Завещание змееносца (СИ) - Филоненко Вадим Анатольевич - Страница 45

– Еще пива заказывать будете? – раздался над ухом скрипучий голос карийца.

Мюрр вздрогнул от неожиданности и непонимающе посмотрел на подошедшего к нему трактирщика.

– Я говорю, что-нибудь еще заказывать будете? – переспросил тот. – Если нет, уходите. А то некоторые приспособились сидеть здесь всю ночь задарма и дремать, чтоб, значит, за комнату не платить…

– Еще кружку пива, – перебил Мюрр. – И поесть что-нибудь…

– Миску кулеша?

– Н-нет. Лучше мяса.

– Расплатитесь сразу?

– Да. – Мюрр сунул ладонь в потайной карман широкого тканого пояса, достал горсть ребристых полупрозрачных камешков. – Этого хватит? – Он пока не очень хорошо разобрался в местной денежной системе и плохо представлял стоимость того или иного камня.

– Вполне. – Трактирщик поспешно спрятал презрительно- алчную усмешку, сгреб камешки и отошел.

Мюрр недовольно посмотрел ему вслед. Похоже, он серьезно переплатил. Впрочем, плевать. В случае необходимости он быстро раздобудет любое количество местных денег, то бишь камней.

Повелитель Холода расправил пергамент, перечитывая последние из написанных строк.

«Итак, даифы трудятся в каменоломнях…»

– …в каменоломню? Его?! – эхом донесся обрывок фразы от соседнего стола.

Мюрр с интересом посмотрел в ту сторону. За столом сидели двое. Их лица прятали широкие капюшоны грубых плащей из дерюги. Такие плащи носили нищие, попрошайки или… те, кто хотел остаться неузнанным. Повелитель Холода пригляделся внимательнее. Один – определенно мужчина. Причем отнюдь не из касты попрошаек. Прямая спина, уверенный разворот плеч, гордая посадка головы… Воин. Потомственный. «Не удивлюсь, если под капюшоном окажутся курчавые волосы и темная кожа всадника джигли… – подумал Мюрр. – Хм, интересно… А кто же у нас будет второй? Или… вторая? А ведь это женщина! Даже грубый плащ не в состоянии спрятать присущего ей изящества. Могу поспорить, она тоже джигли, всадница. Аристократка…»

Повелитель Холода уже потерял к парочке интерес, посчитав тайное свидание обычной любовной историей, но тут женщина вполне отчетливо сказала:

– Генерал не может быть рабом!

Мюрр снова прислушался, но ее спутник отвечал слишком тихо – так, что слов не разобрать.

– Нет, Гор. Я не допущу, чтобы это сошло ему с рук! – вновь заговорила женщина. В ее голосе не было ни тени кокетства или нежности.

«Так не разговаривают с возлюбленным, – подумал Мюрр. – Это не любовное свидание. Больше похоже на заговор». Он напряг слух и сумел расслышать реплику мужчины:

– Ты обвиняешь сына императора…

– Да! – запальчиво перебила собеседница. – Он сын императора. Но убийство кунгура нельзя прощать даже ему!

«Так-так-так… Интересно… А ведь я что-то слышал сегодня о гибели кунгура, – вспомнил Мюрр. – Да, точно, в этом трактире и слышал. Прежде чем напиться в хлам, посетители обсуждали сногсшибательную новость: смерть коня какого-то видного деятеля Империи. Только вроде речь шла о несчастном случае, а не об убийстве…»

А мужчина по имени Гор, тем временем, спросил:

– У тебя есть доказательства, Огира?

– Пока нет. Но я знаю, как их достать! – Женщина импульсивно подалась вперед, к собеседнику.

Повелителю Холода вдруг очень захотелось увидеть ее лицо. Даже бесформенный балахон не мог скрыть ту страстную решимость, которая сквозила в каждом движении незнакомки. Воображение Мюрра тут же нарисовало весьма соблазнительную картину: страстная красавица, стремящаяся защитить близкого человека. То, что он не мог видеть форм таинственной Огиры, только разжигало любопытство. Мюрр фыркнул и покрутил головой, прогоняя прочь фантазии. «Похоже, мне пора подумать о девчонке на ночь…»

Увлекшись мечтаниями, он не расслышал ответа Гора. Впрочем, Огира тоже не стала слушать его. Она замахала рукой, обтянутой грубой шерстяной перчаткой, отметая возражения, и решительно сказала:

– Алир – мой муж. А ты мой брат. И я говорю тебе, Гор, если Алиру суждено стать даифом, то пусть Фейр-ари разделит его участь!

«Алир-ари – это тот самый джигли, потерявший коня, – вспомнил Мюрр. – А Фейр-ари – единственный сын правящего императора».

– Чтобы лишить джигли титула всадника, нужны очень веские доказательства, – упорствовал Гор. – Тем более, когда речь идет о членах императорской семьи.

Из-под капюшона женщины раздался короткий злой смешок:

– Что ж, братец… Если законным путем я не смогу добиться справедливости, то…

– Огира! – умоляюще воскликнул Гор.

– Я готова на все, и пойду до конца, – отрезала всадница. – Если мне не удастся доказать вину Фейр-ари, я убью его кунгура. Сделаю то же самое, что он сделал с моим мужем!

– Огира, не горячись! Дай мне время. Обещаю, я во всем разберусь!

– Времени нет, Гор. Если ты не забыл, уже завтра мой муж будет опозорен навсегда!

– Значит, у нас есть целая ночь, чтобы попытаться все изменить… Есть у меня одна мыслишка, но вначале надо кое-что проверить… Давай встретимся завтра перед урудией. А сейчас нам пора уходить. Я выйду первым, а ты досчитай до ста и тоже уходи. Только не зови своего кунгура прямо у дверей. Пройди пару улиц и тогда…

– Кого ты учишь? – насмешливо протянула женщина. – Я уже десять лет при дворе и скоро полгода, как жена главнокомандующего Империи. Это вас с Алиром практически не бывает в столице, все мотаетесь по своим, военным делам. А я варюсь в придворном котле среди интриг, козней и доносов, и потому прекрасно знаю правила игры. Кстати, Фейр-ари приставил ко мне соглядатая. Но прежде чем придти сюда, я пустила его по ложному следу. Так что мерзкий сынок императора будет считать, что весь сумрак и сияние я провела в гостях у тетушки Слори.

– И все же будь осторожна, Огира. Если Фейр-ари узнает, что в гибели кунгура Алира ты обвиняешь его…

– Он подошлет ко мне убийцу, – договорила женщина. – Ты прав. Но я все равно не отступлюсь, пойду до конца!

Гор встал, сжал руку сестры на прощанье, поплотнее запахнулся в плащ и покинул трактир. Спустя некоторое время ушла и Огира. Мюрр выждал пару мгновений и последовал за ней.

После освещенного масляными фонарями трактира улица казалась темнее обычного. Часть суток, называемая сиянием, подходила к концу. Последние, потерявшие яркость, зеленоватые сполохи еще украшали потемневшее небо, но на их фоне уже отчетливо проступал непривычно крупный рисунок звезд. Огромная долька месяца постепенно наливалась ярким желтоватым светом. Казалось, она висит так близко, что ее можно потрогать руками. Кроме месяца и звезд других источников света в этой, беднейшей, части города не было. Вот ближе к центральным кварталам света хватало. Дома сияли магическими огнями всевозможных форм и оттенков, а экипажи и одежда богатых прохожих были украшены необычайно модным в нынешнем сезоне разноцветным мерцающим порошком.

Мюрр окинул быстрым взглядом темную улицу. Народу немного – в основном возвращающиеся из дешевых кабаков работяги и поджидающие их на перекрестках продажные девки. Наверняка по темным подворотням прячется и кое-кто посерьезнее. Хотя… Нет, вряд ли – для нормальных грабителей добычи здесь не найдется. С пьяного в дым работяги взять нечего – весь дневной заработок он уже успел оставить в трактире. Серьезная «ночная братия» предпочитает работать в купеческих кварталах – там есть, кого пощупать. Мюрр усмехнулся, подумав, что, как ни странно, трущобы оказываются едва ли не самым безопасным местом в городе. Разумеется, если ты не богатей в украшенном мерцающим порошком плаще или не одинокая женщина…

Мюрр проследил взглядом за удаляющейся фигуркой Огиры и укоризненно покачал головой: напрасно этот Гор отпустил ее одну. Никакая, даже самая грубая, дерюга не может скрыть ее природного изящества. Легкая походка выдавала женщину с головой и невольно приковывала мужские взгляды. Ну, так и есть! Двое подвыпивших парней увязались за Огирой и попытались затеять с ней разговор. Она ускорила шаг и низко наклонила голову, пряча лицо. Но навязчивых поклонников это не устроило, им-то как раз хотелось получше рассмотреть ее. А заодно и потрогать. Один схватил женщину за плечи, останавливая, а второй попытался распахнуть плащ.