокойно позавтракали вчетвером. Это случилось два дня назад, и они тогда же договорились погулять сегодня ночью. Парни утверждали, что занимаются тем же делом в Чикаго и приехали сюда на время, пока конгресс проводит шумное расследование. Несколько сенаторов устроили крикливый спектакль в надежде произвести впечатление на своих избирателей — выборы ведь были не за горами.

— Выпьете чего-нибудь? — спросил Тони.

Гости кивнули, сказали, что не прочь пропустить по стаканчику. Мужика покрупнее, фунтов двухсот весом, звали Джойс*, и это имя совершенно ему не подходило. Выглядел он солидным и угрюмым, лицо невыразительное, под огромными серыми глазами, казавшимися почти белыми на фоне смуглой кожи, вздутые мешки. Другой — высокий, худощавый и жилистый, как бич, с длинным крючковатым носом и гнилыми зубами. Его звали Фрейм**. Тони так и не понял — настоящее это имя или уголовная кличка, но не стал уточнять. Фрейм из тех типов, кому не станешь задавать лишних вопросов, хоть он и изображал весельчака, старался постоянно острить и подпускать шпильки.

* Производное от «радость», «веселье» (англ.)

** Каркас, костяк, скелет; на уголовном жаргоне — бумажник (англ.)

Тони спросил, что они будут пить, послал Марию приготовить напитки — они уже обзавелись небольшим переносным баром в углу гостиной — и повел Джойса и Фрейма по квартире. Тони гордился своей «пещерой», состоявшей из просторной гостиной с широким, выходящим на залив окном (правда, между другими многоквартирными домами проглядывал лишь узенький ломтик голубой воды) с тяжелыми темно-бордовыми шторами, которые можно раздвинуть или задвинуть, потянув за свисающий сбоку шнурок; спальни с двумя маленькими кроватями; облицованной черной и белой плиткой ванной; хорошо оборудованной кухни и дополнительной обшей комнаты.

Вся меблировка строго выдержана в современном стиле.

Тони познакомил гостей с Марией, представив ее как свою жену. Выпив и поблагодарив хозяйку, все трое отправились в город. Тони обещал показать приятелям свой район, завел «бьюик», и они отправились в холодную и туманную ночь.

Тони тошнило. Он потерял всякую надежду выжить. Уже наступила ночь воскресенья, а бедняга все еще не мог очухаться от пьянки. Он даже не помнил, сам ли добрался до постели после того, как оставил Джойса и Фрейма в кафе «Леопард».