Большая Советская Энциклопедия (ТР) - Большая Советская Энциклопедия "БСЭ" - Страница 129

  Лит.: Дальняя тропосферная радиосвязь, М., 1968; Давыденко Ю. И., Дальняя тропосферная связь, М., 1968.

  А. И. Калинин.

Схема радиорелейной линии тропосферной связи: О и П — оконечная и промежуточная приёмо-передающие радиостанции; R — расстояние между станциями (по дуге земной поверхности); 1, 3 — радиопередатчики и радиоприемники оконечных и промежуточных станций; 2, 4 — приемо-передающие антенны оконечных и промежуточных станций; 5 — переизлучающие области тропосферы.

Рис. 10. Схематическое изображение линии радиосвязи, использующей рассеяние радиоволн на неоднородностях тропосферы.

Тропофи'ты (от греч. trо'pos — поворот и phytо'n — растение), растения, обитающие в областях с регулярным чередованием влажного и засушливого сезонов. Т. приспособились к меняющимся условиям увлажнения, регулируя водно-тепловой баланс главным образом за счёт величины листовой поверхности, поглощающей радиацию. Изменения размеров поверхности, поглощающей свет, осуществляются ориентацией листьев, сменой крупных листьев на мелкие (сезонный диморфизм) и их сбрасыванием в неблагоприятное время года. Термин «Т.» введён (1898) немецким ботаником А. Шимпером. Т. встречаются среди разных жизненных форм .

Тро'ппау (Troppau), немецкое название г. Опава в Чехословакии.

Троппа'уский конгре'сс 1820 , см. в ст. Священный союз .

Тро'пы (от греч. trо'pos — поворот, оборот речи),

  1) в стилистике и поэтике — слова и словосочетания, употребляемые не в обычном, а переносном смысле; в более узком значении — различные способы словопреобразования, с помощью которых главным образом в художественной, ораторской и публицистической речи (но также в бытовой и научной, в рекламе и т.п.) достигают эстетического эффекта выразительности. Последний определяется общеэстетическими факторами образной мотивированности (см. Художественный образ ) и функционально-стилистической оправданности (см. Стиль ) отдельных элементов в структуре целого произведения, смыслом и глубиной изображения. В разные эпохи, в разных жанрах и даже в отдельных частях текста отношение художника к Т. различно. Изобилие или отсутствие Т. в некотором тексте само по себе ещё не свидетельствует о художественности. Но, характеризуя языковую форму выражения, Т. всегда связаны с содержанием, формируют и воплощают его.

  Вместе с так называемыми фигурами (см. Фигуры стилистические ) Т. стали объектом исследования ещё в античных и средневековых поэтиках и риториках (см. Аристотель , Квинтилиан , Ю. Ц. Скалигер , Г. Хиробоск). Согласно этой традиции, Т. рассматриваются как своего рода фигуры «переосмысления» в ряду обычных фигур «прибавления» (повтор и его виды), «убавления» (эллипс ) и «перестановки» (инверсия ). Отличают Т. смысловая двуплановость, наличие одновременно прямого, буквального значения и переносного, иносказательного. Но четко отграничить Т. от фигур не удалось, поскольку «приращения смысла» присущи и интонационно-синтаксическим вариациям словесных сцеплений, то есть фигурам. Общие понятия таких Т., как метафора , метонимия , олицетворение , символ , и более частные — синекдоха , катахреза , парономазия и др., не только обобщали опыт выдающихся мастеров слова, но и характеризовали историческое развитие общенародного языка. В изощрённых схоластических описаниях Т. и фигуры составляют номенклатуру из 200 и более единиц. Многие из этих терминов использует и современная филология. Детализация отдельных Т. и фигур может продолжаться до бесконечности. Но этим путём нельзя устранить противопоказанные строгой терминологии синонимию и омонимию в обозначениях Т. Недостаточно разграничены, например, значения слов и выражений «словесный образ», «иносказание», «троп», «переносное значение», «метафора» и «символ». Непоследовательностями в отграничении Т. от фигур объясняется то, что и слова «троп» и «фигура» нередко выступают как синонимы. Однако наиболее трудным является выявление системы отношений между чрезвычайно разнообразными явлениями словопреобразования.

  Традиционный атомарно-классифицирующий подход к Т. отвлекался от реального и мыслимого взаимодействия Т. и фигур в текстах. Отказывая, например, в статусе «тропа» сравнениям или эпитетам и относя их к «фигурам», он не может определить сходства и различия между метафорой-сравнением «яблок румяные кулаки» (Э. Багрицкий) и её возможными трансформациями: «яблоки, как румяные кулаки» (сравнение), «яблоки стали румяными кулаками» (метаморфоза), «румяные кулаки» (в значении «яблоки» — обычная метафора), «яблоки, [эти] румяные кулаки» (метафорическая перифраза) и т.п. К тому же некоторые факты литературы 20 в. описаны в лучшем случае как лингвистические явления словообразования, но не как неизвестные ранее Т. или фигуры (например, так называемые зрительные Т.).

  В 60-е гг. 20 в. развивается иной подход к Т. и фигурам, который связан с концепциями структурной лингвистики и семиотики . Ведутся поиски некоторых общих принципов, позволяющих описать любые контекстуальные преобразования слова в его звучании, значении или синтаксические позиции. Новый подход отличается стремлением зафиксировать «семантику» Т., построив базисный тропеический «словарь», определить типы используемых и возможных сочетаний его единиц, то есть выявить «синтактику» Т., описать типы слов и синтаксических позиций, на множестве которых реализуются отдельные Т. и их сочетания, без чего невозможно представить «прагматику» Т., то есть показать Т. как элементы социально-идеологических оценок. Единообразное описание всего многообразия функций, выполняемых Т., позволяет перейти от эмпирического этапа в их исследовании к построению современной теории Т. и фигур как способов художественного мышления и созданию истории Т. как подсистемы поэтического языка. Семиотический подход к искусству, ценный единым охватом различных его видов, привёл даже к стихийному расширению значений у ряда и без того нестрогих терминов-Т., например к переносу понятий «метафора» и «метонимия» в область кино. Но тем самым «теория Т. и фигур» в её филологическом аспекте приобретает существенную роль для всего искусствознания.

  В эстетике ещё мало исследован вопрос о связи Т. с мировоззрением художника в контексте художественной речи в целом. Очевидно, однако, что в материально-конкретном, словесном воплощении Т., в предпочтении, оказываемом некоторым из них, в контрастах частот Т. по отдельным текстам, в полном или частичном отказе от Т. и т.д. можно обнаружить типологические различия мировоззренческого характера.

  2) В религиозных песнопениях Т., или тропари, — вставки в канонизированный текст или напев псалмов или хоралов. В византийской церкви известны с 5 в., в католической —с 9 в. Первоначально представляли собой небольшие попевки, вводившие отдельные фразы напевов, со временем стали протяжёнными мелодическими построениями, часто в форме диалога. Из таких Т. возникла литургическая драма . Были связаны с народной песенностью и способствовали проникновению в церковную музыку её интонаций. В середине 16 в. Тридентский собор запретил применение Т. в католическом богослужении.

  3) В теории музыкальной композиции австрийского композитора И. М. Хауэра — 12-звуковые ряды, разделённые на две половины по 6 звуков («шестёрки»). Т. различаются интервальной структурой. Всего, по Хауэру, 44 Т. Техника Т. — один из методов 12-тоновой музыкальной композиции 20 в. (см. Додекафония ).