Чужестранка в гареме - Грассо Патриция - Страница 48

• Предыдущая
• 48/66
• Следующая

Вошла служанка, подала хозяйке kv6ok шербета и удалилась. Мирима добавила туда немного лекарства, помешала напиток пальцем и подала больной. Хедер отрицательно помотала головой.

– Выпей шербета, чтобы снять боль, – приказала Мирима.

– Я засну? – спросила Хедер.

– Да.

– Во сне меня всегда мучают кошмары.

– Какие?

– Вас это никоим образом не касается, – ответила Хедер, мгновенно насторожившись. – Скажите, почему вы презираете собственного сына?

Не на шутку удивившись, Мирима в течение нескольких секунд молча взирала на невестку.

– Я люблю своего сына, несмотря на все его недостатки.

– У лжецов принято вырезать языки, – сказала Хедер.

– Почему ты считаешь, что я не люблю своего единственного сына? – спросила Мирима.

– Я слышала, что вы вините его в смерти ваших детей, – отозвалась Хедер.

– Когда?

– Какое это имеет значение? Я слышала это из ваших собственных уст.

– Иногда мною овладевает тоска и горечь, – призналась Мирима. – Халид должен быть готов к тому, что из-за его отталкивающей внешности люди будут отворачиваться от него, особенно женщины.

– И с чего вы взяли, что у него отталкивающая внешность?

– Посмотри на его шрам.

– Мой муж воин, – сказала Хедер. – А этот прекрасный шрам подчеркивает его сильный характер.

– Рада это слышать, – отозвалась Мирима. – Быть может, Аллах предназначил тебя ему в спутницы жизни. Жаль только, что он выбрал варварку.

– Я варварка? – Хедер попыталась было сесть, но от слабости свалилась обратно на подушки. От безысходного гнева и пульсирующей боли в руке у нее навернулись слезы.

В этот момент распахнулась дверь и вошел Халид.

– Твоя мать меня расстраивает, – пожаловалась Хедер, – и у меня ужасно болит рука.

Халид с угрожающим видом повернулся к матери. Мирима устремила гневный взгляд на свою невыносимую невестку.

– Я утешала ее, – попыталась оправдаться она.

– Ты не умеешь утешать, – сказал Халид. Оскорбленная до глубины души, Мирима встала и направилась к двери.

– Если эта упрямая девчонка выпьет шербет, который прописал ей доктор, боль утихнет.

Теперь уже Халид рассердился на жену.

– Ведьма злоязыкая! – воскликнула Хедер.

– Навещу тебя завтра, дорогая моя, – проговорила Мирима с возмутительной улыбкой.

– Чтобы удостовериться, что мне не полегчало? – язвительно спросила Хедер.

– Вот именно, – бросила Мирима в дверях.

– Подождите, – окликнула ее Хедер. Мирима остановилась и обернулась.

– Научите меня надувать торговцев? – попросила Хедер. На лице Миримы отразилось искреннее удивление.

– Не понимаю.

– Хочу научиться надувать продавцов так же, как вы сегодня.

Халид усмехнулся.

– Торговаться не значит надувать кого-то, – сообщила Мирима. – Продавцы только этого и ждут.

– Так вы меня научите? – спросила Хедер.

Мирима сделала вид, что раздумывает, и наконец сказала:

– Если выпьешь шербет, я подумаю об этом.

– Отлично, – сдалась Хедер.

Халид протянул ей кубок со шербетом. Сделав маленький глоточек, Хедер попыталась вернуть его мужу.

– Выпей все до конца, – строго проговорила Мирима.

– Джадис, – пробормотала девушка, насмешив при этом мужа.

Когда она осушила кубок, Мирима удовлетворенно улыбнулась и вышла из комнаты. Халид отставил кубок и сел на край кровати.

– Ты пострадала по моей вине, – сказал он. – Я не должен был никуда тебя выпускать, пока Фужер в Стамбуле.

– Какое отношение имеет к этому Хорек?

– Скорее всего именно он заказал покушение.

– Кинжал предназначался твоей матери, а не мне, – напомнила ему Хедер.

– Какая разница, на кого был направлен нож? – справедливо заметил Халид.

– Но у Фужера нет причин убивать твою мать, – сказала Хедер. – Не думаю, что за всем этим стоит он.

– Других подозреваемых нет.

– А зачем ему убивать твоего кузена?

– Фужер боится моей семьи, – сказал Халид.

– Это не повод, чтобы желать смерти твоего кузена и твоей матери, – сказала Хедер, подавив зевок.

– Женщина способна на убийство, только если ее ребенок... – Халид вдруг осекся и пораженно уставился на жену. Затем его лицо расплылось в широкой улыбке. Наклонившись вперед, он запечатлел на ее губах влажный поцелуй.

– Рада была помочь вам, милорд, – проговорила Хедер, дерзко задрав нос.

Потрясенный такими словами, Халид непонимающе уставился на жену.

– Ты ведь поблагодарил меня за то, что я внесла некоторую ясность в твой зашоренный разум? – спросила она.

Халид щелкнул жену по вздернутому носику:

– Для женщины ты чересчур умна.

Хедер зевнула. Она слишком устала, чтобы спорить.

– Где моя сумка? – спросила она.

– Забудь о сумке, – приказал Халид. – Тебе надо поспать.

– Дай мне сумку, – упрямо повторила Хедер.

Пробормотав себе под нос что-то насчет женской глупости, Халид встал и сходил за сумкой. Присев на край кровати, он протянул ее жене.

Хедер раскрыла сумку, заглянула внутрь и вытащила оттуда нечто, завернутое в ткань. Затем она протянула эту вещь мужу:

– Открой.

В свертке обнаружился кулон в виде грифона на золотой цепочке. Держа украшение на раскрытой ладони, принц внимательно рассмотрел сапфиры, бриллианты, изумруды и рубины. Да, все женщины похожи в одном – они обожают драгоценности.

– Этот грифон очень красивый, но для такой хрупкой женщины, как ты, слишком тяжелый, – сказал Халид.

– Я купила его для тебя.

Эти мягкие слова застали принца врасплох. Он никогда в жизни не получал подарков от женщины, даже от собственной матери, и сейчас он был потрясен до глубины души. Наконец по его лицу расплылась довольная улыбка, и он стал похож на маленького мальчика в Рождество.

– Я... я не знаю, что сказать, – проговорил Халид, надев на себя кулон. Золотой грифон идеально подошел к его загорелой коже и белоснежной рубашке.

– Просто скажи спасибо, – посоветовала Хедер. Подавшись вперед, Халид прижался губами к ее губам.

А потом проговорил хриплым от охвативших его чувств голосом:

– Я всегда буду носить его у сердца.

– Он напомнил мне о тебе.

– Я выгляжу точно так же? – в притворном ужасе воскликнул Халид.

Хедер рассмеялась:

– Нет, просто вы с грифоном два таинственных мифологических существа.

– Раз уж ты потратила на меня все свои деньги, я так понимаю, ты будешь просить еще, – сказал принц.

Хедер отрицательно покачала головой:

– Я потратила не все, у меня осталось еще два золотых про запас.

– Зачем они тебе?

– Мне нравится иметь деньги.

Халид улыбнулся. Сняв сапоги, он лег рядом с женой и притянул ее к себе. Наклонив голову, он нежно поцеловал ее, но она все испортила, широко зевнув.

– Зевать, когда муж целует тебя, это оскорбительно, – поддразнил он ее.

– Ты сам заставил меня выпить шербет, – напомнила ему Хедер.

– Где была моя голова?!

– Мудрые мужья слушаются своих жен. Халид чмокнул ее в кончик носа:

– Расслабься, я буду охранять твой сон.

Свернувшись калачиком в объятиях мужа, Хедер прижалась головой к его груди и взглянула на него своими обезоруживающими зелеными глазами. Быть может, она сумеет вызвать сострадание принца и добьется того, чего так страстно желает?

– У меня болит рука, – прошептала Хедер.

– Закрывай глаза и засыпай, – сказал Халид. – Утром тебе станет лучше.

Закрыв глаза, Хедер вздохнула.

– Кстати, о священнике, – сказала она.

– Забудь о священнике.

– Но у меня болит рука.

– Какое отношение священник имеет к твоей руке?

– Если ты повторишь свои обеты перед священником, рука у меня пройдет.

Губы Халида изогнулись в невольной улыбке.

– Спи, – приказал он.

Хедер расслабилась в его руках. Как приятно чувствовать себя защищенной! Особенно в этой удивительной стране со странными обычаями и странными людьми.

– Не говори, пока с тобой не заговорят, – поучал жену Халид.

• Предыдущая
• 48/66
• Следующая