Тихий сон смерти - МакКарти Кит - Страница 56
- Предыдущая
- 56/97
- Следующая
Она чувствовала дрожь во всем теле, но даже не пыталась с ней совладать.
Что-то было ужасно, непоправимо не так.
Раздался стук в дверь, и, прежде чем она успела что-либо ответить, в кабинет вошел Стюарт Карни. Подняв брови, он спросил:
– Елена, у тебя найдется минутка?
Она уже собиралась было ответить отказом, как Стюарт продолжил:
– Я только хотел сказать, что получил информацию, которую ты просила. «Уискотт-Олдрич».
Это меняло дело. Глубоко вздохнув, Елена подавила желание сказать какую-нибудь грубость.
– Конечно, заходи. Кофе будешь?
От кофе Стюарт не отказался, как не отказывался никогда. Однако поговорить с ним о «Уискотт-Олдрич» удалось только после того, как Елена отмела все его попытки завести светскую беседу.
– Знаешь, пришлось попотеть.
Стюарт был симпатичен Елене.
Несколько высоковат, слегка худоват и немного застенчив, но все это, вместе взятое, производило приятное впечатление. Ко всем прочим своим физическим и интеллектуальным достоинствам, Стюарт обладал располагающей улыбкой, которая вкупе с умением вести беседу и неизменно элегантным гардеробом делала его мужчиной, приятным во всех отношениях. Он не раз приглашал Елену скоротать вместе вечерок-другой в баре, иногда она даже принимала эти приглашения, но в ее сознании Стюарт оставался просто другом, и перейти эту границу и вызвать в ней более нежные чувства ему было, видимо, не дано.
– Это заняло больше времени, чем я предполагал. – Повторив эту фразу, он сделал в середине ее маленькую паузу, дабы Елена смогла оценить сложность проделанной им работы. – Пришлось просидеть вчера в конторе до девяти вечера.
На этот раз пауза оказалась несколько длиннее. Он умоляюще посмотрел на Елену, но та не могла упустить случая дать парню еще немного пострадать.
– В прошлую пятницу я просидела тут до одиннадцати, – невозмутимо отрезала она.
– О. – Он отвел в сторону взгляд, и одновременно с этим уголки его губ горестно опустились.
Елена почувствовала бы себя менее жестокой, даже если бы утопила котенка.
– Но я очень благодарна тебе, Стюарт.
Результат ее слов не замедлил сказаться: Стюарт широко и искренне улыбнулся, пробормотав что-то вроде «не стоит благодарности». Елене приятно было осознавать, что ей, пусть на словах, удалось доставить парню радость.
– Так в чем все-таки были трудности? – спросила она прежде, чем Стюарт успел пригласить ее на ланч.
Он открыл лежавший на коленях портфель, достал из него лист бумаги и одновременно с этим произнес:
– Говоря коротко, компания «Уискотт-Олдрич» существует только на бумаге.
– Ширма?
– Похоже на то. Компания зарегистрирована на юге штата Джорджия и, если верить документам, располагается на одном из забытых Богом островков Южной Атлантики. Компания и не американская, и не русская.
– Офшор? Налоговый рай?
– Какой там рай!
– Тогда почему там?
Стюарт пожал плечами:
– Ну, я полагаю, потому что это край света.
– С этим понятно – подставная фирма. И кто за ней стоит?
– Вопрос в самую точку, не в бровь, как говорится, а в глаз. Ниточки от «Уискотт-Олдрич» тянутся к нескольким компаниям и корпорациям, часть из которых реальные, а часть – такая же липа.
– Можно найти в этом какую-нибудь закономерность? Чем эти реальные и липовые компании занимаются?
Стюарт пробежал глазами лист бумаги, исписанный мелким почерком с обеих сторон. Прошло несколько секунд, прежде чем он снова заговорил:
– Вообще-то нет. Тем более в нашем случае.
– Что ты имеешь в виду?
Возможность показать себя выявила в Стюарте одновременно и наиболее привлекательные, и самые неприятные черты его характера. После долгой, многозначительной паузы он прочистил горло, будто готовился выступить в роли адвоката перед особенно впечатлительным судьей Верховного суда. Подавшись вперед, он положил сложенные крест-накрест руки на краешек стола и только после этого заговорил:
– Если вы хотите спрятать деньги, то не будете пропускать их через явно связанные между собой компании. Вы постараетесь смешать их с другими деньгами.
Он со значением посмотрел на Елену, словно давая ей возможность оценить всю глубину своего интеллекта. Воспользовавшись паузой, она спросила:
– Так куда же все-таки ведет этот след?
– Боюсь, никакого криминала в этом нет.
– «Пел-Эбштейн-Фармасьютикалс»?
От удивления Стюарт широко раскрыл глаза и поднял голову так, что нижняя челюсть у него отвисла сама собой. Вопрос Елены вызвал в нем столько невинного изумления, что Елене стало почти его жалко. Лицо Стюарта всегда выражало не только его мысли и чувства на данный момент – он весь был как на ладони.
– «Пел-Эбштейн»? Но как…
– Значит, за ними стоит «Пел-Эбштейн»? – Елена не сочла нужным давать какие-то пояснения.
Стюарт не знал, как ответить, слова Елены подействовали на него, как лошадиная доза транквилизатора.
– Все не так просто. Нельзя сказать, что в этом деле за А следует Б, потом В и так далее. Все денежные операции между этими компаниями крайне запутаны, и разбираться в их тонкостях ужасно скучно.
– Так дай мне поскучать, – с некоторым возбуждением в голосе произнесла Елена.
Он протянул ей список, который достал из портфеля. В нем значилось шестнадцать названий.
– Понимаешь, что получается?
Она перестала что-либо понимать, едва ее взгляд выхватил из списка одно из этих шестнадцати названий.
«Кронкхайт-Кэнэд».
– Елена?..
Внезапно она почувствовала в голове необычайную легкость, граничившую с обмороком, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы преодолеть это ощущение и не потерять нить разговора. Она выдохнула и, собравшись с мыслями, задала очередной вопрос:
– Послушай, Стюарт, скажи мне только одну вещь. Возможно ли доказать, что за всем этим стоит «Пел-Эбштейн»?
На лице парня можно было прочитать, что этот вопрос слишком сложен для его понимания. Несколько секунд Стюарт морщился, хмыкал и наконец выдал:
– Ну, связи можно установить только приблизительно, но доказать, что «Пел-Эбштейн» использует «Уискотт-Олдрич» в преступных целях, нереально. Здесь столько пересечений с другими компаниями, что сама постановка вопроса, в сущности, теряет смысл.
Он ушел, не расставшись с надеждой на большее, нежели то, что сумел получить. Чувство такта и природная застенчивость не позволяли Стюарту напрямую говорить о своих чувствах и желаниях. После его ухода Елена провела какое-то время в раздумьях, и единственным советчиком ей была тишина. Юридических доказательств связи «Уискотт-Олдрич» и «Пел-Эбштейн», возможно, и не существовало, но ведь должны быть и другие способы установить истину! Она уже не сомневалась, что за историей с Марком Хартманом стоит «ПЭФ».
Жан-Жак Ренвьер сидел в маленьком кафе недалеко от Музея Пикассо в Париже и ждал, когда ему подадут пастис. Уже несколько месяцев он ничем не занимался и вообще не имел ни малейшего желания устраиваться на какую-либо работу – жизнь была слишком прекрасна, чтобы растрачивать ее на всякую ерунду. Дафна, его вновь обретенная и любвеобильная подружка, опаздывала (правильнее было бы сказать, как всегда опаздывала), но Жан-Жак считал, что деньги влияют на время так же, как масса и энергия, так что ничего, он ей простит.
Размышляя о жизни, он улыбался. Наконец-то ему повезло, теперь в этом можно было не сомневаться. После того страшного пожара в лаборатории он, разумеется, размышлял о будущем. Что-то станется с ним теперь? Тревогу усилили слухи, что «ПЭФ» собирается вообще прикрыть проект. Будучи лабораторным техником, Жан-Жак относился к разряду наемных работников, а не к интеллектуалам высокого полета, и прекрасно понимал, что в любой компании к таким, как он, относятся немногим лучше, чем к животным, за которыми ему приходилось выгребать дерьмо. Рассказывая о своей карьере подружке, Жан-Жак, разумеется, говорил совсем иное. Это просто чудо, иначе как везением это не назовешь: после пожара ему предложили не только продление контракта, но и работу на родине.
- Предыдущая
- 56/97
- Следующая
