Погасить Черное Пламя - Гинзбург Мария - Страница 78

Верховный маг Фейре налил себе еще вина. Искандер вдруг неуловимо вывернулся, как змея. Что-то блеснуло перед глазами эльфа. Этим «чем-то» оказалась длинная, чудовищно изогнутая кавалеристская сабля. Ее кончик обнаружился в неприятной близости от носа Лайтонда.

– Рассказывай, – прошипел Искандер. – Всю эту проклятую сказку!

Верховный маг Фейре покрутил бокал в пальцах, разглядывая медово-желтые отсветы свечей в вине. Сабли перед своим лицом он словно не заметил. Лайтонд поднял взгляд на Искандера и несколько мгновений пристально смотрел на него. Начальник императорских гвардейцев сплюнул и опустил оружие.

– Вот за это вас, сидхов, и ненавидят, – сказал Искандер.

– За что – за это?

– За гонор ваш непомерный, – мрачно ответил начальник гвардии. – Что ты хочешь? Я и так уже на заговор пошел. Знал бы ты, сидх, как мне это мерзко. Или мне на колени встать?

– Не надо… Во-первых, у чудовища, которое вселилось в вас, есть имя, – начал Лайтонд. – Его зовут Яроцвет, но вам лучше никогда не произносить это имя вслух.

– Кто он такой? – со сдержанной яростью спросил Искандер. – Что ему нужно?

– Он бог. Истинный бог мандречен. Он пытается вернуть то, что потерял – свою женщину и свой народ. Его возлюбленную зовут Навой. Она душа вашего народа. И сейчас Нава опутана чарами Эрустима. А население Мандры, как и их богиня, будет беспрекословно подчиняться тому, в чьих руках находится Жезл Власти. По этой причине Черному Пламени так легко удалось захватить вашу страну. Нава любит и защищает владельца Эрустима.

– Дракона…

– Да, – кивнул эльф. – Если мы только не погибнем, Яроцвет сделает вас императором Мандры.

– И он будет искать эту женщину, Наву, – сказал Искандер.

Начальник императорских гвардейцев не спрашивал, а утверждал.

– Он не позволит быть рядом с вами никакой другой женщине, – подтвердил Лайтонд. – Проститутки – сколько угодно, постоянные отношения – никогда. Скорее всего, как только вы встретитесь с Навой, как личность вы погибнете окончательно.

– Вы не знаете, в ком богиня воплощена сейчас?

– Зачем это вам? – осведомился эльф.

– Я бы убил ее, – жарким шепотом ответил Искандер. – Ведь тогда я буду ему не нужен…

– Сейчас Нава воплощена в старой женщине, которую и так уже заждались в Подземном мире, – сообщил Лайтонд. – Но убить ее вам не удастся.

– Я бы хотел все же попробовать, – произнес Искандер сквозь зубы.

– Это не удалось лучшим воинам обитаемого мира, – усмехнулся Лайтонд. – Скоро где-нибудь родится новая богиня, чистая и юная. Или уже родилась. Вот она – для вас.

Начальник императорской гвардии с отвращением передернул плечами. Лайтонд сделал несколько глотков и продолжал:

– Не принимайте наркотиков, Искандер. Он будет покидать ваше тело на время транса. Но под влиянием опиатов люди тупеют, и ему будет легче и легче покорять себе вашу волю, когда он будет возвращаться. Способ, который вам посоветовал тот старый эльф в аптеке, кажется мне гораздо более действенным… и безопасным. Ваша репутация пострадает, но скоро вы уже перестанете обращать внимание на такие мелочи. Лидеру нации будет позволено многое.

– Да какой из меня лидер нации, – буркнул Искандер. – У меня мать сюрчанка. Мандречены не позволят, чтобы ими руководил полукровка. Мне вон и следующее звание уже полгода зажимают. Мой сокурсник по Высшей Офицерской Школе уже год как генерал-майор. А он младше меня на два года, между прочим.

– Сюрчанка? – переспросил Лайтонд. – Да, чистокровный мандречен, к тому же генерал-майор, наверняка устроил бы его гораздо больше. Значит, не Яроцвет сделает вас императором, а наоборот – он вошел в того человека, который будет императором Мандры.

– Я смогу когда-нибудь освободиться от него? Как это сделать?

– Я знал только одного человека, которому это удалось, – ответил Лайтонд. – Но он все равно что умер. Больше мне нечего вам сказать. Удачи.

Он поднялся, спрятал свитки во внутренний карман и прихватил из вазы яблоко.

– Ах да, – добавил Верховный маг Фейре и извлек из куртки матово-белый опаловый шар. – Связываться через аптекаря каждый раз и долго, и рискованно. Возьмите. Умеете с ним обращаться?

– У меня нет магического дара, – сухо ответил Искандер.

– Вы грамотны?

Начальник императорской гвардии кивнул.

– Нужно написать на шаре чернилами, или тушью, да чем угодно, хоть вином, руну «шуур», – сообщил Лайтонд. – И вы увидите меня. До встречи.

Рингрин докурил трубку почти до половины, когда услышал голос Лайтонда. Фоном раздавались еще три голоса – женских голоса. Кажется, девушки плакали. Темный эльф выглянул из подворотни – и как раз вовремя. Принц даже позабыл про сладко ноющую спину.

Верховный маг Фейре стоял на крылечке борделя. На нем, как белье на заборе, висели три красавицы – хрупкая блондинка, скорее всего полуэльфка, жгучая брюнетка-мандреченка и огненно-рыжая девица, чью национальность в полутьме не так легко было определить. Полуэльфка вытирала слезы батистовым платочком, мандреченка рыдала в голос, только что не причитала, как по покойнику. Некоторые обороты, которые она употребляла, заставили бы Рингрина вспомнить Плач Ярославны – эпическую песнь, которую исполнила княжна Тирисса перед тем, как прыгнуть со стены. Но темный эльф из всего фольклора мандречен знал только белого пса, которого мандречены называли Песцом. Песец был богом абсолютного, окончательного распада. Насколько смог понять Рингрин, пес просто прикасался своей пушистой лапой к жертве, и она распадалась на части. На очень маленькие части, нечто вроде того, что оставалось после Разрушителей.

Несмотря на холодный зимний вечер, мандреченка накинула лишь легкую тунику из синей шерсти, закрепленную на плече застежкой. Сквозь незакрытый шов было видно крепкое округлое бедро. Фигура эльфки тонула в пышных волнах кружев – увы, совершенно не гревших. На рыжей девушке одежды было и того меньше – черный кожаный лифчик, украшенный цепочками из светлого металла, кожаная же черная юбка и высокие сапоги.

Лайтонд наклонился и поцеловал красавицу в халатике в самый низ выреза. Одной рукой он прижимал к себе рыдающую мандреченку, а второй стиснул бедро рыжей.

– Вы ведь еще придете? – спросила эльфка и высморкалась.

– Приходите в любое время, мы всегда будем вас ждать, – добавила мандреченка, на миг прервав свой плач.

– И даже без денег, – жарко шепнула рыжая.

Рингрин понял, что не только ему одному пришла в голову светлая мысль заплатить девушкам лично в руки, минуя кассу.

– Приду, конечно, – ответил Лайтонд. – Вот только разберусь с делами… И обязательно приду. Как же я теперь без вас!

Он спустился с крыльца. Полуэльфка помахала ему платочком, словно жена – моряку, отправляющемуся в далекое плавание.

– Возвращайтесь в дом, – сказал Верховный маг Фейре. – У вас ни откуда не должно капать, когда я приду снова.

Рингрин подумал, что совсем не зря он воспользовался дезинфицирующим заклинанием, которому его обучил Зигфрид. Юмор Лайтонда нельзя было назвать тонким, но и он сейчас был не на торжественном приеме у короля Фейре. Девушки расхохотались.

– Все будет влажно, но капать не будет, будьте уверены! – крикнула рыжая, и они ушли.

Рингрин выбрался из подворотни. Лайтонд подождал, пока он подойдет к нему. Друзья двинулись по спящим улицам ночного Рабина.

– Я боялся, что ты откажешься, – сказал принц, когда они шли по набережной Зеленого Мыса. – Узнав, что в замке нет Эрустима…

– Он там, – ответил Лайтонд.

Рингрин озадаченно посмотрел на друга.

– Неужели ты думаешь, что я бы подверг нас всех такому риску, если бы не был уверен? – осведомился Верховный маг Фейре. – Я провел поисковый ритуал, еще у тебя в лагере. Эрустим в замке.

– Искандер, получается, соврал?

Лайтонд отрицательно покачал головой.

– Он рассказал всю правду… которая ему известна. Королева не смогла вынести жезл из замка, когда покидала дракона. Она где-то спрятала жезл, да так ловко, что император не может найти его вот уже пятьдесят лет.