«А» – значит алиби - Графтон Сью - Страница 6

• Предыдущая
• 6/61
• Следующая

За обедом мы неспешно продолжали нашу беседу.

Казалось, отведав хорошей еды и вина, Никки несколько расслабилась. Под холодной и внешне бесстрастной маской начали появляться слабые признаки оживления, как будто она пробуждалась после многолетнего наркоза.

– С какого конца, на ваш взгляд, мне следовало бы начать? – спросила я.

– Ну, я не знаю. Лично у меня вызывала любопытство его секретарша – Шарон Нэпьер. Когда мы с Лоренсом познакомились, она уже работала в его конторе. Но она всегда казалась мне немного странной, что-то в ее поведении настораживало.

– У нее была с ним любовная связь?

– Не думаю. Я и вправду не знаю их отношений. Могу только поручиться, что половой близости не было, и все-таки что-то их связывало. Иногда она даже подтрунивала над ним, чего другим Лоренс никогда не позволял. Первый раз, когда я заметила это, то подумала, что он просто выгонит ее с работы, но он и бровью не повел. Шарон никогда не получала от него даже малейших нареканий, хотя не задерживалась в конторе после окончания рабочего дня и никогда не выходила на работу в выходные, когда у него набиралось сразу много дел. Он не упрекал ее за это, а просто нанимал в случае необходимости временную помощницу. Это было очень на него не похоже, но когда однажды я поинтересовалась на этот счет, он вспылил и сказал, что я ничего не соображаю и придаю слишком большое значение пустякам. Надо добавить, выглядела она великолепно, но работник была неважнецкий.

– Не знаете, где она теперь может быть?

Никки отрицательно помотала головой:

– Когда-то она проживала на Ривьере, но потом переехала. По крайней мере ее имени нет в телефонной книге.

Записав в блокнот адрес последнего местопребывания Шарон Нэпьер, я спросила:

– Насколько я понимаю, вы не очень хорошо ее знали.

Никки пожала плечами:

– Иногда мы разговаривали по телефону, когда я звонила в контору, но в этих разговорах не было ничего особенного.

– А что можете сказать о ее друзьях и местах, где она любила бывать?

– Не знаю. Хотя, на мой взгляд, она жила не по средствам. При малейшей возможности отравлялась в путешествия, да и одевалась намного лучше, чем я в те времена.

– Она присутствовала на слушании вашего дела в суде?

– Да, к сожалению. Ведь она была свидетельницей наших безобразных скандалов с Лоренсом, что не слишком мне тогда помогло.

– Ну что ж, надо будет заняться этим подробнее, – сказала я. – Попробую разыскать ее. А можете вы еще что-нибудь вспомнить о самом Лоренсе? Не был ли он вовлечен в какой-нибудь скандал накануне своей смерти? Возможно, какой-нибудь крупный процесс или спорное дело?

– Насколько мне известно, нет. Хотя он всегда предпочитал заниматься крупными делами.

– Ладно, для начала попробую переговорить с Чарли Скорсони и узнаю, что он думает обо всем этом. А дальше будет видно.

Я оставила деньги за обед на столике рядом со счетом, и мы вместе выкатились из ресторана. Автомобиль Никки – темно-зеленый десятилетний "олдсмобил" – был припаркован неподалеку от входа. Подождав, пока она выедет со стоянки, я прошла полквартала пешком, направляясь к своему уютному гнездышку.

Добравшись домой, я плеснула в стакан немного вина и уселась, чтобы спокойно обдумать и привести в порядок сведения, которые уже удалось узнать. Всю информацию я обычно заношу в специальные карточки размером три на пять дюймов. Большая часть сведений касается свидетелей: кто они такие, какое отношение имеют к расследуемому делу, даты бесед и выясненные факты. В некоторых карточках записана предварительная информация, нуждающаяся в проверке, другие затрагивают юридические аспекты расследования. Такая картотека весьма удобна для последующего составления письменных отчетов. Я просто по очереди перебираю свои записи, хранящиеся в большом ящике на письменном столе, просматриваю и словно постепенно восстанавливаю всю цепь событий, как она мне представляется. Иногда в ходе составления такого рассказа выявляются определенные противоречия, неожиданные пропуски, возникают новые вопросы, которые я раньше могла проглядеть.

По делу Никки Файф карточек было совсем немного, и пока я даже не пыталась обобщить полученные сведения. Мне не хотелось строить преждевременную версию из опасения, что это может сразу направить расследование по ложному руслу. Было очевидно: в этом убийстве понятие "алиби" практически не играет сколь-нибудь заметной роли. Ведь если вы решили заменить содержимое капсул чьих-то антигистаминных пилюль ядом, то вам остается только сидеть и спокойно ждать результата. При этом, если вы не желаете рисковать жизнью других домочадцев, надо быть полностью вверенным, что данное лекарство употребит именно намеченная жертва. Существует множество медикаментов, удовлетворяющих такому требованию: препараты для регулирования кровяного давления, антибиотики, то же снотворное. Не играет роли, когда именно вы получили доступ к аптечке. Потому что рано или поздно – через пару дней или пару недель – ваша жертва примет то, что для нее предназначено, а вы вполне успеете направить приличествующее случаю соболезнование с выражением горечи и сочувствия по поводу безвременной утраты. Преимущество этого плана состоит еще и в том, что вам нет никакой необходимости бить вашу жертву по голове, равно как стрелять, резать или душить. Даже если причина для убийства более чем весома, все-таки, следует согласиться, мало удовольствия наблюдать выпученные в агонии глаза и слышать прерывистые вопли умирающего (или умирающей). Не говоря уже о том, что личное участие в таком деле чревато самыми непредвиденными обстоятельствами, не исключая ситуацию, когда нападавший сам может очутиться в морге.

Так вот, если придерживаться этой схемы, олеандр вполне годился в дело. Его всыпанные белыми и розовыми цветами, с изящными узкими листьями кусты встречаются в Санта-Терезе на каждом шагу и достигают десяти футов высоты. И совсем нет необходимости заниматься таким идиотским делом, как покупка крысиного яда в городке, где о крысах никто не слышал, или наклеивать фальшивые усы и интересоваться в местной хозяйственной лавке садовым пестицидом "без этого неприятного горького вкуса". Короче, способ, которым прикончили Лоренса Файфа, а, вероятно, также и Либби Гласс, весьма недорогой, доступный и легко осуществимый. Перед тем как выключить свет, я сформулировала несколько возникших у меня вопросов и сделала кое-какие пометки.

Когда я заснула, было уже далеко за полночь.

Я пришла в свою контору пораньше, чтобы напечатать первые материалы по делу Никки Файф, вкратце указав там, зачем именно меня наняли, и отметив тот факт, что мне уже вручили чек на пять тысяч долларов. После этого я позвонила в офис Чарли Скорсони, и его секретарша ответила, что у него есть немного свободного времени после обеда. Тогда я договорилась встретиться с ним в 15.15, а остаток утра потратила на сбор нужной для встречи информации. Когда беседуешь с кем-нибудь впервые, никогда не мешает заранее вооружиться кое-какими сведениями. Посещение окружной канцелярии, регистрационного бюро и газетного архива позволило раздобыть достаточно сведений, чтобы составить представление о бывшем партнере покойного Лоренса Файфа по адвокатскому бизнесу. Судя по тому, что я узнала, Чарли Скорсони был одинок, жил в собственном доме, аккуратно платил по счетам, изредка, в особо важных случаях, выступал на процессах, никогда не бывал под арестом или в заключении – короче, типичный мужчина средних лет, с консервативными взглядами, который не увлекается азартными играми, не спекулирует на бирже и вообще не занимается авантюрами. У меня сохранились смутные воспоминания о нем после наших кратких встреч в суде, и, насколько я припоминала, он был немного толстоват.

Его теперешний офис располагался всего в нескольких минутах ходьбы от моего.

Само здание напоминало скорее родовой замок, а не адвокатскую контору: двухэтажное строение из белого необожженного кирпича с глубокими двухфутовыми оконными проемами, обитыми полосками из кованого железа, и с угловой башней, в которой, вероятно, были устроены туалет и кладовка. Собственно офис адвокатской компании "Скорсони и Пауерс" располагался на втором этаже.

• Предыдущая
• 6/61
• Следующая